Читать книгу - "Девушка сбитого летчика - Инна Бачинская"

Почему мои родители сдали меня Амалии? Нет ответа. Хотели как лучше, наверное…

Она ушла от нас, когда мне было десять. По слухам, после ссоры с мамой. Амалия сказала ей все, что думала обо мне, и мама попросила ее уйти. Насовсем. Это версия тети Аи. А Лелечка по секрету рассказала, потом уже, что она вроде как вышла замуж… А вообще, меня отдали Амалии потому, что папа думал, что этого хочет мама, а мама – наоборот. Она бывала у нас в доме, мама была с ней приветлива и всегда повторяла: какое счастье, когда у ребенка такой воспитатель. Папа и предложил Амалии переехать к нам. Мужчины часто все понимают неправильно. Лелечка однажды сказала мне по секрету, что мама была недовольна, она робела в присутствии Амалии… Такое недоразумение получилось. А в итоге – Белая крыса, пугающая меня по ночам.

Амалия умерла спустя десять лет, мы узнали об этом от Лелечки. Она же передала мне «сувенир» от Амалии, как она выразилась, – простенький медальончик в виде сердечка, серебряный, с крошечной блеклой стекляшкой, завернутый в кусочек замши. Моим первым побуждением было отдать его кому-нибудь, выбросить, но я постеснялась. Поэтому лишь убрала с глаз долой – сунула в какую-то шкатулку и забыла. И ни письма, ни записки. Ничего. Как расценить ее прощальный жест – я не знаю. То ли как просьбу о прощении? То ли как желание остаться в памяти? То ли больше некому было оставить? В конце концов, мы были ее единственной семьей. Не знаю. Я тогда заплакала, сама не знаю почему. Мне было жалко Амалию, которую никто не любил. Я повторяла себе, что она сама виновата, что она была высокомерна, нетерпима, агрессивна, как ее любить такую? Еж с колючками. Но ведь еж не виноват, что у него колючки!

Ладно! Пережито, забыто. Сколько можно?

Вырвал меня из сна телефонный звонок. Бросив взгляд на спящего Веника, я вскочила и помчалась в прихожую. Я представляла себе, кто звонит. Да что там представляла! Я знала. На домашний мне звонят считаные люди, и среди них только двое звонят в воскресенье. Я не ошиблась – это была Аичка.

– Аня, доброе утро. Надеюсь, я тебя не разбудила, – сказала Аичка официально.

Разбудила, разумеется, но я не признаюсь даже под страхом смертной казни.

– Нет, тетя Ая, я уже давно на ногах.

Интересно, который теперь час!

– Надеюсь, у тебя все в порядке. Я и Леля хотим пригласить тебя на обед. Сегодня. Извини, что не известили заранее, так получилось. Успеешь? В два. Ровно. Постарайся не опоздать.

– А… обед? Ага… – Меня бросает в жар – чей-нибудь день рождения? А я забыла? Нет, кажется. Сестры родились в… июне. – Ладно, – лепечу я. – А… что принести?

– Ничего, – отвечает Ая снисходительно. – Все есть. В два, поняла?

– И когда ты наконец научишься манерам? – слышится мне. – Цветы, разумеется!

– Приду! Спасибо. – И тут же лихорадочная мысль: куда девать Веню? Подозреваю, что Владик не вернется до вечера. Взять с собой? Из гостиной доносится храп – Баська! Как удачно!

Через пять минут новый звонок, на сей раз Лелечка.

– Анечка, привет! – шепчет она возбужденно. – Ты не представляешь себе, что случилось! Приехал Николенька Биллер! Я до сих пор не могу опомниться, просто голова кругом! Остановится у нас, мы уже пригласили. Помнишь Николеньку? Такой солидный маленький мальчик с бабочкой! Ну, ты не можешь не помнить! Придет на обед. Мы сейчас за продуктами. Анечка, принеси кофе! Ты же знаешь Аичку. Она не признает кофе. Сказала – купит, но я не уверена. Принесешь, ладно?

– Ладно, Лелечка. – Так получилось, что Ая для меня – тетя Аичка, а тетя Леля – просто Лелечка. – Принесу. Какой?

– Покрепче! Молотый! – Заполошное «Ой!», вслед: – Целую! Все! – И сигналы отбоя.

Я собиралась спросить, кто такой Николенька Биллер, но было уже поздно. Она сказала, я должна его знать… но я не знаю. Стоп! Амалия тоже Биллер! Ее родственник? С бабочкой? Смутное видение маленького мальчика, белобрысенького, с чистыми ручками, с галстуком-бабочкой… сто лет назад… Господи! Неужели тот самый? Блестящий пример для подражания! Уменьшенная копия Амалии и тоже Биллер. И кто же он сейчас? Учитель чистописания? Банкир? Мастер церемоний? Толстый рыхлый блондин с бабочкой? Позвонить, что ли, и отказаться? Черт побери! Не хватит смелости, и думать нечего. Аичке никто никогда не отказывает, она не позволит.

Баська никак не может продрать глаза. Она отпихивает мои руки, что-то бормочет, сбрасывает с себя плед.

– Который час?

– Уже двенадцать! Вставай! Останешься с Веником!

– Чего? – Она мигом просыпается. – С каких щей?

– Звонила Аичка, зовет на обед. Приехал Николенька Биллер…