Читать книгу - "Балканский рубеж - Иван Наумов"

Раньше ему не доводилось бывать в Кергене. Земли Смука – и будущие земли Смука – лежали севернее. Селение казалось вымершим. Немудрено – когда на улицах звучат выстрелы и взрываются гранаты, человеческие существа умудряются забиться в такие щели, что и таракан позавидует. Разрушений было немного – десяток выбитых окон, пара разваленных стен. Вдалеке догорал амбар.

На крыльце ближнего дома показался узколиций рыжий парень в очках. Смук ожидал увидеть не его.

– Ты кто? – спросил Смук.

Блеснув очками, парень скрылся за дверью.

В проулок навстречу Смуку вышел рослый беловолосый альбинос в зимнем камуфляже. Как неначатая детская раскраска – минимум цвета.

– Здравствуй, Бледный! – сказал Смук по-албански.

Тот кивнул в ответ, исподлобья глядя на гостя.

– Птицы летят на мертвое мясо? – спросил Бледный; он говорил на албанском медленно, с сильным акцентом. – Зачем приехал, Фитим? Посмеяться над нашими потерями?

Не только, подумал Смук.

– Мы на одной стороне, Бледный, – сказал он, неторопливо и аккуратно подбирая правильные слова. – Мы делаем общее дело. Мне жаль, что югославы коварно напали на твоих людей. Ты знаешь, с кем вы сражались?

Фигура речи, не более – Смуку донесли, что никакого сражения не было. Набег на рассвете, часовые ликвидированы, молниеносная атака. Много жертв, уничтоженный арсенал. Взрывы было слышно очень издалека.

– Думаю, это Черный взвод, – сказал Бледный. – Говорят, полковник Брегич собирает опытных бойцов лично, по одному человеку, каждого смотрит сам. Это не обычные военные, а его ударный кулак. Гранаты в окна, потом добивали из автоматов. Очень быстрые. Цель – максимальный урон. Потом сразу отошли. Они действовали, как мы.

– Скольких ты потерял?

– Тридцать пять. Больше, – неохотно ответил Бледный.

Сегодня будет хороший день, решил Смук.

Бледный был уникальным полевым командиром – единственным пришлым на позиции такого уровня в ОАК. В его отряде почти не было косоваров и албанцев – в основном солдаты удачи с разных концов Европы и идейные борцы за всемирный халифат: саудиты, катарцы, пакистанцы.

Освободительная Армия Косова больше походила на средневековое войско. Не было единой вертикали управления, каждый полевой командир контролировал свою территорию и вел свой бизнес, вес каждого определялся количеством бойцов, оружия, денег. Стычки между отрядами происходили регулярно – всегда находилось что-то не до конца поделенное. Но для борьбы с общим врагом – югославской армией и полицией – полевые командиры умели ненадолго объединяться и забывать о разногласиях и личных счетах.

– Тридцать пять, – задумчиво повторил Смук. – Тридцать пять – и склад боеприпасов.

Альбинос стал белее обычного. Смук перешел на английский.

– Я хочу сделать тебе щедрое предложение, Бледный. Сегодня ты потерял треть своего отряда и то, чем воевать. Сейчас тебя можно взять голыми руками. Кто-нибудь обязательно захочет это сделать. Пока такого не случилось, приглашаю тебя и всех твоих бойцов под свое начало. У меня четыре помощника, станешь пятым. Подчинение лично мне, никому больше. По доходам договоримся, я не жадный, и пару интересных тем отдам под твой контроль. Все станет как прежде, только лучше и больше.

Смук развернулся и пошел к своим. Бросил через плечо:

– Подумай! Я пока выпью кофе.

* * *

Через десять минут отряд Смука увеличился с двухсот бойцов до двухсот семидесяти. Бледный был наемником, считать умел хорошо. За четверть часа они оговорили принципиальные моменты и остались довольны друг другом. Амир и Беза ревниво следили, как их командир обхаживает вчерашнего соперника.

– И еще, Фитим, – сказал Бледный напоследок. – Тут английские репортеры. Хотели сделать репортаж или что-то такое. Не успел с ними разобраться. Думаю, есть смысл тебе подключиться.

Какие еще репортеры, разозлился Смук, зачем? Но первый знак повиновения со стороны Бледного не стоило игнорировать.

– Поговорю с ними.

Англичан оказалось трое: тот парень в очках, которого Смук уже видел мельком, старший над камерой и микрофонами, худосочная замотанная ассистентка за тридцать в роли «подай-принеси» и вальяжный толстопузый мэтр-репортер. Когда Смук зашел в дом, оператор снимал лежащие на полу тела.

– Добрый день! Это вас направили для интервью? – сказал репортер на плохом сербском.

– Вы приехали, чтобы поговорить со мной на собачьем языке? – по-английски ответил Смук. – Говорите на родном, только не очень быстро, и я все пойму. Меня зовут Фитим Болла, я командир отряда, входящего в Объединенную Армию Косова, и отвечаю за эту территорию. А кто вы такие?

– Съемочная группа телеканала… – репортер назвал незапоминающуюся аббревиатуру. – Готовим материал о повстанцах, о тяготах жизни на военном положении, злодеяниях югославской армии, хотим дать европейскому зрителю правильное понимание ситуации в Косове.

Смук пожал плечами:

– Снимайте, я не против. Считайте, что здесь вы под моей опекой. В случае чего ссылайтесь на меня.

Он хотел уйти, но остановился, услышав голос ассистентки:

– Фитим Болла! Он же Смук, что по-сербски означает «полоз», большая змея. С августа девяносто восьмого в розыске, обвиняется по восьми статьям Уголовного кодекса Югославии.

Она стояла в углу над трупом женщины и зачитывала информацию из небольшого блокнота. Никакие они не журналисты, подумал Смук. Теперь он обратил внимание на мягкие повадки и расчетливые движения оператора, заметил его сбитые костяшки. И репортер только казался толстым – под слоем жира и одеждой свободного кроя угадывался мощный мышечный каркас. Смук осторожно повел руку к кобуре.

– Вы получили образование в Цюрихе, факультет права. Говорите на пяти языках, – продолжила ассистентка, перешагнула через труп и пошла к нему. – Рада познакомиться, господин Болла! Меня зовут Робин. Большая удача, что мы встретились именно сейчас.

Она по-мужски протянула руку, сбитый с толку Смук пожал ее. Цепкие холодные пальцы.

– Кто вы такие? – переспросил он.

– Мы – друзья, – ответила Робин. Уже стало очевидным, что старшая здесь она, а оператор и репортер исполняют роль телохранителей. – Югославы взялись за ОАК не на шутку, и вам нужна помощь. Мы приехали помогать.

* * *

В Кергене пришлось задержаться. Люди Смука – в явном меньшинстве – с опаской расположились рядом с бойцами Бледного. Недоверие не исчезает за один день, к новичкам предстояло присмотреться и привыкнуть.

Робин с помощниками и Смук в сопровождении Бледного пришли на опушку леса, где в вырытую траншею были свалены тела погибших оаковцев. Они не были косоварами, смерть настигла их на чужой земле.

– Слишком много обмундирования. Надо найти гражданскую одежду и переодеть их, – велела Робин. – Сколько местных жителей погибло?