Читать книгу - "Золото Роммеля - Богдан Сушинский"

– Если нагрянет полиция, – уясняла свою роль Фройнштаг, – мне следует отойти на яхту и в крайнем случае выбросить оружие за борт, дабы оно не досталось криминалистам.

Даже услышав голос начальника охраны поместья, зачем-то громогласно извещавшего о том, что ими обнаружен труп вооруженного мужчины, они продолжали неспешно, как ни в чем не бывало, прогуливаться аллеей. Хотя обоим было понятно, что после поджогов и резни в Лунной бухте, а также подозрительного подрыва на мине водолазного бота «Ломбардия» полиция способна озвереть в своих поисках преступников.

– Прежде всего, – вполголоса проговорил Скорцени, – вы, Фройнштаг, должны отвлечь от нашего с полковником разговора эту «графиню фон…».

– Понятно, – ответила та. – Уверена, что отвлечь или окончательно увлечь женщину, в поведении которой за версту угадывается прирожденная лесбиянка, особого труда для меня не составит, – и, освободив руку оберштурмбаннфюрера, устремилась к спутнице русского диверсанта.

«Графиня – лесбиянка?! – не ко времени удивился обер-диверсант рейха. – С чего она взяла, ведь Анна прибыла сюда не с подругой, а с одним из самых импозантных мужчин континента? А может, и всего мира, – это следует признать. Впрочем, – тут же вспомнил давние лесбиянские забавы самой Фройнштаг, – кому, как не ей, бывшей охраннице женского лагеря, знать толк в этом виде сексуальных страстей и сексуальных игрищ?»

– Кажется, там кого-то подстрелили? – первым заговорил с ним русский полковник.

– Важно бы уточнить: где, когда и кого? – бесстрастно отреагировал Скорцени, наблюдая, как, держа руки в карманах, хитроумно замаскированных между складками черной армейской юбки, оберштурмфюрер неспешно увлекает Анну в сторону импровизированного «капитанского мостика».

– В последнее время вокруг этого «Пристанища паломника» разворачивается настоящая партизанская борьба.

– Террористическая вакханалия – так будет точнее.

– Так, может, фон Шварцу стоит переименовать свое заведение на «Пристанище террориста»?

– Это его проблемы. Главное, что мы с вами никакого отношения к происходящим здесь событиям не имеем. Или все-таки?..

– Не имеем. Особенно к сегодняшнему, – с маской прискорбия на лице признал бывший «белоармейский» диверсант.

– Вот и мы с Фройнштаг тоже давно отвыкли от партизанщины и пальбы, не говоря уже о минных атаках.

– Только все это по-прежнему сопровождает нас почему-то… – в том же тоне посетовал князь Курбатов. И тут же, казалось бы, не меняя ни тона, ни даже темы разговора, произнес: – Было бы глупо скрывать, что на Корсику вас, оберштурмбаннфюрер, привел блеск затонувшего золота Роммеля.

– Германского фельдмаршала Роммеля, – как бы между прочим, уточнил Скорцени, – который формировал свой конвой под эгидой службы имперской безопасности. Поэтому неминуемо возникает вопрос: а почему этими же сокровищами заинтересовались вы, князь? Кому служим, господин бывший белоармейский полковник? Неужто классовым врагам – коммунистам, некогда ненавистным вам «красным»?

– Не слишком ли прямолинейно вы задаете свои вопросы?

– А чего темнить? К слову, подвалы в этом «Пристанище» сохранились еще с монастырских времен. Причем они мало отличаются от подвалов СД или гестапо, – жестко уведомил реюньонца бывший начальник отдела диверсий Главного управления имперской безопасности. – И если эту ночь вы провели не в одном из местных казематов, то лишь благодаря тому, что я все еще помню о нашем фронтовом братстве и даже ценю его.

– Стоит ли так расстраиваться из-за нескольких диверсионных акций и неудавшегося покушения, Скорцени?

– Я не знаю, о каком покушении идет речь. Может, проясните, кто и на кого покушался? А заодно укажете источник своих сведений. Впрочем, охрана поместья имеет право задержать вас до прибытия полиции, чтобы ваши признания сразу же ложились строчками протокола.

Едва он произнес это, как приближавшийся к ним начальник охраны еще издали спросил:

– Дамы и господа, кому-либо из вас хотя бы что-нибудь известно о происшедшем?

– Ровным счетом ничего, – ответил за всех Скорцени. – Да и почему оно вас так взволновало? Ведь покушение произошло за пределами поместья барона фон Шварца. Тело, насколько нам известно, нашли у руин, в трех десятках метров от ограды «Пристанища».

– Вы так считаете? – неуверенно уточнил Денхоф.

– Все об этом говорят. Где-то там, очевидно, стоял и мотоцикл, на котором убийца скрылся. Вы обязаны были слышать звуки его мотора.

– Возможно, несчастный и пытался спастись бегством, – чтобы укрыться на территории «Пристанища», – поддержал эту версию обер-диверсанта рейха Курбатов, – да только не суждено.

Последних слов русского полковника Денхоф уже не слышал, поскольку изо всей прыти мчался назад, к пролому в ограде, где рядом с телом убитого все еще оставались его подчиненные. Переглянувшись, Скорцени и Курбатов заговорщицки ухмыльнулись. Они не сомневались, что бывший майор СС прислушается к их мудрому совету и буквально через несколько минут тело окажется возле руин, рядом с которыми «удачно» обнаружатся и следы мотоциклетных колес.

– Так что вы, полковник, делаете в «Пристанище», – без водолазного бота, без группы поисковиков и даже без личной охраны?

– Я прибыл на остров только для того, чтобы побыть с любимой женщиной. Нелюдимое «Пристанище» вполне устраивает нас обоих.

– В качестве официальной версия вполне приемлема. Только напрасно вы произнесли ее в моем присутствии. Тем более что в глазах корсиканских полицейских именно вы оказались бы в качестве главного подозреваемого, пытавшегося организовать покушение на… Скорцени. Я прибыл сюда, имея испанский дипломатический паспорт, и вполне мог бы дать ход этому делу.

– Неужели вы решили подозревать меня?..

– Судя по всему, – резко прервал его оберштурмбаннфюрер, – вы не способны оценивать благородство человека, в свое время несколько раз спасавшего вас от агентов гестапо, которые подозревали, что на самом деле трансконтинентальный диверсионный рейд князя Курбатова – всего лишь неплохо спланированная операция советской разведки по внедрению агента, которому надлежит работать на Западе уже после войны.

– Мне известно и об этих подозрениях, и о вашем заступничестве, – сдержанно подтвердил Курбатов, однако от слов благодарности воздержался.

Заметив на причале двух моряков с «Крестоносца», Скорцени приказал им подняться и велел идти в его номер отеля, чтобы забрать чемоданы, его и госпожи Фройнштаг.

– …Благородство человека, который, – вновь обратился он к полковнику, – жестоко пресекал попытки избавиться от вас, как советских, так и белогвардейских недоброжелателей. Нет, в самом деле, почему вы не способны ценить подобные жесты, князь? И потом, не собираетесь же вы с Анной фон Жерми выуживать контейнеры с драгоценностями спиннингами, с рыбачьей лодки?

Курбатов пропустил мимо себя моряков, один из которых уточнил у Скорцени, в каком номере находятся вещи, и только тогда неожиданно признался: