Читать книгу - "Новый скандал в Богемии - Кэрол Нелсон Дуглас"

В карете на пути к садам Верхлицкого я пыталась проинструктировать Аллегру насчет героев ожидающей нас драмы.

Его величество Вильгельм фон Ормштейн помогал мне в этом, подремывая и судорожно похрапывая во сне, завернувшись во взятый напрокат плащ с таким великим достоинством, что было почти невозможно поверить, что под этим плащом у него только нижнее белье. Я пыталась не думать ни о том, что надето на короле, – то есть о том, что не надето, – ни об отвратительной задаче, предстоящей нам с Аллегрой в случае успеха затеи Ирен. Поэтому я сосредоточилась на том, чтобы рассказать Аллегре, кто есть кто, хотя казалось, что она меня с трудом понимает.

Бедняжка вцепилась руками в ленты своего премиленького голубого шелкового чепца и перебила меня посреди фразы:

– Умоляю вас, мисс Хаксли! Я не спала всю ночь и не могу уследить за такими запутанными делами. Вы говорите, что секундантами Годфри вызвались быть доктор Уотсон, который связан с самым выдающимся частным детективом Англии Шерлоком Холмсом, а также отвратительный джентльмен, с которым вы познакомились на балу и который, возможно, является либо самим Шерлоком Холмсом, но под прикрытием, либо агентом Татьяны, либо вообще совершенно невинным человеком?

– Да, все верно, Аллегра. Также нет сомнения в том, что под различными масками там будут находиться несколько так называемых телохранителей Татьяны, которые были замешаны в организации подмены короля. Думаю, они ждут, что «короля» немедленно застрелят.

– И где же гарантия, что этого не случится и план Ирен по восстановлению настоящего короля на по праву принадлежащем ему престоле не рухнет?

– Гарантия – сама Ирен, – твердо сказала я.

– Но она должна также проследить за тем, чтобы не убили Годфри?

– Это правда.

– А какова тогда наша роль в переломный момент?

Я вздохнула:

– Мы должны затаиться где-нибудь поблизости, в своей карете, наблюдать и ждать.

– Вы хотите сказать, что мы будем бессильны что-либо сделать?

– Так всегда и происходит, Аллегра, в самые важные моменты в жизни. Вот только большинство людей даже не способно осознать собственное бессилие.

Король рядом со мной встрепенулся и заморгал своими голубыми, как голландские изразцы, глазами:

– Бессилие? Вы намекаете, что самозванец импотент? Да я убью его, если он испортил мне репутацию!

Я уставилась на него в ужасе от того, что он позволил себе так непристойно выражаться в присутствии дам, пусть он и находился в полусне, но живой молодой мозг Аллегры легко уловил королевскую мысль.

– Никто не импотент, ваше величество, – успокоила она Вилли, похлопывая его по королевскому колену. – Уж точно не вы, кому через несколько часов предстоит занять свой трон. А сейчас вам надо отдохнуть и поберечь силы для грядущих дел.

Он закивал, словно соглашаясь с ней, и продолжал кивать, пока его подбородок не упал на грудь и Вилли снова не заснул.

Аллегра откинулась на спинку и поплотнее укуталась в плащ, прячась от утреннего холода:

– Нам придется сильно похлопотать, чтобы заставить короля не высовываться, пока он не нужен.

– Это точно, но Ирен рассчитывает на нас.

Я сказала нашему кучеру, что мы едем на дуэль. Хотя после этого заявления его густые брови и подпрыгнули прямо к потрепанным полям цилиндра, он сбавил ход, въехав в парк, и блуждал по извилистым тропинкам, пока не нашел место, которое нам было нужно.

Я кивком скомандовала Аллегре опустить вуаль и стала глядеть в окно сквозь собственное черное кружевное прикрытие. Хоть я и не заражена врожденной склонностью Ирен к драматизму (а напротив, избегаю его), я не могла в то утро не почувствовать, что наблюдаю за масштабной и интригующей постановкой, где мы с Аллегрой – статисты на заднем плане, у которых есть тайная миссия: помочь одному-двум главным героям сыграть новую удивительную роль, совершить важнейшую трансформацию, так сказать.

Над парком, путаясь в кронах деревьев, стелился густой туман. Трава все еще была изумрудно-зеленой и блестела от росы, но на ней уже было рассыпано золото опавших листьев – верный признак увядания.

Я с облегчением заметила, что среди деревьев разместилось несколько карет, черных как сажа, и лошади выдувают плотные струи пара в осенний воздух.

Какая же это была адская сцена: жуткие кареты, застывшие на краю леса, и их неустанные вороные лошадки в клубах пара, похожих на зловонное дыхание самого Аида. Суровости обстановке добавляли и собравшиеся мужчины, чьи облаченные в брюки ноги казались длинными, как дымовые трубы, а высокие бархатные цилиндры блестели под пеленой росы. Все были одеты в черное, будто на похоронах, – кроме женщин.

Утром я не смогла оценить воодушевляющий эффект платья Ирен, которое она выбрала для дуэли. Ее длинное пальто цвета слоновой кости из верблюжьей шерсти было оторочено вышивкой вокруг запястий, у высокой стойки воротника и по кромке, а пелерина с серебристыми страусовыми перьями сияла в утренней дымке, как облачение ангела милосердия. Сияющая серебряная нить рисовала элегантные завитки на ткани пальто, и шляпка у нее была совершенно ангельская – серый фетр, украшенный серебристой лентой и сзади подчеркнутый серыми страусовыми перьями.