Читать книгу - "Закон рукопашного боя. Таран - Леонид Влодавец"

— Ни фига себе! — присвистнул Таран, в первый момент сильно пожалев, что происходит не от того Муравьева.

— Вот именно. Конечно, случай обалденно уникальный, и надо было бы нашего старшину поздравлять от всей души, но, как учила нас вечно живая марксистская диалектика, весь мир состоит из единства и борьбы противоположностей. Поскольку этот самый дон Эстебан обратился во всякие государственные инстанции, то к тому времени, когда дело докатилось до нашей области, информация об этих «зеленых лимонах» пришла к ныне покойному Дяде Феде. Иван Сергеевич еще не знал, что у него дедушка нашелся, а Федя уже знал. И, между прочим, вероятно, не без помощи Рыжикова.

— И они на эти миллионы глаз положили? — догадался Юрка.

— Положили. Причем хотели все провернуть достаточно простым способом. Взять Ваню за жабры, заставить его подписать бумаги, согласно которым он основную часть денег отдает в некий благотворительный фонд, контролируемый Федей. Какие блага этот фонд творит, не очень ясно, но то, что через него много что отмывается, мне лично хорошо известно. Поскольку у Вани жена и дети имелись, бандиты считали, что уговаривать его долго не придется. А то, что он мент, в данном случае никого не останавливало. Райотдельскому начальству предполагалось отстегнуть кое-что. Самого Муравьева при этом даже мочить не собирались — условия-то неплохие. Оставили бы ему на бедность одну сотую суммы — сто тысяч баксов, он бы и так от счастья плясал, даже если б от этой суммы сорок процентов пришлось в налог отдать.

— А почему же его вместе с вами оставили в яме подрываться? — удивился Таран.

— Потому что получилось дурацкое совпадение. Буквально накануне того дня, когда к Муравьеву собрались наезд делать, стало известно, что он слишком много знает по делу о смерти Рыжикова. Поэтому программу поменяли: решили, что как только Иван Сергеич подпишет бумажки, его помажут тем же кремом, что и Рыжикова. Но взяли они Муравьева вместе с Ириной — я уже говорил, не в ту машину сели, условно говоря. А насчет Ирины им было известно, что эта девушка серьезные связи имеет, и не только по линии секса. Тут Федя озадачился, решил все как следует выспросить. А Ирина их довольно успешно за нос поводила, кое-какое время выиграла и старшину спасла на этот период. Впрочем, когда мы с Лизкой влетели, все совсем хреново стало…

Птицын мрачно засопел, то ли размышляя, не сказал ли он слишком много Юрке, то ли думая, надо ли слишком сильно хвалить подчиненного за то, что он всех из беды выручил.

А Таран уже не завидовал старшине Муравьеву. Он, пожалуй, впервые в жизни подумал о том, что каждый человек — это маленькая частица истории. И о том, что все люди в конечном счете — родня, даже если они произошли не от Адама и Евы, а от каких-нибудь питекантропов. Жаль только, что не все это понимают…