Читать книгу - "Сезон охоты на кротов - Евгения Витальевна Кретова"

Чтобы привлечь инвесторов, Антон выделил крыло, в котором предложил устроить галерею современного искусства, с помещениями для творческих коллективов и небольшим концертным залом на триста мест. В него можно было загрузить как оборудование для кинотеатров, так и ресторанные столики, отмечать праздники.

Он был любителем необычных проектов. Иначе ему становилось скучно.

Зам снял претензии заказчика по стадиону, который строили в области. Отделались, что называется, легким испугом.

В общем хороший день был.

За такие обычно приходится больно расплачиваться.

После того, как заболела Ольга, он вообще боялся успеха. Он иной раз предпочел бы подставиться под штраф или неустойку, чем выйти сухим из воды — деньги в его жизни не стоили ничего, а вот судьба потом жестко била по самому больному, по близким. Судьба словно напоминала ему, чтобы он не забывал знать свое место, чтобы не поднимал слишком высоко голову и не задирал подбородок. Он и не задирал, пахал по четырнадцать-пятнадцать часов, иногда без сна.

Под ложечкой сосало — верный признак надвигающейся катастрофы.

Антон Илантьев вышел на лестничную клетку, открыл дверь своим ключом — чтобы успеть услышать беду до того, как она ударит его под дых. Большая пятикомнатная квартира встретила его гробовым молчанием.

Мужчина бросил ключи в ключницу на комоде, поставил портфель и, не снимая пальто и не разуваясь, прошел внутрь. Ковры мягко приглушали звук его шагов, кровь пульсировала в венах.

Из его спальни, громыхая когтями и скользя по паркету, выскочил Бунька. Он тряхнул головой, на ходу расправляя заспанную морду и распрямляя помятые усы. Второпях он наступил на свою лежанку, потерял равновесие и, рухнув на передние лапы, прокатился до хозяина на нем, словно на ледянке. С размаху ткнулся влажным носом в колено Илантьева. Антон потрепал собаку за ушами:

— Ты опять все проспал, охранник, — Бунька сладко зевнул, сел и посмотрел через свое плечо на кровать хозяина. Антон догадался: безобразник опять спал не на месте. Подхватив лабрадора под нижнюю челюсть, заглянул в глаза: — Если постель помята, не дам косточку.

Лабрадор округлил карие глаза, жалобно вздохнул и, улыбнувшись, постарался лизнуть в щеку. Антон увернулся, отодвинул собаку. Прошел по квартире дальше. Бунька, всегда очень чувствительный к семейной беде, вел себя как обычно. От сердца почти отпустило — неужели показалось? Неужели он просто накрутил себя от усталости?

Дверь в комнату сына распахнулась. «Рано обрадовался», — сразу понял Антон, только взглянув на сына.

— И когда ты мне об этом собирался сказать? — без приветствия бросил тот.

Бунька навострил уши, насторожился, прилег на передние лапы смешно оттопырив зад.

— О чем? — Антон стянул с плеч пальто, сбросил туфли. Он направился в прихожую, чтобы разместить все по местам.

— Не смей от меня уходить! — взвизгнул Денис у него за спиной. У парня началась ломка голоса, и он изменялся в самый неподходящий момент. Вот как сейчас.

Антон уже понял, что бури не избежать, и то, о чем болело в предчувствии сердце, сейчас неминуемо произойдет. И эта неминуемость и неотвратимость как-то успокаивали. «Зато жив и здоров», — привычный разум сразу подкинул что-то положительное в качестве компенсации разгорающегося конфликта.

Бунька, подхватившись, побежал за хозяином. Антон с сочувствием посмотрел на пса: «Нет, дружище, буря не миновала, все только начинается», — и потрепал лабрадора по холке. Обошел вдоль стены:

— Я не ухожу, я убираю вещи на место… — сообщил безмятежно.

Он пристроил пальто на вешалку, ботинки — в обувницу, и вернулся в холл. Лабрадор задержался у входа, намекая, что уже готов к прогулке, но поняв, что хозяева ничего подобного не планировали, рухнул на пол и громко клацнул зубами.

— В чем проблема, сын? — Антон направился в спальню, на ходу расстегивая рубашку и расслабляя узел галстука. Пиджак ловко повесил в шкаф, рубашку бросил на кровать, отметив четыре вмятины на одеяле и шерсть на подушке. Бунька, заглянув было за ним в спальню, но поймал осуждающий взгляд хозяина и деловито лег на свою лежанку.

Денис появился в дверях, Антон отметил, что парень не на шутку взбешен — глаза горят, на бледных щеках алый румянец, будто при гриппе. Спросил озабоченно:

— Ты нормально себя чувствуешь?

— Нет… — Сын выдохнул. Активировав экран сотового, сунул его под нос отцу. Антона будто ледяной водой окатило — на фото были он и Тори, мило беседовавшие у его машины. Это было вчера, они снова встречались во время обеда, Тори поделилась информацией по спектаклю, принесла перечень необходимых костюмов и инвентаря. Кое-что было снабжено рисунками на вырванном из тетради клетчатом листе. Он ведь обещал помочь с костюмами, вот и огребался теперь. Но на фото они с Викторией выглядели так, будто у них роман.

«А у нас нет?» — спросил себя и тут же одернул — нет, конечно. Просто деловые отношения, общий проект. Ракурс был такой, словно Виктория увлеченно слушала его — на губах играла мягкая улыбка, руки расслаблены, а взгляд обращен на Антона. Лицо Илантьева при этом оказалось в тени. А потому, что именно он говорил и с каким выражением лица — было неясно.

Антон поймал себя на мысли, что с удовольствием разглядывает Викторию — на фото солнце подсвечивало ее волосы, добавляя им рыжину, ей это шло. Интеллигентная, интересная девушка, увлеченная.

— Молчишь?! — Денис выдернул его из раздумий, перелистнул кадр в галерее — там снова Антон и Тори, только теперь в кафе, голова к голове. Фото сделано с улицы. И снова выглядело так, будто о чем-то мило воркуют. Разве что не целуются.

Илантьев посмотрел на сына:

— Ты за мной следишь?

Денис вспыхнул:

— И это все, что ты мне хочешь сказать?! — голос парня снова изменил ему и сорвался на визг.

Антон взял с полки футболку, натянул ее через голову. Он пытался понять, на сколько неправильно это все могло выглядеть — их общение с Тори. Дело в том, что ему и в голову не пришло, что могут быть какие-то разнотолки — да и в конце концов, не в средневековье же живем! Поэтому свой ответ он начал именно с этого:

— Я многое могу сказать, но сперва хочу напомнить, что я взрослый человек, и вовсе