Читать книгу - "Имидж старой девы - Елена Арсеньева"

Похоже, компьютер этого самого Ковалева, к которомуобратились за подтверждением личности гражданина Бергера, был отлично отлажен,потому что буквально через минуту раздался зуммер, и «однофамилец изНижегородского» снова поднес трубку к уху:

– Да, слушаю! Что? Есть такой Бергер? Да, бывший… да. Атеперь? Чье бюро?! Кто?! Ладно, понял. Отбой.

Судя по тому, что этот «однофамилец» так и не поблагодарилсвоего расторопного помощника, сведения, полученные о Бергере и о месте еготеперешней работы, немало озадачили старшего опера. Не просто частный детектив,не сам по себе, бесправный и беззащитный конкурент нормальных ментов, асотрудник «Городского бюро юридической поддержки», обладающий правом вестичастную сыскную деятельность!

Для посвященных людей это название значило много. Посколькугород находился в состоянии предвыборной лихорадки (в конце сентября предстояловыбрать мэра), каждый из кандидатов из кожи вон лез, чтобы показать, как онзаботится о правах и свободах горожан. Вот один из них, с виду сущий зомби, нопользующийся поддержкой очень высоких верхов, а возможно, ими и зомбированный,открыл бюро бесплатной экстренной юридической поддержки, в которое могобратиться любой и каждый. Мало того что там можно получить консультацию и даженанять адвоката. Там можно провести независимую медицинскую экспертизу и дажевоспользоваться услугами независимого расследователя, сиречь частногодетектива.

Одним из сотрудников этого бюро и был Бергер. В принципе,ему как избирателю, представителю, так сказать, электората, больше по нраву былдругой кандидат в мэры: фигура одиозная, лидер и аутсайдер в одном лице, бывшийсиделец, умудрившийся испортить отношения со всеми властями предержащими.Определенно – именно он выиграл бы выборы (кстати, однажды, четыре года назад,это уже произошло, после чего свежеиспеченного мэра немедленно отправили зарешетку за какие-то старинные прегрешения, которые ранее ему прощались, атеперь вдруг стали несовместимы с законом), но его недавно просто сбросили сдистанции – опять же за какие-то мифические грехи. Скорее всего, мэромпредстояло стать именно тому, зомбированному, а потому бюро имело все шансыпродолжать работу, а его сотрудники – остаться в нем.

С одной стороны – ставленник людей, которых Бергер презирал.С другой – хорошо оплачиваемая, интересная и, главное, безусловно полезнаялюдям работа! Бергер считал, что вторая чаша весов перевешивает первую, апотому хотел бы задержаться в бюро как можно дольше. Тем паче не он тудапросился, а его самого упрашивали прийти потрудиться. Да, он вот уже полгодакак ушел на инвалидность, однако профессионалом быть не перестал. Славу ему,начинающему следователю, составило дело Риммы Тихоновой – чуть ли не первое,которое он вел. Эта женщина покончила с собой, так все обставив, чтобыподозрение падало на ее любовника, Григория Охотникова. Все улики были противнего, причем улики очень весомые. Бергеру этот человек был глубоко неприятен,его непричастность он доказывал, просто-таки стиснув зубы, буквально сотвращением, однако долг есть долг, и свой долг Александр Бергер исполнил.Кстати, именно в ходе этого расследования он и проникся стойкой неприязнью кчерноглазым красавцам-брюнетам… но это были его личные трудности.

Вскоре после окончания расследования и снятия подозрений сОхотникова ретивый следователь получил семь пуль от некоего разъяренного женихаза изнасилование его невесты, происшедшее в ходе ее допроса. Да, Бергер вызывалее как свидетельницу, однако, понятное дело, и пальцем к ней не притронулся!Доказать это было легко и просто, однако для начала предстояло элементарноспасти жизнь Бергеру, ибо, получив семь пуль, можно выжить только чудом. ПокаБергер лежал в госпитале и врачи гадали, обречен он на смерть или на полныйпаралич, выяснилось, что «мстителя» науськал на него Николай Резвун, отец тойсамой Риммы Тихоновой, очень недовольный тем, что благодаря Бергеру ушел оттюрьмы ее любовник. В нем говорила отнюдь не родительская скорбь, а ненависть кчеловеку, который подмял под себя весь его бизнес и покушался на егособственную жизнь. В результате Охотников погиб в автомобильной катастрофе, нодоказать причастность Резвуна к этому делу не удалось. Отмазался он и отподстрекательства к убийству Бергера: киллер отказался от прежних показаний изаявил, что действовал в состоянии аффекта и помрачения ума. Его, конечно,осудили, однако многие открыто говорили, что богатый бизнесмен просто купил егомолчание. Бергеру иногда очень хотелось покопаться в этой истории, сделавшейего инвалидом, однако Резвун жил теперь за границей, так просто не достанешь.Но благодаря покушению Бергер еще больше прославился, а потому его охотно взялина престижную и не больно-то пыльную работенку в бюро, несмотря наудостоверение инвалида, неторопливую походку (иногда не слушались перебитыеноги), заштопанное правое легкое и другие многочисленные внутренние неполадки.

Поскольку результаты выборов были совершеннонепредсказуемыми, а Россия – страна политических чудес, внутренние и внешниеорганы старались особо не ссориться с сотрудниками того или иного кандидата. Аможет быть, начальник опергруппы был из числа его приверженцев. Так или иначе,он позволил Бергеру уйти, а сам вызвал по рации эксперта и машину для перевозкитрупа. Хозяину Финта, судя по всему, предстояло спустя некоторое времяпрокатиться в отделение для дачи показаний.

«Хоть бы собаку домой отвел», – угрюмо подумал Бергер, слышапозади недовольный бульдожий скулеж.

Настроение у него было препоганое, впору самому заскулить.Но ведь вроде бы ничего особенного не случилось: ну, небольшая стычка смилицией, так ведь все нормально закончилось! А что касается дачи необходимыхпоказаний, то ведь и в самом деле – никто не отменял священной обязанностикаждого гражданина содействовать по мере сил и возможностей раскрытиюпреступлений!

«Да что я дергаюсь, не пойму?! – ворчал сам на себя Бергер.– Ну, получу повестку, ну, скажу, где видел этого Симанычева… Про ту тетку сначесом тоже скажу. Какие проблемы?!»

Проблем никаких. А голова разболелась невыносимо, как бываловсегда, когда Бергер чуял впереди какие-то неприятности.

Чуять-то он их чуял… Но и вообразить не мог, чем для него внедалеком будущем обернется эта ночная история!