Читать книгу - "Полное затмение - Лиз Ригби"

— Еще бы, — ответил Джо заговорщически и обернулся к Ломаксу. Он отодвинул упавшую прядь. — С вами так же, верно? Девчонки любят больших парней. Особенно умников. Вы ведь адвокат?

— Нет, со мной все по-другому, — ответил Ломакс, наматывая на палец поводок.

Внезапно он понял, что Джо, в сущности, прав. Будь он таким же уверенным в себе, Келли Энн вполне могла бы обратить на него внимание.

— Конечно, Мэри Бет оказалась глупой как пробка, — признался Джо, — и скоро мне надоело заниматься с ней сексом. Боже мой, в юности я был таким поверхностным.

Ломакс подавил улыбку.

— А ум Гейл не привлекал вас?

— Не в том возрасте. Я имею в виду, с умом ведь не потрахаешься. Она была такой несуразной. Вот, например, я стал президентом астрономического клуба. Гейл сразу же вступила туда. Наверное, ее привлекал и сам предмет, но совсем не так сильно, как я. Ночами мы наблюдали. Не понимаю, на что она надеялась. Что могло между нами произойти, если мы были закутаны во всю эту дурацкую одежду, да и холод стоял собачий. Она чуть не умерла от гипотермии. Страшная вещь.

Ломакс промолчал.

Джо объяснил:

— В горах можно замерзнуть даже летом, если всю ночь неподвижно сидеть и смотреть в телескоп.

— Неужели? — спросил Ломакс.

— Точно. Я подумывал о карьере астронома, но кому захочется сидеть всю ночь с отмерзшей задницей? Кроме того, мы ходили на экскурсию в обсерваторию и видели тамошних придурков.

— Я тоже бывал там, — мрачно заметил Ломакс. — Это место просто кишит придурками.

Джо снова вспомнил о Гейл:

— Она пыталась заигрывать со мной. Это выглядело так нелепо, ну, вы понимаете. Словно следовала инструкциям, вычитанным в книжке. Разве это могло меня возбудить? Чушь собачья.

— Вы когда-нибудь ответили ей взаимностью?

Джо, защищаясь, поднял руки:

— Нет! Ни за что! Клянусь! Невиновен! Исполнить главную роль в слюнявых детских мечтах такой уродины! Хотя…

— Что хотя?

— Мы разговаривали о ее мачехе. Когда отец Гейл уходил из дома, эта женщина избивала ее. А когда он возвращался, она изображала само очарование. Вот так. Я пожалел Гейл. Большая ошибка. Это только подхлестнуло ее. Она все время рассказывала мне о мачехе. В конце концов я перестал ей верить. Даже не прислушивался. Возможно, что-то в ее рассказах было правдой, а может быть, и ничего.

— Вы видели следы избиений?

— Синяки. Но она могла получить их и не от мачехи.

— Например, от матери.

— Ее мать умерла. Так грустно. Гейл тогда была совсем маленькой, а потом ей пришлось жить с мачехой. Она пыталась рассказать обо всем отцу, но он не верил ей.

На тропинке появилась группка детей. Их окружала толпа взрослых.

— О нет… — промолвил Джо.

— Смотритель! — завопил кто-то.

Джо застонал.

— Мы ищем вас по всему парку!

— У нас не хватает персонала. Смотрителей поразил какой-то таинственный вирус, — отвечал Джо, водружая на голову шляпу.

Ломакс поднялся.

— Я собираюсь встретиться с Эндрю Драпински, — сказал он. — Помните такого?

Лицо Джо вытянулось.

— Господи. Драпински. Забавный чудак. Хотя учитель неплохой.

Ломакс поблагодарил Джо за помощь.

— Мы видели яркую синюю птичку, примерно такого размера. Она редкая? — требовательно вопросила женщина.

Дети принялись спорить, насколько большой была птица.

— Если такая, как вы показываете, то это синяя сойка. Их существует множество видов, но скорее всего вы видели сойку Стеллера. Она около тринадцати дюймов в длину и кричит совершенно оглушительно.

Депьюти тянул Ломакса вниз по склону. Они миновали домик смотрителей. Карточная игра была в самом разгаре. Ломакс решил, что таинственный вирус, поразивший смотрителей, именуется покером.

Он решил прогуляться с собакой по парку, но Депьюти метался в разные стороны. Наконец — раздраженные, усталые, оглохшие от воплей детей — они присели. Ломакс слушал детские крики и любовался видом, но думал о Гейл.

Его раздражало, что Гейл лгала о смерти матери и жестокости Джулии — ее ложь была так очевидна. Ломакса озадачила история превращения Гейл. Она сражалась с собственной внешностью и, кажется, победила в этом сражении, но все усилия были перечеркнуты смертью. Ее смерть, как, впрочем, и любая другая, была внезапной, нелепой и неожиданной. Или все-таки тщательно спланированной?