Читать книгу - "Сиротка для врага. Огонь и Тьма - Ульяна Чертовских"

виску. — Все сюжеты в моей голове. Я люблю фантазировать и переводить свои фантазии на бумагу. Теперь понятно, почему меня странной считают? Некоторые даже чокнутой зовут.

— Да глупости всё это, — с жаром возразила Марина. — Ты же гений!

— Да? — я скептически хмыкнула. — А вот другие так не думают. Так что не стоит тебе со мной общаться, если не хочешь стать изгоем, — мне всё ещё сложно было смириться с мыслью, что кто-то из подростков не считает мои рисунки уродством.

— Я и так уже изгой, — Марина горестно вздохнула, снова опустив голову. — Сама посуди, мне шестнадцать. Оказаться в таком возрасте в обществе хищных подростков, которые ничего хорошего в жизни не видели, так уж себе перспектива. Кроме того, когда я достигну совершеннолетия, мне есть куда идти. От родителей осталась квартира и небольшой счёт в банке. А им ещё предстоит выбивать себе жильё и годами стоять в очереди, чтобы его получить. Так не лучше ли нам держаться вместе?

— Знаешь, я не привыкла ни с кем дружить, — честно призналась я, глядя куда-то мимо неё. Мне сложно кому-либо довериться. Многого не обещаю, но общаться с тобой буду, — девушка не была мне неприятна. Даже наоборот, чувствовалась некая лёгкость в общении с ней. Однако годами выработанная привычка осторожничать давала о себе знать.

— И на том спасибо, — Марина первый раз за всю нашу беседу улыбнулась, а вот я продолжала сидеть с хмурым лицом. Даже обретение новоиспечённой подруги меня не обрадовало.

После мы обе замолчали, я раскрыла альбом и принялась чиркать карандашём, пытаясь изобразить хоть что-нибудь. Видимо, сегодня был не мой день. Как бы я ни старалась отвлечься и сосредоточиться на линиях и штрихах, мысли то и дело возвращались к разговору с Арсением Петровичем. Сделав ещё пару-тройку попыток набросать рысь, символ моего одиночества, я раздосадованно захлопнула альбом и бросила его на скамью. Марина всё это время молча наблюдала за мной, не мешая. Очевидно она понимала, что я не в духе, раз ничего не выходит, и не задавала лишних вопросов. Я была благодарна ей за молчаливое понимание. Пробыли мы в беседке до самого вечера, а после разошлись по своим комнатам.

Всё-таки хорошо, что я познакомилась с Мариной. Хотя бы будет с кем поболтать иногда, когда совсем не хочется быть одной. Конечно, подобное желание у меня возникает крайне редко, но всё же…

Все последующие несколько дней у меня не выходил из головы Арсений Петрович, который куда-то загадочным образом исчез. Я несколько раз ходила к его кабинету, подолгу стучала в дверь, но никто не открывал. Меня это страшно злило и пугало одновременно. Возникало тягостное ощущение, что он просто сбежал, как последний трус, чтобы избежать неудобных объяснений и моего гнева. Но в глубине души я верила, что это не так, и он не бросит меня, не опустится до такой низости.

Вечером третьего дня я подслушала обрывок разговора ночного воспитателя и уборщицы, которые видели как Воронов направился к выходу одетый не по-домашнему, с портфелем в руках. Видимо куда-то уехал по важным делам, предположили женщины. Но потом по детскому дому пополз и стал укореняться слух, что Арсений Петрович нашёл новую, более перспективную, работу и скоро насовсем от нас уедет.

Вот это мне уже совсем не понравилось. Что значит уедет? А объясниться со мной он не хочет? Нет уж. Я так просто от него не отстану. На следующее же утро после того, как узнала последние новости, я бросилась к кабинету психолога. Постучав, дернула дверь за ручку и, к моему удивлению, она открылась. Арсений Петрович как ни в чём не бывало сидел за своим письменным столом и широко улыбался.

— А, Огнева, это ты? Замечательно! Проходи скорее. У меня для тебя есть хорошие новости.

Глава 7

Арсений Петрович

Портал перенёс меня чуть дальше, чем я ожидал — не на опушку, а в самую чащу. Но отклонение было не настолько критичным, чтобы расстраиваться. В конце концов, я оказался посреди леса, ровно там, где заканчиваются зачарованные границы академии и начинается дикое царство природы.

Обернувшись, я увидел, как за моей спиной воздух, ещё секунду назад мерцавший лиловой дымкой, сгустился и с резким звуком схлопнулся, оставив лишь лёгкое дрожание листьев на ближайшем кустарнике. Закрыв портал и тщательно устранив все следы его недавнего присутствия я облегчённо выдохнул. Дальнейший путь, пусть и неблизкий, предстояло преодолеть на своих двоих, но в этом я видел даже некое преимущество. Заодно вдоволь надышусь воздухом родины, по которой тосковал все эти долгие годы.

Воздух в лесу был особенным, густым и насыщенным, совсем не таким, как безжизненная смесь газов в том мире, откуда я прибыл. Он был наполнен терпковатым ароматом влажной земли, грибов, прелой листвы и хвои — знакомым коктейлем, от которого закружилась голова и защемило в сердце. Могучие деревья, исполины-современники моей юности, раскинули широкие, переплетённые кроны, образуя плотный полог, который в летнее время практически не пропускал солнечный свет. Из-за этого даже днём внизу всегда царил таинственный, зеленоватый полумрак, полный жизни и шепота. Толстые, в несколько обхватов, стволы древних гигантов были сплошь покрыты бархатистыми лишайниками и изумрудными мхами, словно храня в своих морщинах-трещинах древние тайны и немую мудрость веков.

Зима в этих краях всегда наступала рано и властвовала безраздельно. Обычно к началу октября землю уже укутывал плотный, нетронутый снежный покров, который больше не таял до самой весны. Сейчас же листья с деревьев уже почти полностью облетели, оголяя причудливый узор чёрных ветвей на фоне бледного неба, но следов первого снегопада ещё не наблюдалось, лишь иней по утрам серебрил пожухлую траву. Вдохнув полной грудью такой родной и до боли забытый воздух, ощутив его вкус на губах, я твёрдо зашагал по едва заметной, знакомой лишь мне тропинке, петлявшей в сторону величественного замка, в котором располагалась магическая академия. Засохшая листва приятно шуршала и хрустела под подошвами сапог, а голые ветви деревьев тихонько поскрипывали и шумели на ветру, словно переговариваясь между собой, обсуждая возвращение блудного сына.

К большим массивным воротам я добрался, когда уже встало солнце. Хоть издалека и казалось, что замок близко, но путь пришлось проделать немалый. Я хорошо знал, что вход на территорию академии охраняется с помощью магических заклинаний. Войти туда может только тот, чья магическая подпись внесена в свитки доступа или чья воля достаточно сильна, чтобы обойти защиты. Когда-то я был в числе тех немногих, кто свободно входил в эти