Читать книгу - "Убийство с отягчающими - Вячеслав Денисов"

Конечно, решение было принято по другим причинам. Убийством полковника милиции, заместителя начальника ГУВД, должна заниматься именно Генпрокуратура. Однако это все для понимания генералов слишком сложно. В этом возрасте обиды поражают в самое сердце даже тогда, когда они совершенно необоснованны, и люди находятся на такой высоте, откуда уже довольно сложно разобрать буквы в строках законов. А потому само прибытие к нему молодого, по его меркам, «важняка» из прокуратуры, хотя бы и Генеральной, Чубасов воспринимал как личное оскорбление.

– Проходите, садитесь, здравствуйте, – процедил он, порядком располагаемых в предложении слов полностью раскрывая свое отношение к Кряжину. – Вы за тремя операми? Я их уже направил на Дмитровку.

Кряжин провел пальцами по верхней губе и расстегнул на пиджаке нижнюю пуговицу.

«Лихо, – подумалось ему. – Чубасову только осталось сказать: «До свидания, у вас есть еще что-нибудь ко мне?»

– Не совсем это направило меня к вам, – стараясь выглядеть деликатным, сказал советник. – Меня интересуют не столько эти трое, сколько двое других.

– Какие двое других? – нахмурился генерал. – Решено было ввести в вашу бригаду троих.

«Вот оно что, – улыбнулся в душе советник, – «ввести»! Чуть не сказал «внедрить».

– Те, что были с Крыльниковым в казино. Двое молодых, крепких ребят, сопровождающих полковника всякий раз, когда он приезжал в казино «Эсмеральда», чтобы выиграть немного денег.

Чубасов начал багроветь. Сначала у него появился розоватый цвет на скулах, потом красные пятна на щеках. Когда румянец превратился в загар, краска вдруг отлила, и генерал медленно снял очки. С первым приливом ярости, свойственным его поведению в минуты явного проигрыша в беседе, он справился успешно, хотя и дал возможность Кряжину вдоволь понаблюдать за этим процессом.

– Вы, советник, плохо, наверное, понимаете, что происходит, – опять стал цедить он слова, стараясь выглядеть и раздраженным, и терпеливым одновременно. – Погиб наш коллега. Уважаемый в милиции человек. Профессионал своего дела. Ваш же неуважительно-пренебрежительный тон наталкивает меня на мысль, что вы приехали расследовать дело о краже ящика сайры.

– Ну… – Кряжин улыбнулся, взваливая на себя труд выглядеть виновато. – Ящик сайры – это по части вашего ведомства. И вы напрасно так расценили мои слова. Я всего лишь хотел сказать, что молодые люди сопровождали полковника постоянно. А то, что он был постоянным посетителем казино, причем посетителем удачливым, далеко не секрет. Стоит лишь зайти в «Эсмеральду» и спросить. Так вот именно с этими оперативниками я и хотел поговорить. – Чтобы сбить вспышку гнева, Кряжин решил довести ее до критической точки и тем заставить генерала вынужденно спустить пар: – Кстати, неуважительно и пренебрежительно – это одно и то же.

Тот случай, когда при разговоре с подчиненными генерал мог запросто выматериться и когда он вынужден был остановиться, дабы не выглядеть чересчур эмоциональным для представителя другой структуры.

Так и случилось.

– Почему вы решили, что они оперативники? – Стрелка душевного тахометра главного милиционера Москвы упала вниз, и теперь он выглядел принужденно тактичным.

А сразу после его вопроса советнику показалось, как к нему со всех трех портретов обратились внимательные взоры. Пестику на столе, тому было все равно. Все происходящее в этом кабинете последние восемьдесят лет он считал недоразумением.

– Вам виднее, – этот удар нахального «важняка» был уже под дых. – Значит, они не оперативники. Но побеседовать с ними я все равно хотел бы.

Почесав затылок, Чубасов с трудом справился с нокдауном и нехотя снял с телефона трубку. И голосом, далеким от задорного, прогудел:

– Шульгин, зайдите ко мне.

Человек с погонами генерал-майора по фамилии Шульгин прибыл в приемную быстрее, чем Кряжин успел похвалить «со вкусом подобранную литературу» на бутафорском стеллаже. Наверное, кабинет прибывшего был рядом. «А может, и нет», – подумал следователь, вглядываясь в лицо запыхавшегося генерала.

– Шульгин, кто у нас входил в сопровождение Крыльникова во время руководства им следственной группой?

«Это для меня, – понял Кряжин. – Я сейчас просто обязан отметить две вещи: Чубасов не знает, кто входил в охрану, и охрана полковнику предназначалась исключительно на время работы следственной группы по делу «Олимпа».

– Гринев, Стоцкий. Первый сейчас в отпуске, а второй уехал к матери в Казань. У мамы рак.

Кряжин погрыз ноготь и посмотрел на генерала исподлобья:

– Сегодня в два часа ночи Гринев и Стоцкий находились рядом с полковником Крыльницким. Возможно, за несколько минут до его смерти. Если я сейчас поинтересуюсь, насколько внезапным для Стоцкого оказалось известие о том, что у его матери онкологическое заболевание, вы снова объявите меня безнравственным, генерал?

– Поосторожнее на поворотах, советник, – попросил Чубасов.

– А я и не думал сворачивать. И насколько целесообразной и своевременной для расследования убийства полковника Крыльникова оказалась отправка в отпуск Гринева – я тоже хочу знать.

– Вы получили максимум информации из того, что я мог вам предоставить. – На щеках Чубасова вновь зардел румянец. – И я прошу вас помнить, что в данный момент вы находитесь на приеме начальника милиции города. Генерал-лейтенанта, к слову сказать.

И он завис над столом, давая понять, что тема разговора исчерпана.

– Я знаю, знаю, кто вы… – прошептал Кряжин, равнодушно оглядывая двоих генералов. – Но тогда и я прошу помнить, что разговариваете вы не с «битым»[3], а со следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации. А потому докладываю вам как старшему по званию, хотя и не имею никакого отношения к носимой вами форме. Если сегодня к восемнадцати часам я не увижу в кабинете на Большой Дмитровке сотрудников вашего ведомства Гринева и Стоцкого, я гарантирую вам, что уже в пятнадцать минут седьмого на стол генерального прокурора страны ляжет мой рапорт, где я обосную ваше воспрепятствование мне в расследовании убийства полковника Крыльникова.

Генерал-майор Шульгин, видя, как Кряжин застегивает на пиджаке пуговицу и не торопится взять со стола папку, стал откровенно нервничать. Сейчас была как раз та ситуация, когда подчиненному лучше находиться подальше от начальника. Редко кто желает становиться свидетелем обоснованного наезда на шефа, которому возразить по сути нечего.

– До свидания, – попрощался Кряжин и вышел в приемную. Неторопливо накидывая на плечи пуховую куртку, бросил: – Антонина Алексеевна, ваш босс просто душка.