Ночной вор. Похождения в Амстердаме - Крис Юэн

— Я хочу, чтобы вы кое-что для меня украли.

Такие слова я слышал не впервые, только обычно собеседник предпочитал какое-то время походить вокруг да около. Но не этот американец. Он сразу взял быка за рога, хотя и говорил ровным голосом. Плохой писатель не преминул бы отметить, что от этой фразы в голове зазвонили колокольчики тревоги или по спине побежал холодок. Меня же она заставила навострить уши.

— Вы ошиблись, — заверил я его. — Я — сочинитель, а не вор.

— Разумеется, сочинитель. Я знаю ваши сочинения. У вас получается.

Я улыбнулся:

— Бумагомарака с образованием, стоившим хороших денег, ничего больше.

— Да, конечно, если речь о писателе. А вот вор — это совсем другая история. У вас, юноша, редкий для здешних мест талант.

Под «здешними местами» подразумевался Амстердам. Мы сидели в тускло освещенном, отделанном темным деревом баре в северной части канала Кейзерграхт, в двадцати минутах ходьбы (десяти, если ехать на велосипеде) от моей квартиры. В баре было холодно, огонь в камине напротив нашего столика едва тлел, тепло сохранялось скорее благодаря тесноте помещения. Когда американец предложил встретиться именно в этом баре, я вспомнил, что бывал тут, по случаю, раньше. И вот я попал сюда вновь, сидел за стаканом голландского пива и пытался оценить предложение, которое получил.

Американец связался со мной через сайт. Нынче у большинства писателей-детективщиков есть сайт; вы можете зайти ко мне, чтобы получить самые разнообразные сведения о том, что я написал. На сайте каждому моему роману, где главный герой взломщик, посвящена отдельная страничка, имеется также раздел «Новости», сообщающий обо всех моих публичных выступлениях и кое-какую информацию, которую, возможно, хотели бы знать мои поклонники, — скажем, куда я отправился, чтобы поработать над новой книгой. Есть на сайте и электронный адрес, по которому со мной можно связаться. Именно так и поступил американец.

«Работа для вас, — написал он. — Цену назовете сами. Встреча в „Кафе де Брюг“ в 10 вечера в четверг (завтра)».

Я понятия не имел, кто этот американец, и у меня не было ни малейших оснований доверять ему, но я давно уже перестал сопротивляться притягательной силе новой работы. Потому что (на случай, если вы не догадались) я не только пишу книги о профессиональном воре — я сам вор.

— Этот талант, о котором вы упомянули… предположим, он есть.

— «Предположим» — это мне нравится.

— И все-таки только предположим, что я действительно обладаю некими способностями… Любопытно, для чего они вам потребовались?

Американец посмотрел поверх моего плеча в сторону двери, в дальний конец бара. Убедившись, что никто нас не подслушивает, он сунул руку в карман ветровки, достал что-то маленькое и поставил на деревянный стол передо мной. Это была фигурка обезьяны размером с мой большой палец. Обезьяна сидела на корточках, с прижатыми к груди коленями и передними лапами закрывала глаза. Рот она широко раскрыла, словно испытала шок от увиденного в кармане ветровки.

— Ничего не вижу, — пробормотал я, обращаясь то ли к американцу, то ли к себе самому. Американец кивнул и сложил руки на груди.

Я взял фигурку, чтобы получше ее разглядеть. На ощупь она — сухая, зернистая — показалась сделанной из гипса, чем, вероятно, и объяснялась недостаточно гладкая поверхность. Я увидел в раззявленном рту обезьяны изумление, но ее создатель, возможно, полагал, — что запечатлел страх или, к примеру, тупую радость. В любом случае, по моим представлениям, эта вещица не могла стоить больше нескольких фунтов, или долларов, или евро.

— Есть еще две обезьяны. — Этим американец не сильно меня удивил. — Одна закрывает уши, другая — рот.

— Что вы говорите!..

— Я хочу, чтобы вы их украли.

Я склонил голову набок.

— Предположим, я смогу… добыть их для вас. Но стоит ли мне за это браться?

Американец наклонился ко мне, изогнул бровь.

— Сколько вы хотите получить, чтобы стоило?

Я подумал о некой сумме. Потом удвоил ее.

— Десять тысяч евро.

— Желаете, чтобы я расплатился этим вечером?

Я рассмеялся.

— Но она же не представляет собой никакой ценности. — Я бросил статуэтку американцу, который поймал ее, прежде чем она ударилась о стол.

— Для меня представляет, юноша. — Он тщательно протер обезьянку, убрал в карман. — Так что скажете?

— Я подумаю. Еще пива?

Я встал, взял наши стаканы и, не дожидаясь ответа, пошел к стойке, за которой симпатичная блондинка наполняла вазочки орешками кешью. Высокая, стройная, загорелая. Этот круглогодичный, присущий скандинавкам загар всегда заставлял меня особенно остро чувствовать мое английское происхождение. Блондинка привыкла к тому, что на нее западают дураки вроде меня, это сомнений не вызывало, и когда наши взгляды встретились, она, похоже, уже приготовилась извиняться за то, что ничего мне не обломится.

— Twee pils astublieft, — удалось вымолвить мне. При этом я поднял два пальца на случай, если мои намерения будут неправильно истолкованы, хотя я и стоял с двумя пустыми стаканами перед пивным краном над стойкой бара.

— Разумеется, — ответила она по-английски.

Откинула волосы за ухо, взяла стакан, начала наполнять; я в это время пытался думать о чем-либо еще, кроме веснушек на ее шее, и пришел к вопросу: а как, собственно, американец узнал обо мне? Действительно, с этим следовало разобраться, потому что вторую мою профессию, воровство, я держал в секрете; отчасти из-за этого я так много путешествовал. Единственный человек, с которым я говорил об этой стороне моей трудовой деятельности, находился в Лондоне, а здесь, в Амстердаме, за четыре последних месяца я совершил только три кражи, и ни одна из них не могла привлечь особого внимания. Одну кражу мне заказали, но нанял меня бельгиец, и он передал все инструкции через парижского скупщика краденого, которому я полностью доверял. Едва ли этот бельгиец мог что-то рассказать обо мне американцу, особенно если учесть, что мы не встречались. Тогда каким образом американец вышел на меня? И почему попросил украсть дешевенькие статуэтки?

— Два пива. — Пластиковой лопаточкой блондинка аккуратно сняла пену, поднявшуюся над краями стаканов, и поставила их передо мной.

— Этот мужчина, — я мотнул головой в сторону американца, — он бывал здесь раньше?

— Случалось…

— Он приходит часто?

Она надула губки.

— В общем, да.

— И вы знаете его имя?