Читать книгу - "Заговор - Май Цзя"

Осмелюсь сказать, что на ней не было ничего, кроме белого халатика.

О Боже! Я и представить не мог, что она таким изумительным способом объявит о моей смерти.

В ту ночь, видимо, за короткий срок я познал, что такое женщина и что такое смерть.

Через три дня я покинул этот мир – без сожалений, лишь наполненный безграничным счастьем и благодарностью.

Спасибо тебе, Нгок, и прощай!

08

Сейчас я расскажу о том, что было уже после моей смерти.

Говорят, что люди, больные одной болезнью, уходят из жизни примерно в одно и то же время. Так, сердечники умирают утром, больные легочными болезнями – в полночь. Точное время моей смерти – двадцать восьмое января тысяча девятьсот семьдесят третьего года, в два тридцать восемь ночи (я не отступил от общего правила). Рядом со мной в этот момент были Нгок, А Ан и доктор Бучерс. В отличие от Нгок, А Ан не был морально готов к моей смерти, поэтому для него удар и боль от потери были огромными, последнее, что увидели мои глаза, перед тем как закрыться навсегда, это были потоки его слез.

Я всегда думал, что человеку после смерти не о чем рассказывать, на самом деле это не так. В действительности моя история, все самое интересное началось уже после моей смерти. Смерть словно выключатель – выключив огни моей жизни, она одновременно оставила в полной темноте мой вечный образ «постоянно больного труса». Можно сказать так: когда я был трупом, мне нечего было стыдиться. После того как я попал в морг, произошли положительные изменения в моем отношении к себе, говоря по правде, тут было мало таких трупов, как мой, – практически целых. Я обнаружил, что по сравнению с другими покойниками мой труп просто идеален, на нем не было никаких шрамов, и он не выглядел таким старым, что невозможно смотреть. Я думаю, когда директор Люй смотрел на мой труп, он почувствовал именно это.

Директор Люй пришел в морг чуть позже, во второй половине дня, его сопровождал доктор Бучерс. Я не был знаком с директором, только из его разговора с доктором я узнал, что его фамилия Люй, он китаец и прибыл во Вьетнам помогать сражаться с Америкой. Они медленно шли, осматривая трупы, останавливаясь перед каждым из них и обмениваясь непонятными фразами ни к селу ни к городу. Я вообще не понимал, о чем они говорят, понял лишь, что они кого-то ищут. Когда они остановились напротив меня, я почувствовал нескрываемую радость директора Люя.

– О, кто это?

Доктор Бучерс вкратце рассказал мою историю, и директор Люй воскликнул:

– Он именно тот, кто мне нужен!

Через какое-то время в морг вошел старик, стащил меня со стола, перевалил на ручную тележку и перевез в соседнюю комнату, которая напоминала парикмахерскую. Старик причесал меня, надел чистую больничную одежду. Из этих манипуляций я понял, что меня кремируют и я превращусь в пепел. Единственное, чего я не понял, так это почему меня не одели в военную форму, неужели я для них всего лишь больной? В этот момент я почувствовал сильную печаль.

Из морга меня загрузили в джип директора Люя, на сиденье уже валялись какие-то лекарства, поэтому мне пришлось лежать на полу. Они не подумали о том, как я удержусь, поэтому, когда машину пару раз тряхнуло, я покатился по полу, а потом – бум! – на меня упала коробка с лекарствами, упавшая с сиденья. Люй услышал звук, оглянулся, но ничего не увидел, ему было все равно, что там со мной. В этом отличие человека от трупа. Если ты живой, пусть даже это и твое последнее мгновенье, никто не осмелится обращаться так с тобой. А если ты покойник, пусть даже и секунду назад умерший, то можно с тобой обходиться как угодно. В этом заключена некая истина: в мире так называемая «человечность» предназначена только живым людям, а сталкиваясь с умершим, люди ощущают, как сбрасывают ее с себя, теряют то, что делает их людьми, и сами превращаются в труп.

Машина то ехала, то останавливалась, ее периодически потряхивало. Видневшееся в окно небо постепенно становилось темнее. Я не знал, куда меня везет директор Люй, но понял, что место это находится где-то далеко, может, даже не в Ханое. Потому что мы уже проехали шумные городские улицы и сейчас мчались по бесконечной дороге, это говорило о том, что мы выехали за пределы Ханоя.

Неужели в таком огромном Ханое не было ни одного крематория?

Что за человек этот директор Люй?

Почему госпиталь отдал меня ему?

Куда он все-таки меня везет?

Пока мы ехали, эти вопросы крутились у меня в голове.

Машина наконец остановилась. Воздух вокруг был морской, откуда-то доносились звуки радиоприемника. К нам навстречу бросился молодой человек в форме китайского ВМФ и почтительно открыл дверь директору Люю. Вероятно, он был офицером. Узнав, что он из провинции Цзянсу, и не расслышав его имени, я стал его звать – «человек из Цзянсу», сокращенно – просто Су.

Совершенно очевидно, что это не был крематорий. Что же это за место? Позднее я узнал, что это был порт номер двести один, который временно предоставил Вьетнаму Китай. Зачем меня сюда привезли? Чем дальше, тем меньше я понимал.

Директор Люй вышел из машины, открыл заднюю дверь и сказал, указывая на мои ноги:

– Это он. Даю тебе максимум час. Через час жду тебя на подлодке «Янцзы»!

Су достал меня из машины и отнес в светлую комнату, здесь он обработал меня с ног до головы, не оставив без внимания даже волосы в носу и зубной камень. На это у него ушло полчаса. Я думаю, что лишь тела военных высокого ранга или каких-нибудь именитых деятелей получали такой уход.

Ситуация становилась все более странной.

Но самое удивительное было потом. Закончив приготовления, Су приступил к одежде. Он надел на меня трусы, наколенники, нижнее белье, кальсоны, носки, костюм; каждая вещь – слой за слоем, внутри и снаружи – была деталью офицерской формы. Быть военным моряком – это моя давнишняя мечта, кто мог подумать, что она осуществится таким образом? Еще более странным было то, что Су зачем-то надел мне на шею платиновую цепочку с крестиком (вероятно, амулет какой-то), а на руку – дорогие часы (французского производства). Меня упаковали слишком дорого, что-то не похоже, что меня отправят в крематорий. Если бы я не был мертвым, то в таком виде мог отправиться на банкет высокого уровня.

Естественно, ни в каком банкете я не участвовал, после переодевания меня отнесли на подлодку «Янцзы». Директор Люй выразил глубокое удовлетворение результатами работы Су. Он ходил вокруг меня и приговаривал:

– Неплохо! То, что мне и было нужно! Очень хорошо, он похож на сына профессора!

Мой отец самое большее успешный владелец небольшого бизнеса, когда это он успел стать профессором? Только когда дошло уже до этого момента, я понял, что они, судя по всему, хотят подменить мной какого-то профессорского сына. Видимо, тот перед смертью служил на этой подводной лодке (наверняка занимался переводом) и был еще несчастнее меня – после гибели даже тела не нашли, а сейчас профессор хочет попрощаться с сыном, вот им и пришлось найти меня на замену. Тогда получается, что я внешне похож на этого профессорского сына. Надо же, чего только не бывает на свете!