Читать книгу - "Лицензия на happy end - Галина Владимировна Романова"

– Да… – Александр снова погрузился в размышления, скатывая на столе груду сальных салфеток в один внушительный неряшливый комок. – Да, действительно… Это ведь вы правильно сказали… Никто, кроме него, не знает. Ни милиция, никто. Стало быть…

– Стало быть, что? – Она даже через стол попыталась перегнуться, не тарелки – точно вцепилась бы в его полосатую трикотажную рубашку.

– Стало быть, либо он врет, либо оставил клад себе, – ошарашил ее Александр неожиданным выводом, недобро, почти по-волчьи улыбнувшись ей прямо в глаза.

Тему клада они свернули по обоюдному молчаливому согласию буквально через минуту, перекинувшись на обсуждение преимуществ отдыха на море. На той же волне покинули ресторан, распрощавшись прямо на ступеньках. У Александра обнаружились неожиданные дела в городе, и он ее, мягко говоря, отшил.

Сев в машину, Катерина резво вырулила со стоянки и взяла курс на отделение милиции. Она узнает все, решила, узнает, с чьей-то помощью или без оной. Узнает, для начала посетив местный участок. Там ведь должны знать о найденном кладе, если таковой имелся. Хотя, наверное, все же имелся. Неспроста Александр приехал в этот город, только что с воодушевлением перечислив ей преимущества отдыха на курорте. Неспроста крутился на улице Дзержинского и навещал Голощихина.

Чего, спрашивается, на море не поехал, раз ему там так нравится?…

Милицейский райотдел в этом городе был всего лишь один. Дежурная часть была отделена от посетителей стеклянной перегородкой с крохотным окошком посередине. К нему Старкова и прильнула, старательно изображая деловитость.

– Мне нужен участковый с улицы Дзержинского, – отрапортовала она, когда дежурный удостоил ее вниманием. – Я могу с ним переговорить?

– Да, но позже. Он сейчас на обеде, – охотно отозвался дежурный. – Вы посидите на скамеечке перед кабинетом номер десять. Он подойдет с минуты на минуту.

– А как его имя-отчество?

– Борис Иванович Мишин. Он скоро будет, ждите.

Старкова прошла по коридору. Обнаружила запертую дверь с номерком десять. Села на жесткую скамью напротив и принялась ждать.

Борис Иванович явился через десять минут. Он оказался еще достаточно молодым, чернобровым, широкоплечим, ему бы еще роста сантиметров тридцать, и ничего получился бы мужчинка, а так…

Ей он не понравился сразу. Она ему тоже, потому что, поднявшись со своего места, оказалась почти на голову выше. Комплекс в крови Бориса Ивановича поднял голову и забурлил жгучей обидой на всех рослых баб мгновенно. Он глянул на нее с ненавистью и прокаркал:

– Чем могу служить, гражданочка?

– Служить мне не надо, – неудачно пошутила она. – А вот помочь можете.

По тому, как моментально перекосило полногубый рот Мишина, Старкова поняла, что на помощь надеяться особо не придется. И все же пошла следом за ним в кабинет, прокуренный до такой степени, что даже у нее – курильщицы со стажем – заслезились глаза.

Мишин поспешно занял место за столом. Разложил перед собой несколько пухлых папок. Устроил на них растопыренные локти и спросил:

– Итак, что привело вас ко мне? И как, кстати, вас звать-величать?

Она представилась и тут же полезла в сумочку за липовым удостоверением сотрудницы…

Отдел именовался очень замороченно и витиевато. Именно там служил Терехов Васька, никогда не открывая секрета, в какой именно должности. И точно так же всегда умалчивал, чем конкретно его отдел занимается. Они с Дедковым отстали от него со временем, но помощью периодически пользовались. И однажды на день рождения Терехов приволок ей это вот удостоверение и вручил со словами:

– Это твой последний лепесток, Старкова, от цветика-семицветика! Можешь использовать его лишь в случае крайней нужды. Когда это вопрос жизни и смерти…

Ее жизни угрожала опасность? Угрожала! Тарас с Александром вели переговоры на предмет того, как распорядиться ее судьбой? Вели! Можно считать данную ситуацию крайней нуждой? Запросто!

Она и сунула без лишних предисловий под нос Мишину Борису Ивановичу липовое удостоверение. И не без удовольствия наблюдала потом, как тот медленно меняется в лице, наливаясь апоплексическим румянцем. Читал он его долго – минут десять, наверное, читал.

– Что вы хотите? – обронил он бесцветным, полинявшим голосом, в котором не было и намека на гонор.

– Мне необходимо узнать, на самом ли деле Голощихин Иван, проживающий… – Старкова скороговоркой назвала его адрес, – весной нашел клад на своем огороде?

– Ох ты боже же мой! – Не побоялся он ее величественного статуса и шарахнул локтями об пухлые папки. – Вот идиот! Разболтал спьяну, а теперь нам покоя не дают!

– А кто не дает покоя?

– Кто, кто!!! Все подряд! Сначала телевидение пожаловало. Потом корреспонденты из газет валом повалили. Теперь вот вы явились по наши души. Не ровен час, проверку пришлют с области. А вас, собственно, кто послал? – Его темные глаза подозрительно скользнули по ее пляжному наряду, состоящему из крохотной легкой юбочки, майки, едва достающей до пупка, и сандалий. – Больно уж неофициально вы выглядите, уж простите мою вольность.

– Меня? – Катерина так растерялась, так перепугалась того, что Мишин станет требовать с нее сейчас какие-нибудь документы или контактные телефоны, что тут же поспешила рассказать ему всю правду. – Меня никто не посылал. Я в частном порядке, так сказать. Отдыхаю я в вашем городе. Остановилась как раз на улице Дзержинского, услышала эту странную историю с пропавшим в никуда кладом. И решила удовлетворить свое любопытство.

– А удостоверение зачем мне тогда показали? – недовольно попенял ей Мишин, испуг перед властными структурами его заметно отпустил.

– А стали бы вы со мной без него разговаривать? – Катерина лукаво улыбнулась.

– Пожалуй, что нет, – согласился Борис Иванович и поерзал на стуле. – Только говорить особо не о чем. Не было никакого клада. Врет этот гад! Врет и лишь подрывает авторитет приличных людей. Допился до чертей, вот ему и мерещится черт-те что, простите! Он врет, а нам расхлебывай! Начальник поначалу хотел даже его к ответственности привлечь, да потом рукой махнул. Ваньке и так никто не верит. Посудите сами, разве понес бы он эти деньги к нам, коли нашел бы?! Да он пропил бы их тут же, и дело с концом.

Деньги? Значит, все же деньги!

– И много было денег? – задумчиво обронила Старкова и, заметив, как недовольно полезли под густую челку мохнатые брови Мишина, поспешила добавить с улыбкой: – Что говорит Голощихин? Сколько он нашел?

– Да он каждый раз по-разному говорил, – хмыкнул Мишин. – То сумку нашел с пачками рублей. То чемодан с долларами. То и вовсе начал говорить, что мешок был банковский. И сумму всякий раз называл разную. То сто тысяч, то двести, потом договорился до миллиона. Идиот! Алкоголик, одним словом!