Читать книгу - "Огненная дорога - Энн Бенсон"

Марсель отложил перо.

— Очень умно, Гильом… Я рад, что вы приняли такое решение. Я весь день не брался за письмо, потому что не мог придумать, как изложить наши доводы в привлекательной для Наварры форме.

— Для Наварры привлекательны лишь его цели и его удовольствия.

— Тем не менее для меня это огромное облегчение — что не нужно отправлять ему послание с предложениями, которые, как он считает, противоречат его интересам.

— В таком случае в Париже мне больше делать нечего.

— Наверное.

Каль сделал глубокий вдох.

— Тогда утром мы отправимся на север. Я начну собирать свою армию. Мы сообщим Наварре, когда будем готовы.

Марсель встал.

— Вы не пожалеете, что заключили этот союз. Удачи — и вам, Гильом, и тем, кто пойдет за вами. Вы делаете важное дело, за которое многие опасаются браться, но которого тем не менее очень ждут.

Они обнялись и похлопали друг друга по спинам; ни дать ни взять и впрямь дядя и племянник.

— Выпьем напоследок, — предложил Марсель, — а потом, думаю, вы захотите пораньше уйти на покой. Боюсь, завтра вас ждет долгий день.

— Много долгих дней, я бы сказал.

Марсель поднял бокал.

— За Жакерию! Ваши люди еще покажут себя.

Они лежали на соломенном тюфяке в своей каморке, понимая, что это их последняя спокойная ночь, что, когда Алехандро будет с ними, все, возможно, изменится. Охваченные неуверенностью и тревогой, они страстно сжимали друг друга в объятиях.

— Ты назвал меня женой, — прошептала Кэт.

— Я собираюсь много, много раз называть тебя так. Как только представится возможность, нам нужно найти священника.

— Муж, — пробормотала она. — Чудесное слово.

Он поцеловал ее — в глаза, в кончик носа, а потом в губы, нежно и страстно.

— Одна надежда, что твой père будет того же мнения.

Алехандро казалось, что он всего день или два не видел несносного Фламеля — но вот он, здесь, снова отрывает его от работы, которую, как он сам настаивал, нужно завершить как можно быстрее.

— Вы даже не закончили второй раздел?

— Я продвигаюсь достаточно быстро. Эта работа требует времени и внимания. Проявляйте терпение.

— Ах! — Коротышка — очевидно, в качестве наказания — стукнул себя кулаком по лбу. — Думаете, я не твержу себе то же самое все время? Твержу, неустанно твержу! Просто я молился, и Бог услышал мои молитвы, доверил мне дело созидания, или, по крайней мере, так я понял его знак и страстно желаю поскорее приступить к делу.

Алехандро отложил перо и удивленно посмотрел на него.

— Бог уже подал вам знак?

Сложив вместе ладони, Фламель поднял взгляд к небесам.

— Да, будь он благословен.

— Видимо, вы в его глазах исключительно набожный человек, раз он ответил вам так быстро.

— Наверное, он считает меня таким. Должен признаться, это случилось гораздо быстрее, чем я когда-либо надеялся.

— А не могли бы вы описать мне природу этого знака?

— Конечно. Не вижу причин скрывать. Это было видение, которое пришло ко мне во сне. Поначалу оно было ужасающим, но потом я понял, что Бог хочет таким образом подчеркнуть его значительность, и весь превратился во внимание. Я находился в темнице или склепе, глубоком, лишенном воздуха, почти без света, и меня до глубины души пронизывал страх. Я умолял тюремщиков отпустить меня, но они не обращали на мои просьбы никакого внимания. Потом однажды маленькая дверь отворилась, и я оказался снаружи, в потоках света, такого яркого, что привыкшие к мраку глаза почти ничего не видели. Однако Бог позаботился о том, что я смог увидеть нечто более яркое и удивительное, чем доступно обычному зрению: круг света, горячий, алый, который надвигался на меня, а потом взорвался пламенем изумительной красоты…

Дальше Алехандро не вслушивался. Свою главную задачу алхимик выполнил — доставил сообщение тому, кому оно предназначалось. Поскольку в глубине души Алехандро совершенно точно знал: «знак» был дан ему и только ему; знак того, что настало время покинуть Париж.