Читать книгу - "Миг - и нет меня - Эдриан Маккинти"

— Господи, Фергал, вовсе мы не ссоримся! — возразил я.

Скотчи закатил глаза, но даже ему было ясно, что Фергала необходимо как-то успокоить.

— Мы уже помирились, ясно? — раздраженно сказал он.

Но Фергала это не убедило, и я обнял Скотчи за плечи.

— Гляди, Фергал: мы со Скотчи — друзья, — объявил я.

Фергал кивнул. Я тоже кивнул.

— А что, если этот парень держит с-собаку? — неуверенно спросил Фергал.

Тут я вспомнил, что он боится собак. Должно быть, в розовом детстве одна из них его укусила или напугала.

— Расслабься, Фергал, никакой собаки у Лопаты нет, — сказал я.

Он удовлетворенно улыбнулся в ответ и первым поднялся по ступенькам ко входу.

— Как ты думаешь, можем мы на него положиться? — шепотом спросил меня Скотчи. — Мне кажется, сегодня он немного не в себе.

— Не обращай внимания, он в порядке, — так же шепотом отозвался я.

Дверь парадного была заперта, и Скотчи принялся нажимать на все кнопки подряд. Наконец кто-то из жильцов впустил нас.

— Третий этаж, — сказал Скотчи. Он был заметно напряжен. От него буквально несло свежим потом и немного — страхом. Что касается меня, то я чувствовал себя почти нормально. Я был вооружен револьвером калибра 22, у Скотчи была пушка калибра 38; что касалось Фергала, то он, несмотря на свою внешность, не был круглым идиотом. Я был уверен, что все пройдет как надо. То есть почти уверен.

Мы поднялись на третий этаж и остановились перед дверью квартиры № 34.

— Будем звонить или вышибем дверь? — спросил Фергал.

Скотчи задумался.

— Мне кажется, лучше обойтись без лишнего шума, — сказал я.

— Ты прав, Брюс, — кивнул Скотчи, шаря по карманам в поисках пачки «Тарейтона». Мы оба терпеливо ждали, пока он закурит.

— О'кей, Фергал, мы встанем так, чтобы нас не было видно, а ты позвони в дверь, — распорядился наконец Скотчи.

Фергал послушно поднял руку и нажал на кнопку звонка.

— Кто там? — раздался из-за двери женский голос.

— Фергал Дори, — сказал Фергал.

— Что вам нужно?

— Я к Лопате. Я его знакомый.

— Его сейчас нет. Он вышел, — сказала женщина.

Фергал смутился и вопросительно покосился на нас.

— Скажи, что принес ему микроволновку, — шепотом подсказал Скотчи.

— Я это… я принес его микроволновку, — повторил Фергал.

— Его микроволновку? — переспросила женщина.

— Ага.

Последовала продолжительная пауза, потом в коридоре за дверью послышались шаги. Несколько секунд спустя дверь распахнулась, и на пороге возник ухмыляющийся Лопата.

— Фергал, сукин ты сын, наконец-то ты принес… — начал он, но Скотчи заорал во все горло:

— Хватай его, Фергал, хватай эту сволочь!

Фергал ринулся вперед и, по-регбистски обхватив Лопату за пояс, бросил на пол. Мы со Скотчи ввалились следом, и я захлопнул дверь.

Несколько часов спустя, когда я возвращался домой в поезде надземки, полагая (ошибочно), что теперь-то все позади, я снова и снова перебирал в памяти все, что произошло в тот вечер. А произошло, надо сказать, довольно много вещей, которые иначе как ужасными не назовешь. Бриджит, замывающая кровь на моей рубашке; наша остановка у «Макдональдса»; облепленное перьями тело Лопаты… Я не садист и не смаковал подробности, просто мне хотелось все запомнить. Как я уже сказал, произошло слишком много всего, чтобы память могла вместить все разом, а мне нужно было быть уверенным, что я ничего не забыл и не упустил. Мне хотелось верить, что я отдавал себе отчет в своих действиях, и что моими поступками руководили разум и расчет, а не горячность молодости и волнение. Разумеется, события развивались своим чередом и вовсе не я направлял их ход. С другой стороны, время от времени я все же останавливался, анализируя происходящее и решая про себя, нравится мне это или нет. И по большей части я был совсем не против. Почему? Этого я сказать не могу. Это слишком сложный вопрос, да и в конце концов, сейчас речь не об этом.

Когда миссис Лопата (или как ее там звали на самом деле) выглянула на шум, мы четверо уже находились в прихожей, оклеенной цветастенькими обоями и такой узкой, что здесь и повернуться-то было негде. На вид ей было что-то около тридцати или чуть больше. Волевое, загорелое, на удивление симпатичное лицо… На ней были ночнушка и шлепанцы, на голове — черный парик. Увидев, что Лопата лежит на полу, она заорала, но Скотчи ударил ее по лицу рукояткой револьвера. Миссис Лопата повалилась как подкошенная. Падая, она зацепила какую-то картину в раме и сломала раму. Лопата тоже что-то крикнул и попытался подняться, но я приставил ему ко лбу ствол револьвера.

— Не дергайся, приятель, иначе мне придется тебя застрелить, — сказал я, желая придать происходящему хотя бы видимость цивилизованности. Но у Скотчи на уме было нечто совершенно противоположное. Наклонившись над Лопатой, он принялся избивать его рукояткой револьвера. Он не говорил, а рычал, как будто выплевывая слова, которые из-за этого было очень трудно разобрать:

— Зачем ты сделал это, подонок? Гребаный кретин! Ты что, совсем ума решился? Или ты думал, что мы это так оставим, да? Ты думал — тебе это сойдет с рук?

Кровь заливала лицо Лопаты, но он пытался возражать. Он тут ни при чем. Он вообще не понимает, о чем идет речь. Фергал все еще сидел на нем, и Лопата не мог увернуться, когда Скотчи ударил его рукояткой револьвера в зубы. После этого Лопата начал сопротивляться изо всех сил, но я придавил к полу его ноги, а Фергал сдвинулся выше. Скотчи выпрямился и стал пинать Лопату ногами, стараясь попасть по ребрам или по голове. Теперь кровь была уже повсюду. Она пятнами расплывалась на нашей одежде и собиралась на полу зловещими, темными лужицами. Наконец Лопата потерял сознание.

— Принеси подушку! Две! — приказал Скотчи Фергалу.

Фергал поднялся и пошел искать спальню.

— Ты собираешься его пристрелить? — спросил я бесстрастно.

— Ага, собираюсь, — кивнул Скотчи.

У меня внутри все перевернулось. Одно дело — поучить кого-то уму-разуму, и совсем другое — убить. Нет уж, на мокрое дело я не подписывался. В Куле, Гринайленде и Карриктауне тоже процветали подростковые разборки, но убийства случались редко, и сейчас у меня по спине побежали мурашки. Я еще никогда не был свидетелем хладнокровного убийства, и мне очень не хотелось, чтобы что-то подобное произошло на моих глазах.

К счастью, Скотчи оказался несколько умнее, чем я думал, и в тот вечер мне не суждено было получить боевое крещение.

— «Шесть банок по-ирландски», — сказал он после небольшой паузы.

— Круто, — заметил я.

— А об Энди ты подумал? — брызгая мне в лицо слюной, заорал Скотчи. — Об Энди, который может остаться на всю жизнь инвалидом или вообще откинуться?!