Читать книгу - "Осколок в голове - Сергей Бакшеев"

Проректор института поздравил первокурсников с поступлением и дальше уделил внимание значению космических полетов для общего прогресса человечества. Он говорил запальчиво и быстро:

– Темпы ускорения скорости развития космических полетов достигли небывалых масштабов. Мы сейчас стоим здесь, – ткнул он пальцем в землю, – а над нами летает большая космическая станция, состоящая из трех независимых модулей с четырьмя космонавтами на борту!

Палец оратора теперь указывал вверх, и многие задрали головы в чистое небо, ожидая воочию лицезреть подтверждение слов проректора.

– Во, старикан, дает! Четвертую производную в речь ввернул, – прокомментировал слова проректора Тихон Заколов, потирая маленький шрам над губой.

– Что? – не понял Борис Махоров, прилетевший вчера из Москвы. С ним Тихон и Александр вновь поселились в одной комнате.

– Скорость – производная первого порядка, ускорение – второго, темп – по сути та же скорость. Получается, что «темпы ускорения скорости» – это производная четвертого порядка, – пояснил слова друга Саша Евтушенко.

– Вы, мужики, опять в своем репертуаре! – искренне подивился такой логике Борис. – Может, вы в его словах еще и интеграл найдете?

– Это логично, – невозмутимо согласился Тихон. – Его он употребил в самом начале Помнишь: «Ваша молодость открывает перед вами сотни путей». Это типичный неопределенный интеграл по времени, где в качестве функции используется человек. Если раскрыть такой интеграл и подставить конкретные параметры, то получим судьбу человека.

– Слишком много индивидуальных коэффициентов у такой функции, – подхватил тему Сашка. – Да и интеграл, как минимум, должен быть двойным – по времени и по месту. Место я понимаю как комплексную функцию среды и эпохи. Хотя, не совсем так, дай подумать…

Заколов и Евтушенко увлеклись развитием теории математического описания судьбы человека. Махоров, уже привыкший к их страсти все формулировать языком точных наук, лишь покачал головой и придвинулся поближе к Боне. С ним можно было обсудить более интересную тему: как изменились девчонки за лето.

Проректор, заканчивая эмоциональную речь, объявил то, о чем и так все догадывались. Первый и старшие курсы начинают учебу с сегодняшнего дня, второй курс, как обычно, едет в колхоз оказывать шефскую помощь, а третий участвует в отделочных работах в институтском спортзале, который наконец подвели под крышу. Колхозы в области были рисоводческие, поэтому студенты второго курса, как принято было говорить, – ехали «на риса».

Ребята, многие из которых не виделись два летних месяца, дружески похлопывали друг друга по плечу, толкались и шутили.

– Будущие инженеры и ученые должны уметь три главные вещи, – бодро декларировал Боня, – работать в колхозе, на стройке и на овощной базе. Без этого опыта советский инженер получается неполноценным и не может считаться настоящим строителем коммунизма.

– Как нас учили, – язвил Борис, – интеллигенция – это прослойка между рабочими и колхозниками. В любой момент по приказу партии мы должны уметь отслоиться в ту или другую сторону и прилипнуть к настоящим трудягам.

Тихон Заколов и Александр Евтушенко слушали с одобрительной, хотя и грустной улыбкой. Им больше всего хотелось после длительного отдыха вернуться в аудитории, слушать лекции преподавателей, читать учебники, постигая новые вершины достижений человеческого разума. Если бы они сказали об этом вслух, их бы засмеяли. Большинство студентов давно настроились на поездку в колхоз, рассчитывая весело провести время, покуролесить и закадрить девчонок вдали от родительского пригляда.

Саша и Тихон до последнего момента надеялись, что в этом году их курса каким-то чудом не коснется всесоюзная традиция поездок «на картошку», «на риса», «на хлопок». Но жизнь оказалась обыденной, нерадостной и предсказуемой. На ближайший месяц в их функции жизни основные параметры уже подставили.

Тут же выяснилось, что общий отъезд предстоит завтра, но уже сегодня надо послать в колхоз троих квартирьеров. Они подготовят место для приезда остальных студентов. Командиром отряда назначили Влада Перегудова. Он вместе с братом-близнецом Стасом тоже жил в общежитии. Оба уже отслужили в армии и в институт поступили после подготовительного отделения.

Влад серьезно отнесся к новой должности и заявил, что сам вместе с братом выезжает на объект. Тихон представил, что вечером в общежитии по случаю окончания каникул будет очередная бестолковая пьянка, и тоже вызвался в квартирьеры. Сашка, словно оправдываясь, сказал, что ему надо обязательно посетить библиотеку и посмотреть книги по теории графов. В последнее время им овладел нестерпимый зуд – доказать неприступную гипотезу о четырех красках.

Когда Заколов и Евтушенко отделились от галдящей толпы, к ним подошел терпеливо поджидавший этого момента Анатолий Колесников.

Перед свадьбой Анатолий несколько месяцев жил в общежитии в одной комнате с ребятами. Бориса в тот период за некорректное поведение с девушкой выселили из общаги. После сильного подпития он очень нагло приставал к миловидной студентке. Дошло до криков, порванной одежды, и девушка пожаловалась коменданту общежития.

Борис тогда перебрался к знакомому из Москвы Игорю Лисицину который учился курсом старше. Игорь жил в соседнем здании, в отдельной комнате офицерского общежития. Его отец служил в этом городе, но год назад перевелся в Москву. Перед отъездом он временно пристроил сына в офицерское общежитие. Игорь там прижился и даже, когда появились места в студенческом общежитии, не захотел переезжать.

Дело в том, что он пристрастился играть в преферанс, изучил все тонкости игры и стал признанным мастером. Игра всегда шла на деньги, и среди офицеров с их неплохими зарплатами Игорь Лисицин всегда находил много денежных партнеров. Хотя игра чаще шла по копеечке, Игорь за месяц выигрывал, как правило, неплохую сумму, в несколько раз больше стипендии. Он приплачивал комендантше офицерского общежития за право и дальше жить в относительном порядке и благополучии. В студенческом общежитии комнаты были переполнены, да и неугомонный стиль жизни слишком шебутных студентов расчетливого Игоря не устраивал.

Тихон Заколов приобрел авторитет в глазах Анатолия Колесникова не благодаря уникальной способности к быстрому счету – абстрактные числа Анатолия не интересовали, – а после сугубо прикладного случая.

Колесников торговал в общежитии дефицитными болгарскими сигаретами. Он получал от знакомого метрдотеля центрального ресторана по три блока сигарет «БТ» и «Опал». Чтобы не возиться с мелочью, Анатолий продавал «БТ» по 2 пачки за 1 рубль, а «Опал» за 1 рубль 3 пачки. Торговля шла хорошо. За 30 пачек «БТ» он получал 15 рублей, а за 30 пачек «Опала» – 10 рублей. В итоге выручка составляла 25 рублей.

Однажды Толик решил оптимизировать торговлю. Он рассудил: если 30 пачек я продаю по 1 рублю за 2 штуки и 30 пачек по 1 рублю за 3 штуки, не лучше ли продавать сразу за 2 рубля 5 пачек?

Сказано – сделано. Распродав товар по новой схеме, Толик пересчитал выручку и обнаружил вместо 25 рублей всего 24!