Читать книгу - "Приговор приведен в исполнение - Сергей Зверев"

«Скорая» неслась вдоль мертвых проспектов и бульваров, пока еще мирных, но уже пустых и безлюдных.

Петров открыл бутылку, и машину заполнил тяжелый запах забродивших дрожжей. Все приложились к горлу, даже водитель сделал глоток. Гуляй пробовал шутить и несколько раз подмигнул девчонке в белом халате, сидевшей напротив, но шутки получались несмешными и пошлыми, а медсестра в конце концов демонстративно отвернулась. Тогда Вовка отобрал у Махмуда бутылку с явным намерением допить ее в одиночестве. Но тут машина остановилась.

Выглянув через окно и не узнав в блеклой многоэтажке жилище фельдшера, Гуляй подозрительно покосился в сторону Андрея.

– Это что, еще одна «точка»?

Петров не знал и в свою очередь вопросительно глянул на Махмуда.

– Мы уже час на вызове, – объяснил врач. – У мужика голова разболелась, вот он в «Скорую» и позвонил. – И добавил уже извиняющимся тоном: – Сам пойми, ну не гнать же потом машину обратно, раз по дороге можно заехать. Я тебя и твоего друга сейчас домой доставлю, подожди, дорогой, очень прошу.

С этими словами Махмуд выпрыгнул из машины и исчез в подъезде. Следом за ним засеменила медсестра, выразительно покачивая бедрами.

– Стильная телка! – вдруг отозвался водитель, неотрывно следя за движением упругого тела под белым халатом.

Андрей и Вовка обменялись многозначительными взглядами. Фельдшер, хотя и был пьян, в душе даже удивился такой несдержанности. Он привык, что местные мужики немногословны в том, что касается противоположного пола. Гуляй, обладавший большим практическим опытом в женском вопросе, наоборот, подобные разговоры любил и не преминул снисходительно заметить:

– Какая ж она стильная-то с такими ногами?

– А какие у нее ноги? – удивился водитель.

– Ты сам, что ли, не видишь?! Кривые!

Гуляй, конечно, соврал. На самом деле ноги у медсестры были слишком длинные и тонкие. При ходьбе на высоких каблуках они как бы выгибались внутрь и терлись друг о друга в коленках. Но Вовка, начав с ног, перешел уже в своих рассуждениях выше, двигаясь по направлению к талии.

– Зад у нее какой-то обвислый и подергивается странно.

– Неправда! – совсем по-детски обиженно насупился водитель.

– Если она тебе нравится, то тогда, конечно, все равно, подергивается зад или нет. С другой стороны, может, как раз она тебе за это и симпатична, – гнул свое Гуляй. – Я вот стал замечать в последнее время, что люблю высоких женщин, и чтоб не ниже меня ростом.

Тут не выдержал фельдшер.

– Да что с такой двухметровой бабой делать? – спросил он.

– А что хочешь! Главное – ее много. Простор, есть где развернуться. Другую тискаешь, крутишь, и так ее поставишь, и поднимешь, а удовольствия никакого.

– Ты ее положить не пробовал?!

– Что толку! Они если лежат, то лежат железобетонно, не шелохнутся: ручки вытянут, пальчики в кулачки сожмут и глаза закатят. Дескать, делай со мной что хочешь. А мне такую и трогать противно.

– Значит, ты бы здесь, Вовка, не прижился, – резонно заметил Петров. – Женщины ихние, они ж тебе до пупа будут!

– Ты зачем наших женщин обижаешь, Андрей? – возмутился водитель.

– Уеду я от вас скоро! – вдруг сказал со злостью фельдшер. – Брошу все к чертовой матери и уеду. Лечитесь тогда сами!

В машине стало тихо. Вовка вернулся к недоконченной бутылке. Шофер закурил.

«Может, на самом деле смотать отсюда? – думал Петров. – Вместе с этими парнями. В России, конечно, бардак, но здесь ведь еще хуже. А там какая-никакая, а все-таки Родина».

Докончить он не успел. Дверь подъезда со стуком распахнулась, и показалась девушка в белом халате. Она сделала несколько шагов в сторону, невидящим взглядом уставившись перед собой. Потом, словно опомнившись, повернулась и медленно, так, как если бы каждый шаг доставался ей с невыносимой болью, пошла по направлению к машине «Скорой помощи». В неярком утреннем свете лицо ее казалось неестественно бледным. Весь внешний вид, внезапно изменившаяся походка делали медсестру похожей на лунатика.

Следом за девушкой из подъезда дома вышел мужчина. С первого мгновения было ясно, что его присутствие здесь не случайно. С расторопностью конвоира он догнал свою жертву и даже взял ее под локоть, чтобы лишний раз напомнить о себе. Медсестра машинально повела рукой, стараясь освободиться. Тогда мужчина чуть сильнее сжал пальцы. Рука безвольно повисла, а из глаз медсестры брызнули слезы.

Вся эта сцена длилась одну-две минуты. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы в «скорой» оценили сложившееся положение.

– Куда делся Махмуд? – шепнул Андрей водителю.

– Не знаю, но он не должен был отпускать ее одну, – бросил через плечо шофер и, открыв форточку, уже обращаясь к девушке, как можно спокойнее спросил: – Что-то забыла, дорогая?

– Тонометр сломался. Пришлось идти за запасным.

Гуляй почувствовал, как облегченно вздохнул рядом Андрей. Голос медсестры слегка дрожал, но он решил, что это ему показалось.

– Запасной тонометр?! – обрадовался водитель и даже разулыбался. – Сейчас мы его найдем в два счета.

– Не надо, я сама, – почти умоляюще попросила девушка. Но, вспомнив о своем строгом спутнике, поспешила поправиться: – Ты не знаешь, где он лежит.

Медсестра приоткрыла дверь в кабину, но тут на ее плечо легла тяжелая массивная ладонь конвоира, властно приказывая остановиться. Губы на мокром от слез лице девушки беззвучно прошептали: «Помогите».

Позже Петров станет уверять, что никогда до сих пор не видел таких бросков. Реакция Гуляя была мгновенной. Он, словно удав, оттолкнувшись, пролетел через салон и одним чудовищным захватом втащил внутрь обоих. Стальные объятия Вовки напоминали гидравлический пресс. Девушка вскрикнула. Мужик за ее спиной дернулся, застигнутый врасплох и раздавленный, дико завращал головой и вдруг захрипел, хватая перекошенным ртом воздух. В следующее мгновение медсестра оказалась на свободе, а ее мучитель валялся на полу.

– Никому не выходить из машины, – предупредил Гуляй. – За ними могли наблюдать из окна.

– Что произошло? – Вовка повернулся к медсестре. – Только давай договоримся, – он несильно обнял девушку и прижал к груди, – никаких слез. Самое страшное уже позади.

– Там остался врач.

– Мы уже догадались. Это ему понадобился тонометр?

Медсестра шмыгнула носом, после чего разревелась с невиданной силой и не успокоилась до тех пор, пока Петров не подсунул ей ватку с нашатырем. Это подействовало.

– Теперь возьми себя в руки и расскажи обо всем, – повторил Вовка. – Сколько их?

– Шестеро.

Гуляй и Андрей во второй раз обменялись выразительными взглядами. Петров решил уточнить.