Читать книгу - "Последний путь - Антон Ярыгин"

тебе ничего не скажет, — сказал он. — Просто знай: если ты сейчас смалодушничаешь и сделаешь это, то тебе этот грех не простится ни сейчас, ни в будущем веке.

— Грех? Вы мне тут про Бога решили рассказать? — с раздражением ответила она. — У меня мама погибла! Папа от нас ушёл, когда я маленькая была! Ещё и война эта прокля́тая была!

— Катюш! — говорит он ей. — Твой папа жив. И, даже более того — он здесь, в Городе!

— И что? — она с ненавистью смотрела ему в лицо.

— А то, — сказал спокойно Архиерей. — Ты можешь ему помочь.

— А зачем? — спросила Катя.

— Затем, что ты можешь спасти не только его, но и ещё кучу достойных людей, — ответил он ей. — Из Города надо бежать. У тебя будет достойная цель — ты будешь их проводником.

— Да? — с вызовом ответила ему Катя. — А что они мне сделали такого, что я должна их спасать?

— Дай руку, — он протянул ей свою руку.

Екатерина немного помялась, но руку протянула в его сторону. Он положил свою поверх её, и девочка увидела что-то, что заставило её передумать. В глазах появилась решимость.

— Я согласна, — сказала она.

* * *

Сначала она пыталась достучаться до всех и каждого. Но в итоге её поймала полиция. Позже ею заинтересовалась СБ. И тут ей устроили такое, что любой другой человек уже давно сломался бы. Но нет — она всё это стойко выдержала. И, когда появился шанс, сбежала.

Оказавшись на свободе, она поняла, что из Города некого вывести. Кроме неё само́й. Но как выйти за Периметр она не знала. Да и вообще — куда идти? Но тут всё решил случай: объявлена воздушная тревога, а впереди стоит чёрный джип. Да, она сильно рисковала, запрыгивая внутрь. Но оставаться на улице было глупо. Заскочила в машину, и тут удача встала на её сторону. Ей удалось покинуть Город вместе с теми, кто оказался достоин. Вернее — она так думала.

После Челябинска, проводя мне восстановительные процедуры, к ней во сне явился Архиерей. Он грозно на неё смотрел, а после сказал:

— Ты не выполнила своё предназначение! Поэтому тебе придётся вернуться в Город! И это скоро произойдёт.

Затем, немного смилостивившись, дополнил:

— Тебе избранных приведёт тот, кого ты лечишь. Поэтому ты пока всё также проводник. Но он, — он указал пальцем на спящего меня, — должен выжить!

После чего так и получилось — нас увезли на самолёте в Город, где мы не просто выжили и смогли сбежать, но и «Трущобы» за собой притянули. Далее началась вся возня с переездом до этого места. Где Катя узнала, кто её отец, только после перехода границы.

* * *

— Эй, Антон! — пихал меня в плечо Колян. — Ты чего?

— А? — выхожу из полусна и оборачиваюсь к нему. — Ничего, всё нормально.

— Ты сейчас уснул, что ли? — с беспокойством в голосе спрашивает он.

— Нет, — говорю ему. — Потом расскажу.

— А что ты видел? — спросила один из бойцов.

— Знаешь, это личное, — поясняю ему. — Только Николаю.

— А, ну ладно, — небрежно отвечает он, типа «Ну раз меня не касается…».

Зато Колян начал допытываться. На что ему говорю — подожди! После боя расскажу. И, разумеется, что я от него услышал «А если я умру? Или ты умрёшь?». Пришлось напомнить, что есть много сценариев развития событий, в которых мы оба выживем. Но в том, который хочу предложить воякам, будут только раненые.

— А как — тяжёлые или нет? — спросил боец.

— По-всякому. Кому-то будет не очень хорошо… — поясняю ему. — Но выживут все.

Дальнейший путь проходит в тишине. Недолго, потому что где-то через две минуты мы были уже на месте. После чего командиры услышали подробный план и начали готовить операцию по удалению китайского «хвоста».

* * *

Они хитрые, их много. Но у нас преимущество — я вижу будущее. Сразу несколько вариантов. Плохо, что за это приходится платить головной болью.

— Ты уверен, что они поведут себя именно так? — в сотый раз уже спросил меня Колян.

— Абсолютно, — спокойно отвечаю ему.

Его, да и всех остальных, понять можно — а вдруг? Однако наши бойцы, которые были в дозоре, сообщили, что эти «товарищи» идут ровно так, как мы и ожидали. Да, это именно та реальность, в которой будут раненые. Но не мёртвые.

— Всем приготовиться! — скомандовал Михалыч в рацию.

Итак, объясню диспозицию: разрушенная зона какого-то предприятия. Есть высотки, подвалы, забор. Двери — полное отсутствие. На снегу полно следов от машин и людей. Видно, что только въехали. Те, кто не военные, поехали дальше, через пролом в заборе. Его сразу не видно, и это дополнительная деталь обороны небоевой части табора.

Было слышно, как заехали. Дальше они вышли из машин. Стала слышна китайская речь. И, судя по их возгласам, они думают, что мы их испугались и попрятались. Они увидели наши машины, очевидно. Наивные…

Как вдруг стало слышно, что они запаниковали! Ага, побежали прятаться! Снайперы отработали на отлично. А теперь в ход пошла пехота — они вылезли на заранее готовые позиции наших бойцов!

— Стреляют наши, — комментирует Михалыч.

Но, через какое-то время:

— Теперь наоборот, — спокойно говорит он.

И именно в этот момент на врагов нападают мастера ближнего боя. Они ожидали их именно в тех укрытиях, в которые враги полезли. Такого поворота они явно не ожидали. Часть решила двинуться в здания. И, как мы и ожидали, кинули туда несколько гранат предварительно. Но толку от них не было никакого. Не потому, что Китай, а потому, что я знал, куда разместить бойцов, чтобы никого не задело. И не контузило даже. В итоге наши преследователи были в шоке, когда, казалось бы, в зачищенном доме их ждёт засада. Часть солдат противника рванула к нам. Также — гранаты, стрельба. И, чтобы уж наверняка, дымовая шашка. Они забежали. А теперь — мой выход!

— Всё, братцы, не поминайте меня не злым тихим матерком, — говорю им.

— Да ну тебя, — сказал Михалыч.

Второй боец промолчал. А я же достал из ножен два ножа, схватил оба обратным хватом, открываю дверь и закрываю глаза. Молча двигаюсь на них, шаг, удар! Либо тяжко ранен, либо труп. Они меня не видят — мешает дым. Пытаются что-то махать руками, в итоге либо бьют друг друга, либо ранятся об нож. А затем — мой ход, и раненый падает на пол мёртвым! Иду, машу руками, кручусь, изгибаюсь. Чувствую себя смертоносной косилкой. Всех убить! Никого не щадить! Чувствую, что теряю счёт всего — трупов,