Читать книгу - "Делу конец - сроку начало - Евгений Сухов"

— Сейчас… сейчас… — заторопилась Надежда, расстегивая фуфайку, обнажая крепкую девичью грудь.

— Наденька, это еще не все, — торжественно улыбнулась Ольга. — Ты ведь провинилась. А ты знаешь, что мы делаем с такими?

— Что? — еле выдохнула Надежда. И услышала жесткое:

— Личико режем, чтобы такую сволочь, как ты, издалека видно было! Ну чего встали. Приступайте, — зло приказала Крачковская. — Что я тебе хочу сказать: ты ведь ушла не сразу и с минутку наблюдала за нашей любовной игрой через щелочку в двери. Так что я здесь тоже на стульчике посижу и за вашей обоюдной радостью понаблюдаю.

Ольга села в глубокое кресло и, закинув ногу на ногу, несколько расслабилась. Медведеподобный верзила, неторопливо снимая с себя пиджак, стал приближаться к Надежде. Перепуганная женщина, вытаращив от страха глаза, медленно отступала в угол комнаты, цепляясь за попадавшиеся на ее пути предметы. Неловко повернувшись, она задела локтем вазу, стоящую на красивой резной тумбочке, та, пошатнувшись, слетела с постамента и взорвалась множеством колючих осколков.

Отпихнув носком туфли кусок фарфора, Ольга одобряюще хлопнула в ладоши.

— Браво! Это так замечательно, секс среди разбитой посуды. Может быть, девочка, ты еще что-нибудь расколешь?

Отступать дальше было некуда. Надежда в бессилии опустилась вниз, превратившись в маленький пульсирующий ком ужаса. Двое худеньких мужиков ухватили ее за шиворот и, не церемонясь, уволокли на широкую кровать.

— Ноги держите! — басовито руководил верзила, медленно распоясываясь. Скинув штаны, словно примеряясь, он зашел сбоку и посмотрел в лицо Надежды.

Она не вопила от неизбежного кошмара, даже не пыталась сопротивляться — раскинув ноги в стороны, покорно ожидала своей участи, как жертва под занесенным топором.

— А товарец что надо, — верзила отдернул фуфайку, поглядывая на низ живота.

И как-то неуклюже, встав коленями на край кровати, стал примериваться к телу девушки. Движения у него были неторопливыми. Весь его вид свидетельствовал о том, что для него предстоящее насилие заурядное мероприятие, какими он себя тешит едва ли не по нескольку раз в день.

Удар в дверь был сильнейший. Петлицы, не выдержав натиска, раскурочили дубовый косяк, ощетинившийся колючими щепами. Дверь с грохотом рухнула, разбивая мозаичный паркет, и в комнату, сжимая в руках короткоствольные автоматы, ворвалось шесть омоновцев в черных масках. Ударом ноги один из них опрокинул стоящего на коленях верзилу, двое, спешащие следом, прикладами автоматов тюкнули в лоб двух ассистентов, стоящих по обе стороны кровати, и устремились к кухне. Один из бойцов рывком рванул дверь ванной и разочарованно повернул назад.

Произошедшая перемена как будто бы не затронула Ольгу. Она безмятежно покуривала и даже не особенно обиделась, когда один из пробегавших милиционеров мимоходом зацепил стволом ее блузку. Всем своим видом она демонстрировала, что происходящее не имеет к ней никакого отношения. Она зашла сюда случайно и вот так некстати угодила на групповуху. Уходить было как-то неловко, вот она и решила до конца посмотреть это противоестественное действо.

Следующим вошел белобрысый молодой человек. Посмотрев на разбитую физиономию верзилы, он грустно произнес:

— Вы меня огорчаете, право. Говоришь вам, что не следует бить человека по роже ботинками, во всяком случае, в присутствии дамы, а вы опять за свое. Мы же с вами культурные люди. Как-то неудобно получается. Ну да бог вам судья, — почти в отчаянии махнул он рукой. — Что с вами поделаешь, костоломы вы эдакие. Нацепите на них наручники, да лица им, что ли, оботрите мокрым полотенцем, а то опять будут говорить, что милиция бесчинства творит. А я пока с милой дамой побеседую, — посмотрел он на Ольгу Крачковскую, продолжавшую невозмутимо покуривать. — А то я вижу, что ей очень одиноко среди таких мужланов, как вы. Слава богу, в этой комнате имеется хоть один интеллигентный человек. Ведь кому-то же надо отвлечь девочку от дурных мыслей. Хотел в отпуск отправиться, да разве с вами отдохнешь? — Шевцов поднял валявшийся стул, сел на него задом наперед и, опершись локтями о спинку, вежливо спросил: — Сигареткой не угостите, барышня?

Даже не взглянув на Вадима, она произнесла:

— На столе лежит пачка сигарет. Она в вашем распоряжении.

Шевцов достал свои, побрезговав.

— Что же ты, сучка, делаешь-то? — добавив в голос меда, сказал Шевцов. — Подружка-то твоя чем виновата?

Надежда, запахнув фуфайку, негромко всхлипывала в углу. Операция прошла без истерик, что само по себе отрадно.

— Просто я привыкла возвращать долги, — глухим эхом отозвалась Ольга, наконец повернувшись.

Шевцов увидел ее взгляд, слегка надменный, холодный. Нет, эта девочка определенно знает, что хочет. Тепленькую ее не взять, придется придумать что-то похитрее, чтобы расколоть ее.

— Видно, беседа у нас сегодня затянется, — разочарованно произнес Вадим. — Я предлагаю перенести ее на более благоприятное для обоих время. — Он резко поднялся, зло ткнул сигарету в чашку и приказал: — Вот что, мальчики, наденьте браслеты на эту девочку и будьте с ней, пожалуйста, построже.

Во дворе уже собралась толпа любопытных. Небольшая, конечно. Но даже эти несколько пар глаз действовали на нервы. Такие наблюдатели находятся в любое время и при каждой власти. Возникни сейчас перестрелка, так даже забившись по щелям, с риском для собственной жизни, они следили бы за разворачивающейся трагедией.

Первым, не слишком церемонясь, затолкали верзилу, помогая ему прикладом, вторыми были чернявые ассистенты, третьей — Ольга. К «воронку» она шла павой. Эдакая непонятая боярыня Морозова. Шевцов дал знак молодому юркому лейтенанту, чтобы поторопили арестованную, как вдруг в одном из окон пятого этажа соседнего дома увидел блеск. Так сверкать могли только линзы снайперской винтовки. Не заботясь о костюме, он плюхнулся на сырой асфальт и услышал, как глухо разбил кирпич кусочек рассерженного свинца.

В следующую секунду он взметнул свое тело и спрятался за машину. Краем глаза Вадим видел, как омоновцы ошарашенно наблюдали за его телодвижениями, один из них даже уныло повел плечом, но Шевцов уже бросился к подъезду, увлекая за собой двух милиционеров, стоящих рядом.

— Он там! Вперед в подъезд, на пятый этаж. Остальные на месте.

Пригнувшись, Шевцов юркнул в подъезд, и в нескольких сантиметрах от его лица хищно дзинькнула пуля, едва не опалив кожу. За спиной ойкнул омоновец. Оглянувшись, он увидел, как у того из плеча густо засочилась кровь, перепачкав зеленую робу. Ничего страшного! Шевцов в два прыжка преодолел пролет и, не останавливаясь даже на мгновение, устремился вперед, преодолевая раз за разом по три ступеньки.

— Пятый этаж, правая дверь, — крикнул он через плечо спешащим омоновцам. — Один остается на лестнице.

— Есть!

Дверь была металлическая, обшитая темно-коричневой рейкой, с претензиями на некоторый аскетизм. Такую преграду плечиками не сокрушишь.