Читать книгу - "Мейси Доббс. Одного поля ягоды - Жаклин Уинспир"

— И они встретились?

— Нет. Сначала Филиппа согласилась, а потом стала отнекиваться. Признаться, я не сдержался. В общем, все испортила глупая перебранка. Ох уж эти женщины! — Фишер тряхнул головой. — В итоге в ответ на мои мольбы она робко сказала: «Ты не понимаешь». Понятно, что к тому времени наш брак распался окончательно. По правде, я цеплялся за деньги, а Лидия — за бутылку. Очевидно, в день убийства она даже привела в дом какого-то оборванца и пьянствовала с ним. Хотя, как слышал, его ни в чем не обвиняют. Возможно, его-то я и заметил, когда вернулся за багажом. Между прочим, повторяю вам то, что рассказывал полиции.

Мейси кивнула.

— Так в день убийства вы находились в доме? — спросила она.

— Минут пять. Лидия накачивалась спиртным, так что я прихватил вещички и снова дал деру. От брака ничего не осталось.

— Понятно.

Мейси не стала упоминать о визите Билли и, прежде чем задать новый вопрос, немного помедлила.

— Вы уверены, что в последний раз видели Шарлотту Уэйт в Швейцарии?

— Да. Подружки даже на нашу свадьбу не явились. Хотя, честно говоря, не знаю, приглашал ли их кто-нибудь. В тот день я только и делал, что улыбался и всех благодарил.

— А ваша жена когда-нибудь вспоминала Шарлотту?

— Ах да, по-моему, она однажды приходила к нам, и Лидия еще сказала, что папаша держит ее на коротком поводке. Абсурд чистой воды. Не могу дождаться, когда же наконец найдут убийцу и я смогу вернуться в Африку. Или еще куда-нибудь подальше от этой ужасной холодины!

Они перешли на другую сторону улицы к станции «Темпль».

— Вам больше нечего рассказать о Шарлотте Уэйт, мистер Фишер?

Магнус Фишер помотал головой:

— Нечего. А пока что за каждым моим шагом следит Стрэттон со своими бульдогами, еще этот слюнявый Колдуэлл, и больше всего, мисс Доббс, меня беспокоит Их расследование.

— Благодарю вас, мистер Фишер.

— А еще кое-что?

— Да, мистер Фишер?

— Когда полиция от меня отстанет, поужинаете со мной?

Даже сквозь очки было видно, как округлились от возмущения глаза Мейси.

— Благодарю за предложение, но, думаю, не стоит, мистер Фишер. Кроме того, непродолжительный траур вам совсем не повредит.

И хотя он только что снабдил ее изрядной пищей для размышлений, Мейси отрывисто кивнула и ушла, оставив Магнуса Фишера одного у входа на станцию «Темпль».

Силясь обуздать гнев, она быстро зашагала по Стрэнду — центральной улице Лондона, откуда свернула влево на Саутэм-стрит к рынку «Ковент-Гарден».

— Какой наглец! — бормотала она, запыхаясь. — Не Успел жену похоронить, а опять за старое!

Однако Фишер не излучал угрозы, хотя и показался ей отталкивающим типом. Мейси понимала, что даже деньги не интересовали его настолько, чтобы решиться ради них на убийство.

Прогулка по рынку, притихшему после бойкой утренней торговли, успокоила Мейси. Ей вспомнилось, как отец иногда ранним утром приводил ее сюда. Она смеялась над носильщиками, сновавшими, водрузив на голову по шесть, семь, восемь, десять круглых корзин с фруктами и овощами, а в воздухе всегда ощущался сладковато-соленый запах вспотевших лошадей, тянувших тяжелые повозки.

Мейси спустилась в метро на станции «Ковент-Гардец» и по линии «Пиккадилли» поехала до «Лейстер-сквер» а оттуда — по Северной линии до «Уоррен-стрит», где и вышла.

— Доброе утро, мисс Доббс. Спешите? — спросил Джек Баркер, приподнимая шляпу в знак приветствия когда Мейси быстро прошагала мимо.

— Я вечно занята, мистер Баркер.

Мейси так хлопнула дверью, что Билли подпрыгнул:

— Вот черт, мисс! Вы меня до смерти перепугали!

— Прости, Билли. Только что виделась с Магнусом Фишером. Признаться, он не самый приятный в мире мужчина, хотя и оказался полезен. — Мейси сняла пальто и положила еще несколько карточек на стол, за которым работал Билли.

— Я набросала кое-что по дороге.

Билли принялся читать:

— Ага, так…

Вдруг что-то глухо стукнуло в окно, и Мейси дернулась. Она резко вздохнула, прижав руку к груди.

— Что за…

— Чертовы голуби!

— Голуби?

Билли подошел к окну.

— Ничего страшного. Он же не повесился! Летал тут поблизости и врезался в стекло. Дурацкая птица.

— Это был голубь, Билли?

— Конечно, мисс. Бывает иногда, они бьются в окна.

— Надеюсь, не слишком часто.

— Будь тут моя матушка, она бы на месте грохнулась. Всегда говорила, что птицы, которые сами залетают или пытаются попасть в дом, приносят послание с того света.

— О, прекрасно! Лучше не бывает!

— Да нет, мисс, ничего страшного. Глупости все это. Сам я терпеть не могу птиц. С самой войны ненавижу.

Зазвонил телефон, и Билли подошел к столу Мейси.

— Билли, почему… — начала Мейси и смолкла, едва Билли снял трубку.

— Фицрой… — Он не успел произнести номер до конца. — Да, сэр. О, отличные новости, сэр. Да, передаю.

Билли накрыл трубку ладонью.

— Кто это?

— Инспектор Стрэттон. Доволен как слон. Только что арестовали парня, убившего женщин.

Мейси взяла трубку, поздоровалась с инспектором и внимательно выслушала, то и дело повторяя «правда?», «понятно», «очень хорошо!», а после «но» попыталась вставить свой последний комментарий.

— Что ж, инспектор, должна вас поздравить, однако мне кажется…

Ее перебили. Запнувшись, она пробежала пальцами по черным завиткам, которые снова не удержали шпильки, скреплявшие волосы в опрятный пучок. Билли склонился над картой дела, прислушиваясь к Мейси.

— Было бы замечательно, инспектор. Завтра? Да. Хорошо. У «Шмидта» в полдень. Конечно. Да. Жду с нетерпением.

Повесив трубку, она вернулась к столу у окна, взяла карандаш и постучала им по бумаге.

— Ну что, хорошие новости, а, мисс?

— Полагаю, можно и так сказать.

— Что-нибудь случилось?

Мейси повернулась к Билли.

— Ничего не случилось.

— Уф-ф. Держу пари, некоторым теперь жить станет Легче, правда, мисс?

— Возможно, Билли.

— И кого же взяли? Мы его знаем?

— Они только что арестовали в отеле Магнуса Фишера Я виделась с ним чуть больше часа назад. Стрэттон не имел права разглашать подробности. И кстати, Билли никому ни слова: пресса еще не в курсе. Инспектор сказал, что есть свидетель, видевший, как Фишер входил в дом на Чейн-мьюз в вечер убийства, а также доказательства связи с Филиппой Седжвик.