Читать книгу - "Возвращение Крестного отца - Марк Вайнгартнер"

В доме на озере Тахо Тереза Хейген и Конни Корлеоне (которая снова взяла девичью фамилию) вместе готовили ужин. Такое случалось, когда они оставались вечерами одни, то есть почти постоянно. Готовили то на кухне Хейгенов, как случилось и в этот раз, то на кухне Корлеоне. За последние два года Конни сильно изменилась: перестала играть в светскую даму и вернулась домой помогать брату, совсем как незамужние и овдовевшие родственницы президентов, фактически исполняющие роль первой леди. На ее перерождение сильно повлияла Тереза. Она стала ей старшей сестрой, о которой Конни всю жизнь мечтала. Они даже ссорились, как сестры, но по-настоящему любили друг друга. Под влиянием Терезы Корлеоне увлеклась искусством и помогала миссис Хейген собирать средства на организацию симфонического оркестра. Обе дамы пытались заниматься политикой и пользовались услугами того же дизайнера, что и первая леди. Конни даже стала одеваться более консервативно.

Том и Майкл укрылись в кабинете Хейгена, ожидая, пока их позовут ужинать. Дети Конни сводили Майкла с ума, особенно его крестник, шестилетний Микки Рицци. Сестра помогала содержать дом, но Майклу было проще нанять экономку. Наблюдая за племянниками, он еще сильнее скучал по Энтони и Мэри. А тут еще дети Хейгенов! Джина Хейген и Мэри были ровесницами, ходили в одну школу и дружили. Нельзя было смотреть на Джину и не думать, что давно не видел дочку и не читал ей на ночь сказок.

Им с Томом было что обсудить. Хейген говорил с послом о расширении круга обязанностей Билли Ван Арсдейла. Ши пообещал поговорить с Дэнни (генеральным прокурором), однако Билли по-прежнему держали на бумажной работе, что никак не отвечало интересам Корлеоне.

Не оставили без внимания и Винсента Форленца с притянутым за уши объяснением, которым он обосновал устранение своего consigliere. В довершение всего Ник Джерачи желал поговорить с Майклом без свидетелей.

— Джерачи хоть намекнул, о чем хочет поговорить? — спросил Майкл, предполагая, что речь пойдет о Нардуччи.

— Нет, он ничего не объяснил, — ответил Том. — Только сказал, что может приехать сюда, если тебе так будет удобно… О, черт!

На лужайке перед домом двенадцатилетний Виктор Рицци, только что исключенный из школы за драки и употребление алкоголя, поставил подножку девятнадцатилетнему Эндрю Хейгену. Эндрю перешел на второй курс университета Нотр-Дам, изучал богословие и собирался стать священником — вряд ли он подстрекал Виктора к драке. По-видимому, Рицци собирался ударить Эндрю еще раз, но тот бросил клюшку в кусты и повалил наглеца на лужайку.

Майкл многозначительно посмотрел на Тома.

— Нет, даже не думай! — воскликнул Хейген. — Эндрю справится.

— Я беспокоюсь не за Эндрю.

Перепуганный пес Хейгенов с лаем носился по лужайке, и через секунду из кухни выбежала Конни в грязном фартуке. Эндрю взял Виктора за шкирку и передал разгневанной матери.

— Виктор никого тебе не напоминает? — поинтересовался Том.

Майкл подумал, что Хейген подразумевает его или Фредо, однако никакого сходства не видел. Тем более что они решили не говорить о Фредо без крайней нуиеды. Что случилось, то случилось, лишние слова и оправдания ни к чему. Разве такое можно оправдать?

— Ты имеешь в виду меня? Разве я дрался…

Том закатил глаза. Значит, он все-таки подразумевал Фредо!

— Разве… разве он нападал на вас с Санни?

Хейген мрачно покачал головой:

— Вообще не стоило об этом заговаривать! Старею, становлюсь слишком болтливым.

Через секунду Майкл понял, что Том имел в виду Кармелу, которая обожала ругаться с соседями из-за всяких мелочей.

— В любом случае Джерачи еще не скоро окажется в Тахо, ведь он не летает самолетами!

— Через неделю я встречаюсь с детьми.

— Тогда тебе лучше не видеться с Ником, — осторожно заметил Хейген.

— Это еще почему?

— Тебя могут заманить в ловушку, особенно в Нью-Йорке.

— Все будет в порядке! — заверил Майкл. — Нери позаботится об этом.

— А что, если Нардуччи перед смертью раскололся?

Сал Нардуччи никогда не был стоиком и, если его пытали, наверняка продал Корлеоне с потрохами. Рисковать не хотелось, да разве у них был выбор?

— Почему ты всегда предполагаешь худшее? — изумился Майкл. — Что мог узнать Джерачи и откуда? Мы ведь предупредили Инделикато, что к нему могут обратиться с подобной просьбой, и объяснили, как следует себя вести!

— Ты настолько уверен в Чезаре Инделикато? Меня он видел в первый раз, а с Джерачи знаком много лет.

— С Корлеоне он работает еще дольше! — возмущенно воскликнул Майкл. — Если бы не помощь моего отца, Инделикато до сих пор бы воровал кетчуп в супермаркетах. Так или иначе, зачем ему вредить себе? Дону заплатили за непыльную работу дважды! Да он так обрадовался, что думал только о том, как удачно облапошил вас с Джерачи!

— После той околесицы, что Форленца нес на Собрании о вендеттах, которые Нардуччи якобы готовит на Сицилии, — проговорил Хейген, — удивительно, что он не послал на остров своего киллера!

— Форленца скажет, что Джерачи — его крестник, который так и так находился на Сицилии по делам. Это правда, хотя все выглядит немного подозрительно. Еврея это нисколько не смущает. Он же объявил Собранию, что собирается сделать с Нардуччи! Сама откровенность, ну просто душа нараспашку!

— А ты по-прежнему уверен, что они носят камень за пазухой? — Под словом «они» подразумевались Форленца, Джерачи и Руссо.

— Разве в этой жизни можно быть уверенным хоть в чем-то? Мне так не кажется!

— Если бы это касалось кого-то другого, я бы сказал: «Будь осторожен!»

Майкл ухмыльнулся:

— Если бы я это услышал от кого-то другого, то наверняка бы обиделся!

— Кажется, я знаю, как уладить проблему с Руссо, — заявил Том.

Договорить ему помешала Конни, которая била в гонг так, будто звала на помощь, а не на ужин.

В этот вечер молитву перед едой прочел свежевыпоротый Виктор.

Франческа Ван Арсдейл несколько месяцев готовилась к пикнику, который должен был стать сюрпризом для мужа. Однако, когда она с маленьким Санни зашла за Билли на работу, он согласился далеко не сразу, ссылаясь на жару и обилие туристов.