Читать книгу - "Крещение пулей - Максим Шахов"

– Кажется, есть! – прошептала Анфиса.

Несколько секунд спустя ее догадка подтвердилась. В наушнике опять послышался скрип, после чего раздались негромкие шаги, и за окном беседки проплыл силуэт. Рассмотреть его Анфиса не рассмотрела, но и так было понятно, что это Стаховский в ожидании отца Вениамина прохаживается туда-сюда.

Чтобы не спугнуть удачу, журналистка спряталась, оставив на виду только просунутую сквозь прутья руку с микрофоном. Стаховский прошелся взад-вперед, потом снова присел. Впрочем, где-то через минуту он опять поднялся и снова прошелся. И тут наконец в наушнике послышались быстро приближающиеся шаги.

– Подожди меня снаружи, Евстафий! – услышала Анфиса спустя пару секунд голос отца Вениамина – удивительно молодой и какой-то просветленный. Причем это ощущалось, даже несмотря на неминуемые искажения при снятии и усилении звука. – Здравствуйте, Михаил! Извините, что заставил вас ждать, но у меня была важная беседа…

– Ну что вы, отче! Это вам огромное спасибо, что согласились меня принять. Здравствуйте! Очень рад знакомству.

– Я тоже… Давайте присядем.

В наушниках снова послышался скрип, после чего отец Вениамин спросил:

– Итак, Михаил, о чем вы хотели со мной поговорить?

– Гм-м… – вздохнул Стаховский. – Не знаю, в курсе ли вы, что некоторое время назад в моей жизни произошло весьма прискорбное событие. Я имею в виду, что от меня накануне свадьбы ушла невеста…

– Я знаю об этом, Михаил. Не в подробностях, конечно. Но это и ни к чему, верно?

– Да, отче, вы правы, подробности тут ни к чему… В общем, этот случай на меня сильно повлиял. В том смысле, что заставил меня посмотреть на свою предыдущую жизнь, так сказать, со стороны. И я понял, что причинял другим слишком много боли. Так что в конце концов кто-то должен был причинить боль и мне…

Тут Стаховский невольно умолк.

Отец Вениамин немного помолчал и сказал:

– Закрывая дверь, Господь открывает окно. Не случись того, что случилось, вы бы никогда не поняли того, что поняли…

– Об этом я тоже думал, отче! – порывисто воскликнул Стаховский. – Это был знак свыше, чтобы я задумался о своей жизни, пока не поздно. Как говорится, правда освобождает, хотя поначалу режет глаза.

– С этим не поспоришь, – согласился отец Вениамин. – Правда действительно освобождает, но спасти может только вера, Михаил. Господь открыл вам окно. В нем свет. И этот свет – вера. Тянитесь к свету, и Господь вас спасет. Так что все зависит только от вас.

– Я понимаю, отче. И именно поэтому я здесь. Я понимаю, что много грешил, и хочу свои грехи искупить. В общем, я решил построить церковь! И приехал просить на это вашего благословения.

– Церковь? – спросил отец Вениамин.

– Да, отче.

– И где вы ее собрались построить?

– В Москве, отче.

– Понятно… – вздохнул Вениамин.

– Что-то не так, отче?

– И так, и не так. Построить храм – это, конечно, богоугодное дело. Но вопрос в том, какую цель вы преследуете этим…

– Но я же сказал, что хочу искупить… Извините, отче, что перебил! – тотчас спохватился Стаховский. – Продолжайте, пожалуйста.

– В Москве достаточно храмов, Михаил. Даже, я бы сказал, предостаточно. Но беда в том, что при этом в столице почти нет веры. Истинной веры, а не показной. Войдите в любой новопостроенный московский храм, и что вы увидите на самом видном месте?

– Крест?

– Если бы крест… На самом видном месте вы увидите золотую, в крайнем случае позолоченную табличку, на которой написано… что?

– Имя того или тех, кто построил храм.

– Именно! И эта табличка как раз и есть самое верное свидетельство того, что храм построен вовсе не во имя веры, а ради гордыни. А гордыня есть грех. Вы меня понимаете?

– Кажется, да, отче. А если я построю храм под Москвой, в каком-нибудь городке, где он действительно будет нужен людям? Вы это имели в виду?

– Почти. Только дело не в храме, а в том, чтобы делать добро. И неважно, в чем это будет заключаться: в строительстве храма ли, школы ли или в помощи страждущим и нуждающимся. Главное, чтобы это было добро. И чтобы делали вы это не во имя своей попранной или неудовлетворенной гордыни, а во имя добра.

– Как просто. И как верно… – сказал Стаховский. – Теперь я понял все, отче…

В этот момент послышался голос оставшегося на улице Евстафия.

– Прошу прощения, отец Вениамин, но нам нужно возвращаться. Через пять минут у вас разговор с губернатором Брянской области.

Священник поднялся со скрипучей скамьи.

– Я рад, что смог вам помочь. А теперь прошу прощения, но у меня действительно очень важное дело…

– Я понимаю. Еще раз спасибо, отче, что нашли время! Извиняюсь, что спрашиваю, но губернатор Брянской области тоже здесь? Я с ним просто очень хорошо знаком, когда-то работали вместе…

– А! Нет, у меня с ним просто телефонный разговор запланирован. По поводу слета… Неделя всего осталась, а бюрократических проблем столько, что боюсь не управиться…

– Извиняюсь еще раз, но о каком слете идет речь, отче? Я в том смысле, что, может, я мог бы чем-то помочь? Я имею в виду финансово.

– Спасибо за предложение, но финансовых проблем у нас нет. Мы с несколькими настоятелями-единомышленниками из России, Украины и Беларуси решили организовать молодежное православное движение «Спас». Через неделю проводим учредительный слет…

– В Брянске?

– Не совсем. В Брянской области. На острове Святой Евдокии, который расположен на реке, неподалеку от точки схождения границ России, Украины и Беларуси. Так что никаких особых финансов там не нужно. Бюрократических препон, правда, не счесть, так что пойду решать…

– Бог вам в помощь, отче!

– Спасибо. И вам Бог в помощь, Михаил! Вы на правильном пути. Ищите – и обрящете…