Читать книгу - "Час бультерьера - Михаил Зайцев"

Зоя встряхнула головой, сбрасывая с плеч лишний груз сомнений, шагнула к подоконнику, где стоял домашний радиотелефон, взяла трубку с пумпочкой антенки, женские пальцы пробежались по клавишам, набирая номер, она прижала трубку к уху.

Гудок... еще один... третий...

– Алло, да! Пушкарев слушает...

– Евгений Владимирович, от меня только что ушел Ступин.

– Алло, Сабурова! Громче, плохо слышу. Какой Сукин?

– Сукин сын Семен Андреевич Ступин. Бультерьер. Хромой и однорукий.

– Что?! Сабурова, щас!.. – Она услышала, как Пушкарев, отстранив трубку от лица, выкрикивает распоряжения: «Машину к Сабуровой!.. Куда?» Из микрофона Зоиной трубки звучит вопрос: – Ты где?

– Дома!

– Домой к Сабуровой машину, срочно! С охраной!.. Алло, Сабурова, к тебе едут! Рассказывай пока, слушаю! Подробно рассказывай!..

– Он требует дискету.

– Кто?

– Бультерьер.

– Какую, японский городовой, дискету?! Алло! Подробно рассказывай, я сказал! С начала! Как появился, чего делал. Излагай по порядку.

– Ладно. Излагаю...

Зоя начала изложение, стоя у окна, глядя в небесные выси и согревая щекой пластмассу стационарного радиотелефона с домашним номером. Посланные за Сабуровой коллеги примчались поразительно скоро. Зоя прервала разговор, досказав наполовину – наполовину! – выдуманную историю до середины. Быстренько – три минуточки! – приняла душ, в ускоренном темпе – как пожарный! – переоделась, в рекордные сроки – пять минут всего! – «сделала лицо», привела в порядок – семь минут гудения фена, и пошли все к черту, лахудрой Зоя никуда не поедет! – волосы, продолжила прерванный разговор с начальником, спускаясь по лестнице, – Корастылев, пока Зоя собиралась, успел снять показания с консьержки, молодец какой! – тиская мобильник, закончила рассказ, полный подробностей, сидя в машине, уже когда машина подъезжала к зданию «Никоса».

Коллеги-секьюрити проводили Зою до дверей кабинета Евгения Владимировича Пушкарева. За дверями до отрыжки знакомая казенная обстановка и никого. «Шеф побежал к Казанцеву с докладом», – догадалась Зоя. Последние месяцы, первые месяцы своего президентства, Николай Маратович Казанцев засиживался на президентском рабочем месте допоздна, а то и ночевал в «Никосе», на «гостевом этаже». В работоголика Казанцева превратили, конечно же, не только заморочки, связанные с поисками Бультерьера, хотя по поводу этих поисков Николай Маратович устраивал две ежедневные летучки, утром и вечером. После смерти Юдинова у «Никоса» возникли некоторые проблемы делового характера, что неизбежно и закономерно. Бразды правления штука такая – попадают в другие руки, и, покуда не появятся на новых руках мозоли, бразды удерживать архитрудно.

В гордом одиночестве Зоя слонялась по кабинету начальника службы безопасности. Постояла у окошка, раздвинув пальцами полосочки жалюзи, посмотрела, как солнце садится в тучи. Села за начальственный стол, пощелкала клавишами ноутбука господина Пушкарева. Забавно – Зоя смогла бы сейчас запросто скопировать все практически информационные материалы, наработанные следствием. Была б только с собой дискета, а времени навалом.

Зоя скучала в кабинете Евгения Владимировича около часа. Коротала время, тыкая маникюром в клавиши ноутбука, раскладывая пасьянс на жидкокристаллическом мониторе.

Она была совершенно спокойна. Бурю в душе и в голове сменил полный штиль. Решение принято, и нечего зря теребить душу, незачем напрасно напрягать мозг. Зоя сработала, как и просил Бультерьер. Настоящий Бультерьер. Оригинал, которого подставили. Она могла бы, конечно, поступить и по-другому, например... К черту! Штиль, так штиль! И не фига зря гнать волну, нельзя волноваться, бесполезно. Что сделано, то сделано. Аминь... Черт, валет трефовый мешает, пасьянс не складывается...

Топот в офисном коридорчике, отрывистые, невнятные голоса, дверь открывается, в казенную вотчину входит хозяин.

– Сабурова, чем ты тут занимаешься?

– В картишки с вашим компьютером играю, Евгений Владимирович.

– М-да, нервишки у тебя – позавидуешь.

– Вы от Казанцева?

– От него... Сиди, Сабурова. Оставайся в моем кресле, а я сюда вот сяду, на стул для посетителей... Кушать хочешь?

– От кофе не откажусь.

– Я заказал. Скоро кофейник принесут, колбаски, сырка. Перекусим и по рюмашке тяпнем, оттянемся. Чего глазами хлопаешь? Отдыхай, Максику Смирнову поручено найти добра молодца, который разболтал Ступину твои данные, Корастылева я подрядил Максу в помощь, усилил группу Перловским. Шурик давно рвется в бой, Смирнов с ним созвонится, захомутает, Перловский будет счастлив. Остальных я отпустил отдыхать. Наслаждайся покоем и спокухой, Сабурова. Казанцев отстранил службу безопасности от операции по захвату Бультерьера возле «почтового ящика».

– То есть?

– Есть то, что есть. Есть приказ президента «Никоса». Три богатыря – Смирнов, Корастылев, Перловский – роют носом землю, ищут похищенного Бультерьером вратаря, остальные отдыхают. Ловить Бультерьера будут люди Казанцева.

– Какие люди?

– А я знаю?!

– И как это понимать, Евгений Владимирович?

– Как мудрость верховного руководства и никак иначе. Не хотел тебе говорить, Сабурова, но придется. В службе безопасности «Никоса» есть засланные казачки. Среди нас есть и были Штирлицы, которые стучат черт знает кому о наших внутренних делах. Слишком ответственное дело – захват Бультерьера, чтобы рисковать, подключать к операции подчиненных мне людей. Такова логика Казанцева, и он прав.

– Но если вы отпустили всех отдыхать, то...

– Отставить! Не учи отца, сама знаешь чему. Контингент отпущен с формулировкой: набираться сил для великих дел. Ребят, которые везли тебя ко мне и слушали невольно твой телефонный доклад, я изолировал на гостевом этаже. В Смирнове, Корастылеве и Перловском я уверен. К тому же перед ними стоит задача искать вратаря без уточнений о личности похитителя. А вообще-то, Сабурова, я не обязан перед тобою отчитываться.

– Люди Казанцева устроят засаду возле «почтового ящика», да?

– Скорее всего – да. И все, и хорош меня допрашивать. Я и так сказал тебе больше, чем следовало. Ты сегодня ночуешь на гостевом этаже. Покушаем, коньячка тяпнем, и ты онемела, ясно? Ни с кем ни слова. Пока я не разрешу рот разевать.

Зоя закусила губу. С одной стороны, все произошло в точности, как и предсказывал Ступин, с другой – резоны Казанцева понятны, логичны и объяснимы.

«Кто я? – думала Зоя. – Предательница, в течение получаса завербованная хромым Мастером боя? Или я единственная из всех сотрудников «Никоса», вступившая в борьбу с НАСТОЯЩИМ врагом?..»

Буря забушевала в душе с утроенной силой. Страшно вдруг заболела голова, заломило в висках. Ни разу, никогда в жизни Зое еще не было так паршиво, как сейчас. Так из ряда вон погано. Хоть плачь, хоть вой, хоть вешайся!..