Читать книгу - "Нумизмат - Евгений Сартинов"

В свою первую ночь в новом доме семейство Балашовых отходило ко сну чересчур долго. Первым около двенадцати уснул сын. Весь вечер он разбирался со своей коллекцией, увлёкся, и матери стоило большого труда загнать любимое чадо в постель. Стоя около кровати, Анна Марковна долго всматривалась в безмятежное лицо Вовы, и тревога невольно сжимала её сердце. Сына своего единственного она любила безмерно. Виктор настаивал на том, чтобы отправить младшего Балашова на будущий год в Англию, в престижнейшую школу, где учились отпрыски богатейших людей страны и даже внук президента. Она понимала, что там сын и образование получит более квалифицированное, и спокойнее там, чем в непредсказуемой России. Но сердце матери никак не хотело соглашаться с рассудком. Володя и ростом был ниже своих ровесников, и прибаливал часто, не сильно, но регулярно. Балашову умиляло то, что сын, унаследовав черты лица и педантичный характер мужа, все-таки глазами пошёл в неё, такой же голубоглазый.

Уже собираясь уходить и потянувшись, чтобы выключить настольную лампу, Анна Марковна увидела на столике рядом с кроватью тот самый пульт, что днём дал ей Киреев. Сын целый вечер забавлялся с бабахающими по всему дому задвижками, пока отец не прикрикнул на него:

— У меня и так голова раскалывается, а ты тут ещё грохочешь!

«Интересно, открыт или закрыт этот жуткий замок?» — подумала Балашова, разглядывая две одинаковые овальные кнопки, но нажимать на них побоялась, просто погасила свет и ушла. В коридоре она увидела Джулию, свою любимую кошку, бесшёрстного канадского сфинкса, вывезенного из Штатов за пять тысяч долларов. Это уродливое, на взгляд большинства людей, создание природы, сидело у дверей ниши и внимательнейшим образом смотрело вверх.

— Джулия! — ласково пропела её хозяйка, — пошли спать, киска!

Вопреки обыкновению, кошка не отреагировала на слова хозяйки. Подобно своему египетскому тёзке, она, замерев, продолжала прислушиваться к доносящимся лишь до её больших ушей звукам.

— Ну, Джулия, что за дела? — продолжала ворковать Балашова. — Пошли спать, Витя нас уже заждался.

И, подхватив не очень довольную кошку, Анна Марковна удалилась в розовую спальню.

Виктор Александрович уже лежал в постели, просматривая свежую периодику.

— Ты опять газеты на ночь читаешь? — мимоходом, привычно пожурила его жена. — Это же вредно. Взял бы что-нибудь спокойное, расслабляющее.

— Ты имеешь в виду любовные романы? — хмыкнул финансист.

— Ну почему только любовные романы, почитай детективчики, фантастику. Ты ведь ею раньше сильно увлекался.

— Сейчас фантастика вокруг нас, ничего и читать не надо. И самое фантастичное, что народ нас ещё терпит.

Анна Марковна приподняла газету, которую просматривал её муж, недовольно скривилась:

— Не пойму, зачем тебе эти левые газетёнки? Из них прямо брызжет яд.

— Надо знать все, что пишут о положении в стране. И скажу тебе, что левые, что правые приходят к одному выводу: «Дела плохи, надо что-то менять».

Сделав такой неутешительный вывод, Балашов удалился в туалет покурить. Анна Марковна не переносила табачный дым и в этом отношении держала его в строгости.

Перебрав многочисленные каналы, доступные телевизору, она не нашла ничего для души и, выключив телевизор, взяла в руки книгу. Джулия, как всегда, устроилась под боком, грея хозяйку своим бесшёрстным телом. Вскоре Балашова увлеклась прихотливой вязью сюжета любимого ею Сидни Шелдона и уже не реагировала на то, что муж продолжает шуршать газетами. Впрочем, через какое-то время он опять нашарил на тумбочке сигареты, и Анна Марковна не выдержала.

— Ты что-то часто стал курить, — сказала она, откладывая в сторону книгу, — Витя, что происходит? Ты явно нервничаешь. В новый дом сегодня переехали, у меня такая радость, а ты нехотя обошёл со мной дом, будто живёшь здесь уже тысячу лет. Что случилось?

— Да ничего не случилось, с чего ты взяла, что я нервничаю? Все нормально.