Читать книгу - "Замаранные - Йон Колфер"

Я полтора часа потратил на ланч, с которым можно было бы управиться минут за десять, в закусочной «Чекерс дайнер» около парка. Я думал, что индейка покажется мне безвкусной, и ошибся. Это был самый потрясающий сандвич из всех, что я когда-либо здесь ел, а я тут частый посетитель.

«Я жив, и еда доставляет мне удовольствие», – сообразил я.

Я вспомнил, как мы возвращались на базу после разведки, и грязная вода из горлышка бидона для масла казалась нам божественным нектаром. Случившееся сегодня потрясло меня так, что вернулись воспоминания, и я снова начал думать как солдат; впрочем, может, это не так уж и плохо.

Когда я перестал наслаждаться волшебством еды, то снова начал размышлять про Зеба. Наверное, про него можно было сказать, что он мой друг. Единственный на свете. Когда тебе переваливает за сорок, считается, что в твой ближний круг должны входить несколько доверенных людей. Возможно, в Ирландии я мог бы рассчитывать на парочку армейских товарищей, но в Америке так и не обзавелся друзьями. Даже Зеб не стал бы терпеть серьезные неудобства ради меня. Как-то раз поздно ночью я вытащил его из постели, чтобы он отвез меня домой, и мне пришлось выслушивать его стенания по этому поводу целый месяц.

Я решил, что он мертв. Скорее всего. Так что надеяться на что-то не имело никакого смысла.

Деревья в парке еще не сбросили свой зеленый наряд, что было необычно для этого времени года, и листья даже не начали опадать. За оградой отец и сын бросали друг другу бейсбольный мяч, прямо как в фильме про счастливую семью.

А мое время уже ушло. Слишком поздно для игры в бейсбол и детей, у которых были бы мои глаза. Все, что я хотел теперь, так это дожить до вечера, чтобы снова слушать вопли моей безумной соседки.

Ирландцев считают сентиментальными нытиками, что чистая правда. У них на каждый луч солнца имеется собственная туча. Может быть, именно по этой причине мы с Зебом так хорошо ладили. Должен признаться, что мы оба просто обожали хорошенько, от души постенать. Впрочем, Зебулон уже покончил с жалобами на жизнь.

«Не рассчитывай на это, ирландская задница».

Разве что он все еще жив в моей голове.

* * *

Днем я наблюдал за своим домом с противоположной стороны улицы, где примерно в десяти ярдах от входной двери располагались три продуктовых магазинчика и итальянский ресторан, так что я сидел и нагружался булочками и кофе, как в какой-то момент здравый смысл начал требовать, чтобы я встал и ушел, в то время как желудок жалобно просил меня вздремнуть.

Я пил четвертую чашку эспрессо, когда два типа в костюмах поднялись по ступенькам моего дома, и похоже, что они торговали началом той жизни, а не концом этой. Явно не профессионалы. Они шли рядом и даже не потрудились проверить дверь, прежде чем в нее постучать. Любой, кто захотел бы пристрелить их, уже мог сделать это сквозь щель для почты.

Я оставался на посту еще несколько часов, но никакие подозрительные или подозрительно непримечательные типы так и не появились. Впрочем, это не означало, что у меня всё в порядке. Мейси Баррет еще даже не остыл в своем ковре.

В конце концов кофеин в моей крови победил углеводы, так что я отправился в клуб, который находился поблизости, и добрался туда к восьми, несколько удивленный тем, что все еще жив и здоров. Я не заметил даже косых взглядов прохожих – по крайней мере, посматривали на меня не больше, чем обычно. Я выгляжу так, что люди думают про меня всякие гадости, когда я прохожу мимо. Неожиданно я напоминаю им старого папашу, их дружка-козла или придирчивого босса.

«Может, тебе стоит хотя бы иногда улыбаться», – сказал Саймон Мориарти во время одного из наших сеансов.

Я попытался последовать его совету, но моя будто замороженная улыбка одной новенькой девушке в клубе показалась знакомой, она вспомнила, что видела ее на фотографии серийного убийцы, которого разыскивало ФБР, и позвонила им. Было весело. Особенно если учесть, что я умею обращаться с ножом, да и вообще с оружием. К счастью для меня, настоящего убийцу поймали в тот же день, когда он потерял сознание под скамейкой в парке после того, как попытался вытатуировать псалом на своем члене и попал в вену. Мне очень неприятно это признавать, но он действительно был чем-то похож на меня.

В результате я больше не улыбаюсь, кроме тех случаев, когда человек, к которому я хорошо отношусь, говорит мне что-то, что считает забавным. Правда, один из тех, кто мне нравится, слишком молод, а другой пропал и, скорее всего, мертв.

* * *

На самом деле меня не удивило то, что за мной никто не следил.

«Еще слишком рано. Прошло всего полдня, как Мейси Баррет пропал», – сказал я себе.

Что, впрочем, не помешало Ирландцу Майку прислать на его телефон дюжину эсэмэсок с вопросом, куда он подевался. Обычно они начинают вполне цивилизованно.

Эй, что происходит?

Потом его тон стал немного агрессивнее.

Ты, что, шутки со мной шутишь? М.

А под конец появилась явная враждебность.

Позвони немедленно, или я отрежу твою траханую башку.

Траханую? Весьма предсказуемый текст.

Дальше я читать не стал.

Я появился в клубе рано, но примерно час старался не высовываться, чтобы посмотреть, не интересуется ли мной кто-нибудь, однако ничего подозрительного не происходило. Единственным опасным на вид ирландцем, болтавшимся около клуба, был я сам, поэтому я вошел в черную, обитую кожей дверь. Джейсон в гардеробе трепался с Брэнди, одной из официанток постарше. Я сказал «постарше», хотя ей еще нет и тридцати, что, по моим представлениям, является подростковым возрастом. Брэнди сердилась на весь мир уже почти год, с тех самых пор, как ей пришлось закончить карьеру стриптизерши и стать официанткой в «Слотце», а это явное понижение социального статуса.