Читать книгу - "Caprichos. Дело об убийстве Распутина - Рина Хаустова"

Маленький и Лазаверт вернутся во дворец со своей жертвой только через полчаса. И у нас есть время для того, чтобы поразмышлять над вопросом, который в событиях сегодняшней ночи всегда был и остается главным…

Это яд…{21}

Если хотя бы на секунду предположить, что в вино и эклеры подмешано одно и то же вещество — цианистый калий, то задуманное Маленьким действие представляется апогеем алогичности. Сначала Маленький заставляет Лазаверта начинять цианистым калием эклеры, точно зная, что жертва к ним не притронется. А потом он заставляет Пуришкевича и Дмитрия влить цианистый калий в вино, точно зная, что жертва согласится выпить вина.

Где логика?

Появление двух склянок с раствором меняет картину. И дело обретает логику, сразу после того…

…как мы предположим, что порошок и содержимое склянок — это два совершенно разных вещества, подмешанные в угощение с совершенно разными целями.

Первым этапом плана Маленького было убедить сообщников, или часть сообщников в том, что дьявольский мужик не поддается воздействию яда. Он убеждает сотоварищей по убийству, что Распутин из всех мыслимых яств на свете предпочитает сладости. Он передает в руки доктора самый настоящий цианистый калий, вещество с отчетливым и узнаваемым запахом. Доктор своими руками заталкивает немыслимую дозу в пирожные.

Доктор это сделал своими руками.

Доктор может поклясться, что так и было.

Потом доктор вместе с маленьким мистификатором покидает дворец, и в его отсутствие Пуришкевич с Дмитрием подливают из склянок в фужеры… Что?

Что? Этого мы пока не знаем. Одно можно утверждать наверняка — это вещество вряд ли нежно благоухает миндалем.

Это что-то совсем, совсем другое!

И это что-то, в отличие от порошка, который просто сыпали в эклеры на глаз, строго дозировано, разведено в необходимой пропорции и разделено на две дозы.

Что дают Маленькому отравленные эклеры? Огромные возможности для создания желаемого эффекта!

Он привозит Распутина, скрывается с ним за дверью подвала. Теперь достаточно провести некоторое время наедине с жертвой, а потом подняться наверх и огорошить вестью, что Распутин съел все эклеры без всякого для себя вреда!

Фантастический эффект! А достигнут с помощью незатейливого трюка.

Теперь остается только спросить себя, для какого трюка предназначено содержимое двух склянок.

Что в них?

На этот вопрос просто так не ответить. Пока только скажем себе: тут кроется тайна, и тайна, видимо, очень важная. А тем временем…

…часы показывают без двадцати час.

Поручик Сухотин проверяет, в порядке ли граммофон и наложена ли пластинка.

Пуришкевич достает из кармана свой тяжелый револьвер. Кладет его на письменный стол.

Время тянется мучительно. Нервы напряжены. Убийцам не хочется говорить. Один раз они нарушают молчание, чтобы посоветоваться — можно ли курить? — не дойдет ли запах дыма до подвала? Распутин просил хозяина, чтобы в ночь его посещения не было гостей-мужчин.

Решив, что курить можно, Пуришкевич раскуривает сигару.

Великий князь и Сухотин нервно затягиваются папиросами.

Кабинет окутывается сизым дымом.

Тихо… Часы мерно отсчитываю секунды… минуты…

…вот еще пять минут томительного ожидания прошло.

Воспользуемся этим томительным ожиданием и всмотримся в лицо самого высокопоставленного участника ночного представления — великого князя Дмитрия Павловича, близкого друга маленького Юсупова.

Дмитрий — член императорского дома Романовых. Он значится в придворном календаре под номером тринадцать.

ЦАРСТВЕННЫЙ ЮНОША ДМИТРИЙ

Молодой человек… элегантный… обаятельный, развязный.

Великий князь Дмитрий на два года младше своего дорогого друга, Маленького Феликса.

В парижском изгнании поклонницы будут называть его фарфоровой статуэткой. Многие находят, что великий князь красив.

Вам судить — уцелело много фотографий.

Сейчас великий князь одет в военно-полевую форму.

На его груди красуется «Георгий». Он уже успел отличиться на фронтах Первой мировой. Впрочем, он более предпочитает пребывание в Петрограде, где предается прелестям ночной жизни в обществе примы императорского балета и дивы синематографа госпожи Коралли.