Читать книгу - "Игра в отрезанный палец - Андрей Курков"

Только глянул в зеркальце над лобовым стеклом и увидел, что Яночка уже спит на руках у мамы.

* * *

Очередное парижское утро разбудило Ника сигналящими внизу машинами. После однообразного кофейно-круасанного завтрака он выбрался в город. На улице не было так холодно, как вчера.

Пройдясь до угла улицы, Ник позвонил из телефона-автомата Tatjane домой, но ее там уже не было. Прогулявшись еще с полчаса и потом выпив кофе в кафешке, Ник позвонил ей на работу. Она, казалось, была рада звонку. Охотно согласилась встретиться вечером.

Но до вечера было далеко. Присев в другом кафе. Ник задумался о Пьере.

Интуиция подсказывала, что это тот самый человек, который ему нужен. Но та же интуиция словно пыталась предостеречь Ника от любых действий. Она словно говорила:

"У тебя все в порядке. У тебя есть деньги, ты живешь в Париже.

Познакомился с милой девушкой. Что тебе еще надо?"

«Что мне еще надо?» — подумал Ник и вздохнул.

Сначала он доверился Ивану Львовичу, потом доверял всем телефонным инструкторам и пытался по возможности четко выполнять их указания. Теперь, оторвавшись от всех связывавших его ниточек, он и расслабился, и понял, что двигаться самостоятельно в любой игре страшно трудно. Трудно принимать решения.

Гораздо труднее, чем не выполнять приказы командиров. Легче плыть, легче ждать и наблюдать за происходящим, чем подгонять его или, что самое трудное, самому провоцировать его развитие.

Эти размышления да крепкий парижский кофе взбодрили Ника и вкачали в него пропавшую было бодрость. Он прошел уже полдороги. Может, больше. Теперь надо . было идти до конца.

Конечно, он не знает, что делать потом, когда он дойдет до этого конца. Но идти надо. А значит, надо заниматься Пьером, а не встречаться с милой Tatjanoi.

Чуть позже он позвонил ей снова и сказал, что простудился. Предложил встретиться с ней завтра после работы.

— Завтра — суббота, — сказала она. — Мы не работаем!

— Тогда днем, — предложил он.

Договорились на полдень перед тем же «Аэрофлотом», на Елисейских полях.

Теперь вечер был свободен, точнее — освобожден для Пьера.

Дождавшись вечера, Ник пристроился на старом месте возле того же марокканца — торговца жареными каштанами. Марокканец, казалось, уже принимал и Ника за дерево, совсем не обращая на него внимания. Но чуть позже, когда Ник всматривался в лица выходивших из представительства сотрудников, он вдруг спросил Ника, откуда он.

— Я — русский, — ответил ему Ник, не отвлекаясь от своего занятия.

— Возьми! — сказал марокканец, протягивая ему бумажный кулечек с горячими каштанами.

Ник принял неожиданный подарок. Поблагодарил и стал забрасывать их по одному в рот. Нельзя сказать, что жареные Каштаны ему понравились. Скорее, показались совершенно безвкусными. Но он их старательно прожевывал, наблюдая за представительством «Аэрофлота». За витринами представительства потух яркий свет и остался более тусклый, дежурный. Последним опять выходил Пьер. Он был так же одет и буквально теми же движениями закрыл входную дверь и направился в сторону Триумфальной арки.

Ник опять пошел следом. В какой-то момент Ник оказался слишком близко, сразу за спиной Пьера. Пьер резко остановился и нагнулся к ботинку. Ник едва увернул в сторону, прошел мимо. Спустился по ступенькам в переход на станцию метро «Георг Пятый». Там остановился. Он ждал, искоса посматривая на спускавшихся людей. Наконец, заметил Пьера. Пропустил его вперед.

В этот вечер Пьер по дороге зашел только в супермаркет, находившийся невдалеке от китайского ресторанчика. Купил там спагетти, бутылку белого вина и скромный букетик нарциссов. После этого пошел прямиком домой. Возле своего дома остановился. Ник, притворившись прохожим, прошел мимо и щел еще долго, ощущая на спине взгляд Пьера. Когда он наконец решил оглянуться — улица была пуста.

Что делать дальше — он не знал. Судя по покупкам Пьера — тот ждал в гости женщину или сам собирался идти в гости.

Пройдя мимо. Ник глянул на окна его дома. И тут же отвернул голову, заметив в освещенном окне второго этажа силуэт хозяина.

Настроение испортилось. Ник был почти уверен, что засветился. Теперь надо было собраться с мыслями и думать: как быть дальше. Остался позади китайский ресторанчик, возле которого притормозил старый «фольксваген-жук». Навстречу стали попадаться редкие прохожие, но по мере приближения Ника к станции метро прохожих становилось все больше, а у самой станции на центральной улочке этого микрорайона жизнь просто бурлила. Горел огнями «Макдональдс», напротив горел другими огнями молодежный клуб-дискотека.

Из припаркованного у бровки автовагончика симпатичный усатый турок продавал кебабы. Рядом на вертикальном вертеле обжаривалось мясо, с которого он время от времени срезал на металлический совочек подрумянившиеся края.

Ник купил у него кебаб и, остановившись у спуска в метро, стал жадно его есть.

В субботу они пообедали с Tatjanoi в ресторанчике. Оделась она весьма привлекательно, если не сказать соблазнительно. Под той же лисьей шубкой оказалось короткое платьице из упомянутого ею раньше синего кристалина. Платье так подчеркивало изящную фигуру, что взгляд Ника постоянно сползал на подчеркнутую платьем красивую грудь девушки.

После милых никчемных разговоров Ник снова спросил о Пьере. Tatjana в этот раз рассказала побольше об одном из своих начальников. Оказалось, что до недавнего времени семья Пьера — жена и взрослая дочь — жили вместе с ним. Но его контракт не продлили и он должен в феврале возвращаться домой в Москву.

Поэтому своих он отправил заранее, чтобы они купили новую квартиру и постарались к его приезду обустроиться. Помочь им в этом должен был его старший брат, работавший референтом Лужкова.

После ресторана они прошлись по Парижу. Tatjana показала Нику Монмартр, средневековую площадь Карэ. Он угостил ее мороженым в маленьком уютном кафе.

Себе взял кофе с коньяком.

Потом, сославшись на дела, Ник распрощался с девушкой. Поцеловал ее в щечку и пообещал позвонить в понедельник.

Приближался вечер. Вернувшись в гостиницу, Ник сходил в общую душевую.

Помылся, побрился. Непривычная тишина за окошком гостиничного номера объяснялась только выходным днем.

Одевшись и спрятав в карман «дутой» куртки пистолет. Ник вышел.

Доехал на метро до «Эглис Пантен». Шел десятый час вечера и у дискоклуба напротив «Макдональдса» толпилась молодежь. У входа возвышались два супермена-вышибалы. Оба негры.

Ник прибавил шагу и вскоре весь шум вечернего субботнего города остался позади. Он шел по длинной тихой улице, и дома, мимо которых он проходил, постепенно теряли в этажах — как люди в весе. Улица «снизилась» до двух-трехэтажных домов и особнячков. Вскоре позади остался и китайский ресторанчик.