Читать книгу - "Библиотека географа - Джон Фасман"

Он закурил трубку и посмотрел на меня с видом преподавателя, который решил строго наказать нерадивого студента, но, к своему удивлению, вдруг обнаружил, что тот вызывает у него сочувствие.

— Вы оказались значительно смелее и настойчивее, нежели можно предположить. Впрочем, уверен, что в этом смысле вы удивили даже самого себя. — Отложив трубку, он поднес полотенце к своим черным запекшимся губам.

— Возможно. Так это хорошо или плохо — как по-вашему?

Тону хмыкнул.

— Да никак. Это просто наблюдение — не более того.

— Но на чем это наблюдение основывается?

— На изучении вашей особы, конечно. Поначалу вы представлялись нам обычным образованным молодым американцем. Даже, пожалуй, с излишне мягким характером. И с таким характером надрываться ради нескольких сот подписчиков? Мы думали, что затеянное вами расследование скоро вам надоест и вы придете к заключению, к которому на вашем месте пришли бы все: старик умер в одиночестве от естественных причин. Но вы продолжали раскручивать это дело, и мы решили напугать вас и отвадить от расследования, прибив вам на дверь конверт с гнилым зубом. Мы надеялись…

— Так это вы, значит, прислали мне зуб? Но кто такие «мы», о которых вы все время упоминаете? И чей это был зуб?

Тону замер, не донеся бутылки до рта, потом поднял глаза к потолку, словно надеясь узреть там ответ, и пожал плечами.

— Скажем так: зуб принадлежал одному нашему знакомому бармену, отличавшемуся чрезмерной алчностью. Теперь что касается «мы»… За то время, что я живу в Америке, я неоднократно слышал фразу: «делать работу Бога». Она вам знакома?

— Разумеется. Я тоже ее слышал.

— В таком случае вот кто «мы» такие. Мы делаем работу Бога.

— И что это значит?

— А вы как думаете?

— Я думаю, что очень устал, — сказал я, поднимая трость-пистолет и наводя ее на Тону. — И что я отнюдь не выше того, чтобы вас пристрелить.

— Вы, знаете ли, много ниже того, чтобы меня пристрелить, — засмеялся Тону. — Но вернусь к предыдущей теме. По-моему, делать работу Бога — значит своими действиями вызывать его одобрение. Вы согласны?

— В общем и целом.

— То есть заниматься благотворительностью, исполнять пастырские функции. Иногда об этом говорят с иронией, но если разобраться, имеют в виду именно это, не так ли?

— Я уже дал вам понять, что согласен с вами.

— Делать работу Бога — значит работать на Бога, находиться на стороне Бога.

— Да. И что же?

— А то, что это и есть наша работа. Только делаем мы ее не для Бога, а за Бога, то есть вместо него.

Он снова глотнул виски. Я подумал, что содержимого бутылки осталось еще на три таких же глотка, и рассмеялся:

— Ну конечно! Это, разумеется, все объясняет. Благодарю вас.

Он не улыбнулся, даже не попытался обозначить улыбку.

— Но это невозможно, — сказал я. — Чистой воды богохульство. Кроме того…

— Богохульство, вы говорите? Абсолютно с вами согласен. Но невозможно ли? Невозможно, невозможно, невозможно… Я, знаете ли, давно уже утратил смысл этого слова, — пошутил он. — Нет, не невозможно.

Он поднял бейсбольный мяч, который я в него бросил, лежавший теперь на полу рядом с ним. На его поверхности красовались кровавые разводы. Вероятно, это была кровь из носа. Я подумал, что Тону вполне может метнуть в меня эту штуку.

— Дайте сюда!

— Вы что — с ума сошли? Я же сказал, что вам нечего меня бояться. Просто хотел посмотреть…

— Подкатите его ко мне, ладно? Так мне будет спокойнее.

Он выждал несколько секунд, потом пожал плечами, улыбнулся и сделал как было велено.

— Вы знаете, что такое алхимия? — спросил он, чуть наклонившись в мою сторону.

Я тоже наклонился к нему и, наверное, подпрыгнул бы при этих словах от удивления, если бы не сильная усталость. В этот момент я готов был отдать свой молочный зуб — надо сказать, он все еще у меня во рту и даже пребывает в приличном состоянии, — чтобы здесь оказался Антон Джадид. Мне нужна была помощь.

— Нет, не знаю. Вернее, слышал что-то, но и только. Насколько я понимаю, это какая-то средневековая чепуха. — Я хотел было рассказать ему об открытиях, имевших отношение к этому предмету, которые сделали Джадиды, но потом решил, что будет лучше, если Тону изложит мне свою версию происшедшего.

— Полагаю, вы знаете об этом больше, нежели хотите показать.

— Вам кажется.

— Неужели? Значит, так-таки ничего об алхимии вам не ведомо? И ваш приятель полицейский и его ученый дядюшка не нашли ничего такого, что могло бы просветить вас на этот счет?

Я промолчал. И очень надеялся, что на моем лице в этот момент тоже ничего не отразилось. Но если честно, я всегда был неважным игроком в покер.

— Что ж, не могу вас принудить, если вы говорить не хотите. Сейчас по крайней мере. — Тону провел было по своей седой бороде рукой, но испачкался кровью и брезгливо вытер ее об обивку моего дивана. — Объяснить, что такое алхимия, так же трудно, как объяснить, что такое жизнь. Вкратце же объяснение таково: алхимия — это учение, наука, процесс трансформации. Трансформации сознательной и взвешенной. Преобразующей что угодно во что угодно.

Он откинулся на спинку стула, словно этими словами открыл мне истину, и снова потянулся к бутылке — виски там оставалось на два пальца.

— Скажем, свинец в золото? — спросил я, стараясь сохранять на лице непроницаемое выражение.

Он снисходительно рассмеялся.

— Этот пример можно назвать показательным. Никто не ожидал, что демонстрация этого явления вызовет всеобщее помешательство. Но с тех пор на протяжении веков многие амбициозные мошенники, обладавшие хотя бы поверхностным образованием, создавали лаборатории, именовавшиеся алхимическими, и всячески пытались нагреть на этом руки. Молодые люди тратили семейные состояния, короли и князья теряли свое доброе имя, драматурги и поэты потешались. Все это подрывало нашу репутацию…

— Вашу репутацию? Значит, вы относите себя к алхимикам?

— Да, мы имеем отношение к науке трансформации — я и покойный обитатель вашего города в том числе. Но мы никогда не называли себя алхимиками. Сейчас я говорю скорее о персонажах из популярной истории и тех идиотах, которые существуют и поныне и проводят время в захламленных маленьких лабораториях, обложившись магическими кристаллами и прочими дешевыми амулетами. Алхимики всегда верили, что с их помощью, а также путем проб и ошибок или даже просто волею случая рано или поздно достигнут своей цели. Цель эта менялась с течением времени. В наши дни, например, никто не считает, что с помощью алхимии можно обогатиться, хотя в стародавние времена этому придавалось главное значение. Сейчас надеются посредством разного рода превращений достичь состояния «просветления», «гармонии» или «единения с космосом», но со временем изменится и это.