Читать книгу - "За миг до удара - Наталья Корнилова"

Он замолчал. Услышанное поразило меня. Если это на самом деле было так, то уже тем, что он зашёл сюда, этот человек обрёк всех нас на верную смерть.

Никто не поверит, что он не сказал нам, где лежит золото, и нас будут пытать, пока мы не умрём, как тот грузин.

Понял это и Родион, потому что нахмурился и даже не дотронулся до своих любимых плюшек с мёдом, лежавших перед ним на столе в вазе. А нужен был по-настоящему серьёзный повод, чтобы он забыл про свои любимые плюшки, чего ещё никогда не было на нашей с Валентиной памяти.

Все молчали. Американец смущённо жевал плюшку. Босс наконец прокашлялся и протянул:

– Да-а, ситуация. Значит, ты решил, что не дело погибать одному, и хочешь, чтобы мы все разделили с тобой эту участь. Что ж, я тебя понимаю, Пол.

– Да нет же! Я вовсе не собираюсь умирать, ты все не так понял. Я ведь оторвался от них, и теперь мне ничего не угрожает, кроме наказания за убийства.

– Но ты же сам говорил, что каждый, кто даже просто рядом проходит с этим золотом, потом как минимум имеет неприятности. Взять хотя бы твоего Моловски…

– Про него ещё ничего не известно, между прочим. И потом, я-то жив до сих пор! Понимаю, что у вас сложилось превратное впечатление об этом деле, но, я уверен, здесь все будет нормально. В России ведь все по-другому. Все! У вас же фантастическая страна, о ней у нас ходят легенды! На вас не распространяются никакие законы логики и здравого смысла. То, что во всем мире считается абсурдом или сказкой, у вас является нормальным! Разве не так? Родион тяжело вздохнул.

– Так-то оно, может, и так, но только сделаны русские, как и американцы, между прочим, из плоти и крови, а значит, смертны, к несчастью. Ну ладно, оставим это. Давай поговорим о сокровищах. Ты, как я посмотрю, веришь во все эти сказки, которые поведал тебе Кумсишвили?

– А ты разве нет? – удивился Пол. – По-моему, все вполне реально. Но нам нет смысла гадать – нужно просто пойти и проверить. Это, кстати, совсем недалеко отсюда…

– Где?! – хором спросили мы с боссом.

– Извини, не могу говорить при посторонних. – Он окинул нас с Валентиной виноватым взглядом.

– Здесь нет посторонних, – твёрдо сказал Родион.

– Ещё раз извини, но я все равно пока не скажу – сам понимаешь, не хочу вас подставлять…

– Уже подставил, – проворчал босс. – Ну хорошо, молчи, если хочешь.

Значит, ты сейчас под чужим именем?

– Да. По документам я – Дик Моловски.

– А тех русских здесь не встречал?

– Я бы тогда не пришёл сюда. Да меня, наверное, уже и в живых бы не было. Нет, я проверил: «хвоста» не было. Они небось в Америке землю роют…

И тут внизу послышался длинный, настойчивый звонок в дверь. Пол замолчал и недоуменно посмотрел на босса. Тот спокойно и аккуратно обмакнул рот салфеткой, положил её на стол и задумчиво проговорил:

– Мария, мы никого не ждём?

– Нет. Может, это очередной клиент?

– Клиенты так не звонят. Как думаешь, кто бы это мог быть?

Мы все повернулись к Полу. Тот заёрзал на стуле и озадаченно проговорил:

– Может, телеграмму принесли…

– Ну что ж, Валюша, спасибо за обед, – босс поднялся.

– А как же плюшки? – обиженно спросила она. – Этот ваш американец почти все съел, а вы даже не притронулись…

– Извините, я не знал… – Пол смущённо порозовел и тихо пробормотал:

– Вот оно, русское гостеприимство…

– Идёмте вниз, глянем, кого там принесло, – скомандовал Родион, и мы спустились в приёмную.

…Весь экран видеофона занимали две масляно-жирные физиономии в тёмных очках и без каких-либо признаков волос на голове. Они нетерпеливо шмыгали мясистыми носами и с лютой ненавистью смотрели в глазок, беспрестанно нажимая на звонок. Мне стало не по себе.

– Ты их знаешь? – спросил босс американца. Взглянув на экран, который он и не заметил сначала, тот вдруг дёрнулся, как от удара током, изменился в лице и сразу севшим голосом проговорил:

– Господи, этого не может быть! Это же Бэн с Клинчем! Как?..

– Ты уверен? – стараясь казаться спокойным, спросил босс. – Это те самые, о которых ты рассказывал?

– Я эти рожи на всю жизнь запомнил. Невероятно…

– А вы говорили, что в России все будет нормально, – с укоризной вздохнула я. – Могу вас уверить: здесь будет в сто раз хуже.

– Я, кажется, уже и сам понял, – пробормотал он, неотрывно глядя на бандитские хари в видеофоне. – Что думаете делать?

– Надо бы с ними переговорить для начала, – невозмутимо заявил Родион.

– Мария, займись клиентами.

– Только не выдавайте меня, прошу вас! – вскинулся американец.

Бросив на него уничтожающий взгляд, я нажала на кнопку переговорного устройства и спросила:

– Какого черта вы так трезвоните? У нас обед, не видите?

Бандиты сразу перестали звонить и растерянно закрутили головами в поисках соответствующей таблички. Её, разумеется, не было, потому что мы никогда не вешали ничего подобного и принимали клиентов в любое время дня и ночи. Но сейчас был не тот случай. Один громила, с родинкой на левой щеке, снял очки и грубо рявкнул:

– Что мы должны видеть?! Тут нигде не написано!

– Извините, я забыла табличку вывесить. Подождите ещё полчасика, обед закончится, и приходите. Сейчас мы не принимаем.

– Открывай, су… – начал было пыжиться второй, но первый пихнул его в бок, и тот сразу сник. Я спросила:

– А что вы хотите? Изложите просьбу – я передам начальству.

– Да мы тут одного человека ищем, американца. Высокий такой, в шляпе и с усами. Называет себя Диком Моловски. Он к вам не заходил?

– Моловски? Ну и фамилия… Нет, не заходил.

– Слушай, крошка, если он у вас, то лучше открой, – процедил второй. – А то мы разнесём вашу халабуду вдрызг!

– Не обращайте на него внимания, – извинился за товарища первый. – Просто этот американец – очень опасный преступник, он вовсе не тот, за кого выдаёт себя. Он убийца, маньяк и насильник. Вы слышите меня?

– Слышу, но ничем не могу помочь. А вы кто такие, сыщики, что ли?

– Мы? – они переглянулись. – Да, мы сыщики. В Интерполе работаем.

– Тогда все в порядке. Приходите после обеда с удостоверениями, и босс вас примет.

– А ускорить это дело никак нельзя? – скривился бандит. – Это срочно.

Пожалуйста…

Видимо, он уже забыл, когда произносил это волшебное слово в последний раз, поэтому оно вышло у него какое-то корявое и жалостливое.