Читать книгу - "Золотой скелет в шкафу - Николай Леонов"

– Послушай, Стас, тут похоже. Похоже, у нас с тобой на двоих одно дело оказалось. Не может быть, чтобы все это не было как-то связано. Но вот как. Ну и поворот!

– Погоди, Иваныч. Ты что-то все сам с собой разговариваешь, а я не понимаю ничего. Что «это»? С чем связано?

Стараясь быть кратким и не вдаваться в подробности, на выяснение которых ушла сегодня половина рабочего дня, Гуров рассказал Стасу то, что удалось выяснить ему при расспросах в аукционном доме.

– Чуешь, в чем тут фишка? – возбужденно спросил он. – Ювелир пришел к Самойлову сразу после этих консультаций у аукционистов. Пришел взбудораженный и начал выяснять насчет знакомых полицейских. Что это могло означать?

– Что он спер у этого немца стекляшки и хотел прикрыться с помощью знакомых в полиции, но не успел, потому что обиженный немец нанял киллера и. Ладно, ладно. Шучу, – заметив устремленный на него разгневанный взор Гурова, сразу поправился Крячко. – Похоже, ювелир либо сам в чем-то прокололся, либо заметил чей-то прокол и хотел проконсультироваться, как ему выбраться из этого. из всего этого с наименьшими издержками.

– Именно! А теперь вспомни, что, по словам директора, Шульц вышел из шоу-рум последним, причем почти одновременно с телохранителем Комарова. Что это может значить?

– Думаю, здесь два варианта. Возможно, Шульц действительно приметил какой-то левый маневр со стороны этого телохранителя. Но может быть и другое. Ведь ты говорил, что и ювелиры у тебя в списке наиболее вероятных подозреваемых, не только Комаров. Может быть, все было как раз наоборот. Может, это телохранитель заметил что-то за Шульцем, а тот, поняв, что прокололся и что теперь есть свидетель, расстроился и побежал к Самойлову искать полицейского-консультанта.

– Но ведь убит Шульц, а не телохранитель. Какой в этом смысл?

– Очень простой. Если Шульц действовал сам по себе, убийство мог организовать Комаров. Мы ведь не знаем, в чем именно был смысл этого маневра с кражей стекляшек. А вдруг там что-то до такой степени подлое, что исправить ситуацию можно было только одним способом – лишь стерев с лица земли бессовестного ювелира. А уж если этот Шульц работал не один, а состоял в сговоре со своими собратьями, тогда все вообще яснее ясного. Они поняли, что он прокололся, и решили за одним разом и наказать виновного, и убрать свидетеля. Каковым, единым в двух лицах, и являлся тишайший и добросовестнейший ювелир Аркадий Яковлевич Шульц. Фу, просто гора с плеч! А я-то уж думал, что до второго пришествия мне здесь правдоподобных версий не отыскать.

– Что ж, возможно, так все и было, – задумчиво проговорил Лев. – По крайней мере, в одном ты прав – Комаров и ювелиры действительно наиболее вероятные подозреваемые. И что же получается? Получается, что Шульц, чем-то очень взволнованный и испуганный на аукционе, пришел к Самойлову с целью узнать, нет ли у того знакомых в полиции. Это было где-то в районе одиннадцати часов дня. В двенадцать мне позвонил Самойлов, а где-то около трех я сам звонил Щульцу. И на звонок он ответил.

– Да, есть такое. Помню очень хорошо – в трубочке ваш входящий, товарищ полковник. И потом еще два звонка, уже оставшихся без ответа, – вновь обратился к своим двусмысленностям Стас.

– Да, вечером я звонил ему из кафе. Мы договорились встретиться в «Бригантине» в Сокольниках, и я удивлялся, что он не торопится. Вроде при разговоре так был взволнован, так стремился. Я позвонил.

– Уже после того, как наступила смерть, заметьте.

– Так это – лучшее доказательство того, что я непричастен, – улыбнулся Гуров. – А ты бы, вместо того чтобы паясничать, повнимательнее слушал, что я тебе говорю. Ведь эти звонки позволяют нам уточнить время убийства. Хотя и не до секунды, но все-таки. Границы периода теперь более четкие.

– Да, выходит, что его пристрелили между тремя часами дня, когда ты с ним разговаривал, и восемью вечера, когда поговорить уже не смог.

– Кроме моих звонков в этот период больше ничего не было?

– Нет. Ему вообще не так часто звонили. Я пробил некоторые номера – чаще всего звонила дочь, она живет на другом конце Москвы. Кстати, насчет «Бригантины». Вполне логично, что он назначил тебе «свидание» именно там, он живет на Песочной.

– Точнее, жил.

– Да, так, пожалуй, точнее. Остальные звонки в основном связаны с работой. Входящие абоненты – либо коллеги по цеху, либо люди, занятые в индустрии драгоценностей. Судя по тому, сколько времени он в этой индустрии работает, конфликтов у него там не было. Иначе пристрелили бы уже давно.

– Самойлов тоже говорил, что у Шульца просто безупречная репутация.

– И вот финал.

– Кто обнаружил труп?

– Его дочь. Ее звонок – последний. Точнее, там несколько звонков, они идут сразу после твоих. Тоже непринятые. Видимо, она забеспокоилась, что отец не берет трубку, поэтому решила приехать. Мало ли, все-таки человек уже пожилой. Боялась, что сердечный приступ, а тут.

– Настоящий боевик.

– И не говори.

– Что ж, будем копать с двух сторон. Похоже, с этой кражей стекляшек не все так просто. Не получится списать на забавное недоразумение, как надеялся наш немецкий гость. Думаю, нужно разграничить сферы приложения усилий. Ты займись исполнителем и винтовкой, такие «игрушки» в супермаркетах не продаются, глядишь, и выведет куда-нибудь след. А я сосредоточусь на заказчиках и инициаторах. Раз уж я так подружился с представителями аукционного дома «Diamond», мне и дорога туда.

– Себе, как всегда, самое легкое выбрал, – пробурчал Стас.

– Это почему?

– Как почему? С этими «инициаторами» и заморачиваться нечего. Все ясно. Если не Комаров, значит, ювелиры, а если не ювелиры, значит, Комаров. А если учесть, что в ходе завтрашней повторной экспертизы все это просто само собой определится, сразу становится ясно, что тебе, по большому счету, и делать-то ничего не нужно. Сиди себе, блаженствуй. Жди результата.

– Не скажи. Что-то подсказывает мне, что не так просты они, наши неизвестные пока инициаторы. Не подставятся они так глупо, чтобы первая же экспертиза их выдала. Вот помяни мое слово – ничего она не покажет. Бриллианты окажутся настоящими, Ганс этот спокойно отчалит в свою Германию с полными карманами бабла, а Комаров спрячет в закрома очередной «актив», олицетворяющий выгодное вложение капитала. В общем, завершится дело ко всеобщему удовольствию, и, на радостях, все моментально позабудут про «забавное недоразумение». Вот тогда-то все и начнется.

Глава 3

На следующий день в половине одиннадцатого Гуров входил в отреставрированный и осовремененный особняк, где располагался антикварно-аукционный дом «Diamond».

Там наблюдалось большое оживление. В вестибюле толпились люди, слышались разговоры, все явно находились в предвкушении знаменательного события. Что это за событие, догадаться было нетрудно.

Долго ждать полковнику не пришлось. Уже минут через десять после того, как он вошел в вестибюль, открылась дверь, ведущая из внутренних помещений, и оттуда вышла довольно многочисленная компания. В ее центре шел высокий и плотный темноволосый мужчина. По тому, какие подобострастные взоры бросали в его сторону Шурыгин и директор аукционного дома, находившиеся тут же, Гуров сразу понял, что это и есть победитель, выигравший торги.