Читать книгу - "Операция «Антитеррор» - Сергей Самаров"

Мы начали с рекогносцировки. Решили просто проехать с подполковником мимо шлюза и вернуться назад, чтобы рассмотреть то, что раньше видели оба неоднократно, но не приглядывались с конкретно обозначенной целью. По правде говоря, мы надеялись, что удастся поговорить в машине, если мы вдвоем поедем, и выработать план совместных действий.

Но Гаврош сама пожелала сесть за руль.

– Извини, Машенька, но в данном конкретном случае на левую сторону садятся только медведи, – сказал я. – Нам надо посмотреть внимательно. На обратном пути за руль ты сядешь. Тогда нам надо будет уже справа быть.

Я умышленно сказал про «медведей». В прошлую чеченскую кампанию мой подполковник воевал в отдельной группе спецназа ГРУ «Медведь». И передавили эти «медведи» немало чеченских волков. Она же, похоже, слишком любила в детстве сказки и меня не поняла. И слава богу. Только Проханов коротко стрельнул насмешливым колким взглядом, одобряя, но не поддерживая.

Ехать можно было и напрямую по берегу, хотя дорога там, пожалуй, и для танка трудновата. Мария именно этот путь и показала, величественным жестом Наполеона махнув рукой.

– Нет, – не согласился я, в первую очередь озабоченный здоровьем «старушки». – Нам и так придется сейчас дважды под носом у охраны проскочить. Ни к чему показывать, что мы отсюда появились. Проехали по дороге – никто внимания не обратит, хоть целый день, как челнок, туда-сюда курсируй. А по берегу – заметят сразу. Лучше не светиться...

– Время... – сурово оправдала свое намерение наша командирша.

– И жизнь... И исход операции... – не менее сурово ответил ей подполковник.

На это она возразить не смогла. И я поехал через поселок, по следам недавно прибывшего «КамАЗа», придавившего вчерашний обильный снег, и по следам собственной машины. И было несколько странно отыскивать путь так – машина моя его знала, а я – нет.

– Знаешь дорогу? – Голос Марии умышленно равнодушен, но в этом равнодушии чувствуется напряжение. Откуда мне знать дорогу, если я прибыл сюда на троллейбусе, а потом шел пешком через лес.

– Я в этом городе вырос. И в детстве все эти места на велосипеде объездил. Я школьником с велосипеда не слазил. У нас весь двор был такой – на колесах...

Мой ответ ее, кажется, удовлетворил; и меня тоже, потому что неприятно было бы в самом начале операции получить удар в горло, от которого трудно будет оклематься – если это вообще возможно. Просто обидно было бы получить такой удар. Хотя я и жду постоянно от нее какой-то гадости, тем не менее руки мои заняты управлением, внимание поглощено дорогой, и трудно будет поставить правильный защитный блок. А ее умение бить требует от противника постоянного напряжения и сосредоточенности.

Сориентировался я, впрочем, без особых проблем. Выехал в поселок, свернул налево, из поселка на улицу Блюхера. Там сильно гнать не стал – скользкая дорога.

Впереди замаячили менты. ОМОН и ГИБДД останавливают машины.

– Оружия, надеюсь, никто с собой не взял? – поинтересовался я.

– У меня пистолет, – тихо сказала Гаврош.

– Где держишь? – на всякий случай поинтересовался я. Мне, возможно, такая информация тоже сгодится.

– Под брюками на голени.

– Если остановят, сиди тихо. Женщину обыскивать, думаю, не будут. По крайней мере, обычно такого не бывает. Леня, ты на всякий случай будь готов, подстрахуй меня сзади. Чтобы «ствол» в спину не уткнули...

– Я сегодня уже спокойно проезжала... – Она нервничает. Понимает, что если я захочу, то запросто смогу сдать ее, и тогда все пропало. Потому, вероятно, и хотела она ехать берегом водохранилища.

– Ты-то проезжала. Но ты же не в свежем розыске, хотя, думаю, вполне можешь быть и в розыске Интерпола...

Она глянула на меня зло и быстро, но я в ответ только улыбнулся, показывая, что пошутил.

– Не волнуйся, сотрудники Интерпола в такой мороз не стоят на наших улицах.

Нас все-таки остановили. Теперь оставалось надеяться только на то, что ищут омоновцы не меня конкретно, а шмонают всех людей кавказского типа. Ни один из моих пассажиров на таковых не походил. Я притормозил, взял вправо, прижался к бордюру так, что чуть в сугроб не въехал. И вышел навстречу омоновцам.

– Добрый день, – вяло и устало козырнул мне майор Лоскутков.

Рысьи глаза сейчас не стреляли. Вяловато он выглядит и вообще смотрится скверно, словно с тяжелого похмелья на службу вышел. А какого труда стоило мне «не узнать» его... Быстро же мента из майоров произвели в старшие лейтенанты.

– Здрасте. – Я протянул заранее подготовленные документы, свои и на машину.

– Оружие, наркотики есть? – Он спросил громко, достаточно громко, чтобы и пассажирам было слышно, и передал документы за левое плечо сержанту ГИБДД.

– Откуда, командир... Не балуемся...

– Ну-ну... Багажник откройте.

Начался досмотр машины. Я изо всех сил старался угодить Лоскуткову, только что не извивался перед ним. Он же известный мастер обысков. Точно таким образом мы с ним, кстати, и познакомились – его бригада приехала по доносу стукача искать у меня дома склад с оружием. Найти ничего не нашли, но сквозную дыру в стене сделали – металлоискатель показывал наличие металла. Долбили-долбили и додолбили до почтового ящика, что висел на улице. И долго потом дыру заделывали.

– Пассажирам покинуть машину...

Так они впервые и встретились с Марией и с Прохановым. Долго Лоскутков жаждал этой встречи. А проходила она довольно буднично. Мария вела себя на удивление спокойно, улыбалась проверяющим и бросала Лене какие-то шуточки, поддерживая его за локоть здоровой руки. Подполковник же был умышленно мрачен и на ментов посматривал классическим взглядом могильщика буржуазии.