Читать книгу - "Точка кипения крови - Александр Тамоников"

Пронзительная боль отогнала мысли о Толике. Но ненадолго.

Толик попал в его группу чуть более двух лет назад, когда, напоровшись на засаду во время одного из рейдов, Кармазин потерял половину своих людей. С достойной заменой своевременно пособил Броневич – порекомендовал четверых надежных ребят из разведроты соседнего батальона. Прибыл в той четверке и Анатолий.

Так и познакомились. Потом потянулись бесчисленные боевые; затяжная операция по выслеживанию караванов и прочие передряги, в одной из которых Кармазин спас жизнь Броневичу. Да, тогда у станицы Весовой ускреблись, отбились, выжили. Повезло.

А сегодня не получилось…

* * *

Через несколько месяцев безуспешных поисков Кармазин все же нашел относительно приличную постоянную работу – предложили пойти охранником на большую автомобильную стоянку, что раскинулась в паре кварталов от его дома. Он согласился, ибо денег катастрофически не хватало. В дежурке на стоянке он сутки дежурил, трое отдыхал. Точнее беспробудно пил, дабы не оставалось возможности осмыслить никчемность своей нынешней жизни. Алкогольная анестезия воздействовала на самую неизведанную часть человеческого организма – на мозг. И тот на время отключался, прекращая подавать хозяину сигналы бедствия.

Случалось, что по нескольку дней не пил, но при этом чах и становился угрюмым. Трезвея, он начинал рассуждать, думал и мечтал о будущем. Хотя сам не понимал зачем.

Единственным будущим, которое действительно грело душу, был ближайший вечер с обязательным наличием в кармане энной суммы в российской валюте. Приличные деньги нужны были, чтоб напиться в знакомом кабаке. Если приличных не оказывалось, шел в забегаловку, располагавшуюся напротив стоянки. Ну, а на десерт после выпивки Кармазин предпочитал секс с какой-нибудь смазливой бабой, подвернувшейся в ресторане или в той же забегаловке.

Собственно, мечта состояла не только из алкоголя и секса. На самом деле в ней содержалось гораздо больше: интрига, приключение, таинственная неизвестность, тревога. И сладостное томление в груди. В общем, все то, чего так не хватало в излишне спокойной гражданской жизни.

Он отлично понимал, чем могло закончиться пресловутое томление. На лице уже имелось несколько шрамов после ресторанных приключений, а в непогоду ныли сломанные ребра. И все же весь кайф был именно в нем – в томлении. Ради него Станислав бежал из дома, нырял в непроглядную ночь, стойко терпел невзгоды, боль, лишение свободы…

Долгожданный момент наступал, когда город погружался в темноту. Он выходил из квартиры, поворачивал в замке ключ, сбегал по ступенькам лестницы вниз… Навстречу выплывала ночь с ее удивительным бархатом, с ее тяжелой тканью, струящейся сквозь пальцы.

Кармазин следовал знакомым маршрутом. Настолько знакомым, что мог проделать его, будучи лишенным зрения.

Томление достигало пика. Хотелось заорать от счастья на весь спящий квартал или сплясать что-нибудь эдакое.

Но он не орал и не плясал. Он экономил силы для «банкета».

* * *

Желтая полоса солнечного света врывалась в открытую дверь каменной лачуги, где капитан с двумя сослуживцами парился вторые сутки. Длинный узкий луч медленно полз по усыпанному грязной соломой полу; становился короче и менял оттенок.

Мысли о побеге уже не посещали. Руки пленников оставались свободны, однако к ногам крепилась массивными «манжетами» толстая ржавая цепь. Тяжелой змеёй она опутывала троицу офицеров и концом своим была намертво приварена к вкопанному в землю старому станку от ДШК. Откопать эту хрень свободными руками было возможно, но снаружи – у открытой двери – постоянно торчали чеченские бандиты. Сидели, скрестив ноги, сверкали колючими глазищами, судачили о чем-то да скалили зубы в злобных ухмылках.

Тут не то что выдернуть из земли стальную раскоряку. Даже справить малую нужду в углу хибары без присмотра не получалось. Стоило шевельнуться, как боевики разом замолкали и вскидывали автоматы.

– Хотелось бы знать… – вдруг мечтательно произнес Толик.

– Что? – вернулся в действительность Кармазин.

– Кто у нас родится, – вздохнул тот. – Пацан или девчонка…

В другое время командир непременно что-нибудь сказал бы по этому поводу – подбодрил бы, успокоил будущего отца. Но теперь решил воздержаться, промолчал.

В этот миг за дверным проемом каменной лачуги замельтешили чьи-то тени, послышались громкие голоса. Охранники встали с насиженных мест, повесили автоматы на плечи.

Насторожились и пленники.

– Выходи по одному! – скомандовал низкорослый и самый бойкий абрек с жиденькой рыжей бородкой.

Звякая цепью, офицеры медленно поднялись и направились к открытой двери. На выходе из каменного сарайчика каждому связывали руки и снимали с ног металлические манжеты. Вскоре троицу пленных, подталкивая в спины, подвели к обрыву на краю бандитского лагеря.

Опять оказавшийся в связке первым, Станислав выглядел хмурым и злым. Но отнюдь не от предчувствия близкой смерти. Причиной тому служило осознание собственного бессилия перед обстоятельствами. Ведь именно оно – бессилие – является самой страшной мукой для сильных и мужественных людей. Ничто другое так не страшит и не опустошает, как понимание неспособности изменить грядущие события.

* * *

В облюбованный Кармазиным ресторан под названием «Старый замок» посетители шли толпами лишь по выходным и в праздничные дни. Будними вечерами большая часть столиков пустовала, а музыка не громыхала, звуча приятным спокойным фоном.

Это был обычный ресторан, каких в любом провинциальном городе можно насчитать полсотни штук. Располагался он в первом этаже обычной пятиэтажки, которая совершенно не походила на замок. Со звучным называнием его связывало разве что оформление – бутафорские доспехи, щиты, мечи и копья, что в изобилии висели по стенам. Во всем остальном ресторан напоминал советский общепит: ни шика, ни изысканной кухни. Ни строгого контроля на входе, ни предупредительного обслуживания.

Вы спросите, почему он выбрал именно его? Все просто: это заведение удобно располагалось на перекрестке улиц Осенней и Затонской – всего в квартале от дома Станислава. А потому под сводчатыми потолками двух его залов он сиживал каждый раз, как только в кармане заводились деньги.

– Здорово, Стас, как поживаешь? – заприметил его знакомый бармен.

– Привет, Серж, – кивнул он в ответ и с ходу заказал бутылку водки.

Из всей местной закуски он предпочитал столичный салат и тонко нарезанный лимончик. Все это Кармазин прихватил сразу с барной стойки. Изредка, когда денег было в достатке, капитан заказывал что-нибудь мясное: свиную отбивную с жареным картофелем или ростбиф со сборным гарниром.

Нырнув в полумрак зала, он легко отыскал свободный столик. Усевшись, оглянулся по сторонам. В зале было накурено, стоял гул из полупьяных голосов.

За соседними столиками отрывались разношерстные компании. Станислава никто не замечал.