Читать книгу - "Дневник киллера - Дэнни Кинг"

Так оно и вышло. Последнее, что увидел Алан в этом полном чудес мире, был репортаж о расширении частного сектора и его влиянии на кадровую политику компаний. Полагаю, он так и умер — счастливым. Когда я через часок тихонько спустился к нему, бедняга уже ничего не слышал.

Первым делом следовало хорошенько ополоснуть чашку и вымыть чайник. Вообразите: доктор пишет свидетельство о смерти, спускается в гостиную, а там — сосед и пара легавых валяются вокруг стола в полной отключке. Вот вам и естественные причины!

Теперь — перенести его наверх, в спальню. Клиент весил добрый центнер, и мне понадобились все мои силы и ловкость, чтобы не раскроить ему голову о ступеньки. Пришлось взвалить тело на спину и тащить, словно мешок угля. Когда я наконец доволок эту тушу до кровати, то совсем выдохся. Слава богу, время позволяло сесть и немного отдышаться.

Кот осторожно просунул голову в дверь. Я погладил его и почесал под подбородком, и мы снова стали друзьями.

— Извини, — шепнул я ему. Не забыть бы перед уходом открыть ему баночку «Вискаса».

Лежа на спине, Алан начал храпеть — это было похоже на звук циркулярной пилы. Я раздел его, аккуратно складывая одежду на стуле у кровати. Кот заинтересованно следил за мной, иногда пытаясь поймать лапой болтавшуюся штанину.

Наконец советник предстал перед нами в первозданном виде. Выглядел он, надо сказать, отвратительно.

— Черт возьми, этим голубым на все наплевать, — пробормотал я, обращаясь к коту. — Сравни меня и его, а ведь он небось трахается куда чаще.

Кот, похоже, совершенно не разбирался в таких вещах, однако взглянул на меня, как будто хотел сказать: «Давай лови момент, чего ты ждешь?»

Вытащив из сумки шприц, я содрал с него пластиковую обертку. Инсулин — вот что было внутри. Инсулин. Он вырабатывается в нашем теле и необходим для жизни, но если его слишком много, готовьтесь к неприятностям. У диабетиков он не вырабатывается, и им приходится каждый день его вводить, чтобы поддержать уровень сахара в крови. Для них шприц с инсулином означает жизнь, а для нормального человека — смерть. Странно, не правда ли? Интересное чувство юмора у матери-природы.

Однако если вы подумываете о том, чтобы попробовать этот метод, так сказать, в кругу семьи, то помните, что повышенный уровень инсулина обязательно обнаружится при вскрытии. Времена таинственных туземных ядов, отравленных шипов и Агаты Кристи давно прошли. При современном уровне науки практически невозможно полностью скрыть следы убийства. Вот почему смерть нужно обставить таким образом, чтобы исключить любые поводы для излишнего любопытства.

Ну что ж, у клиента нет ни ссадин, ни порезов, ни синяков. Его одежда аккуратно сложена, кот накормлен, а самого его найдут в пижаме в собственной постели (хотите верьте, хотите нет, а именно там отдаст концы большинство из нас). К тому же он здоровенный жирный тип. Не надо быть гением, чтобы сделать единственный возможный вывод: советник скончался от сердечного приступа. Вот ведь беда, как грустно — подпишите здесь, пожалуйста, доктор, и возвращайтесь к своему гольфу. Сегодня пятница, и можно с большой долей уверенности предположить, что поскольку семьи у покойника нет, то хватятся его не раньше понедельника, когда тело заведомо остынет до комнатной температуры и точное время смерти уже никто не определит.

Я перевернул Алана на живот и приготовился сделать укол.

Если вы удивляетесь, почему естественные причины так для меня неприятны, то сейчас все поймете. Существует лишь одно место на человеческом теле, где укол шприца не виден. Догадались? Вот именно, анальное отверстие, дырка в заднице. В любом другом месте след найдут, а раз найдут, то и полицейский следователь не заставит себя ждать. У Логана была еще идея отодвигать глазное яблоко и вводить средство для свертывания крови прямо в мозг, чтобы вызвать инсульт, но мне это показалось еще более неприятным, чем укол в задницу, и я остался верен старому проверенному методу.

Итак, я раздвинул пальцами вонючую задницу Алана и осторожно ввел иглу в самую глубину. Малоприятное занятие. Куда проще было бы взять и скинуть его несколько раз с лестницы, однако Логан исключил такой вариант, а кто платит, тот и заказывает музыку. Особенно неприятно было сознавать, что Карпентер голубой. Я знаю, это звучит странно — наверное, то, что я делал, чем-то походило на половой акт, и мне казалось, будто я и сам голубой. Не знаю… Что-то на уровне животных инстинктов. Похоже, я все-таки гомофоб, хотя никогда раньше и не думал о таких вещах. Хотя, пожалуй, Алан вряд ли получил бы удовольствие от процесса, будь он в сознании. По крайней мере я на это надеялся.

Кот тихо мяукнул, когда я извлекал шприц. Алан поддержал беседу, шумно и обильно выпустив газы прямо мне в лицо. Оставалось натянуть на него пижаму и укрыть одеялом. Когда я перевернул тело на спину и начал застегивать пуговицы, Алан покрылся испариной и начал задыхаться. Я пощупал ему лоб, подоткнул одеяло и стал ждать. Часа через два он перестал дышать. Довольно медленная смерть, хоть и безболезненная. Правда, перед смертью он открыл глаза и начал биться в судорогах, но в сознание не приходил, я уверен.

Не самый худший способ оставить этот мир.

Когда советник окончательно успокоился, мы с котом спустились вниз и вполне сносно перекусили. Через час, когда солнце зашло, я вернулся в спальню и задвинул шторы. Затем поставил на столик у кровати стакан воды, проверил, нет ли у покойника во рту вставной челюсти или контактных линз в глазах, и распрощался с ним. Выглянув из окна, я убедился, что улица пуста, оставил у выхода карточку домашнего врача — так, чтобы ее было легко найти, и тихо выскользнул наружу.

Звучит это, может, и жутковато, но бывают моменты, когда я невольно чувствую себя самой Смертью.

* * *

В понедельник Алан Карпентер не явился на свое заседание, что, как я полагаю, немало обрадовало Джона Брода. После нескольких безуспешных попыток дозвониться к советнику послали машину. За тем, как разворачивалось это драматическое действие, я наблюдал из фургона, припаркованного на другой стороне улицы. В одиннадцать утра возле дома появился какой-то парень. Он несколько раз позвонил, немного постоял с растерянным видом, заглянул в окна, крикнул что-то в щель для писем, потом зачем-то оглядел улицу — наверное, в поисках вдохновения. Через пару минут снова позвонил, попытался заглянуть в почтовый ящик, сел в машину и уехал.

Через полчаса тот же парень вернулся и снова позвонил — однако на этот раз, видимо, не был столь уверен в успехе, поскольку постоянно прихлебывал кофе из макдоналдсовского стаканчика. Затем подождал минут десять в машине и наконец поступил, как я и ожидал: куда-то позвонил, вышел, посмотрел на часы и отправился в паб на другом конце улицы.

Вскоре подъехала патрульная машина. Фараон оценил ситуацию, выволок парня из пивной и взломал дверь. Немного погодя он вышел на крыльцо, говоря с кем-то по рации и разглядывая карточку, которую я оставил на столике в прихожей. Парнишка попросил пустить его наверх посмотреть, но безуспешно.