Читать книгу - "Чертова дюжина - Иван Сербин"

— Помните, в начале этого года произошло хищение на Сортировочной в Нижнем Новгороде? Пятеро военнослужащих сломали доски в днище вагона, забрали почти двадцать пять стволов и три цинка по пять тысяч патронов в каждом. Может быть, помните? Об этом деле еще в газете пропечатали.

— Помню, — кивнул Котов. — По восемь лет им дали.

— Точно. Так вот, этот ствол — из числа похищенных.

— Ясно. Зацепок, конечно, никаких…

Оперативник вздохнул, развел руками.

— Александр Яковлевич, — подошедший компьютерщик наклонился, заговорил тихо, понизив голос, — мы получили данные МВД на Рыбу. Это Лев Макарович Науменко. Как говорится, из бывших партийных функционеров. В общем-то, ничего конкретного нет, уголовных дел за ним не числится. Может быть, он и правда чист, но я думаю, просто подмазывал кого надо. Вот адреса — домашний и рабочий.

— Отлично. — Котов вдруг улыбнулся. — Спасибо.

— Не за что. Я работаю.

Майор кивнул, поманил пальцем все еще топчущегося рядом оперативника.

— Вот что, друг, у нас людей свободных много?

— Человек десять сейчас здесь. Карпушин, Ляпишев, Сафронов.

— Бери всех, и двумя группами вот по этим адресам. — Котов подтолкнул список. — И быстро! Все переройте. Мне нужна папка. Досье. Найдете — сразу сообщите. И поосторожнее там, отпечатков не наоставляйте.

— Хорошо, Александр Яковлевич.

— Вот и действуй, раз хорошо. — Котов вдруг вскочил, пробежался лихим кавалерийским шагом по залу, выдохнул пару раз мощно, во всю грудь, спросил громко: — Беклемешев не объявлялся? Нет? Объявится — немедленно свяжите со мной!

Командующий подошел к «штабному» столу, снял фуражку, вытер пот со лба, сообщил сипло:

— Звонил Президент. Решено заплатить террористам требуемую сумму.

— Так эвакуация Кремля отменяется? — спросил представитель Министерства обороны.

— Слышали? — Полковник-спецназовец кивнул на Котова. — Майор, кажется, русским языком сказал: «Не исключен самоподрыв».

Ему тоже было маятно здесь. Полковник с удовольствием встал бы, врезал кулаком по столу и ушел к оперативникам, потому что ему хотелось ловить преступников, а не разговоры разговаривать. Тем более что за этим столом к его мнению не очень-то и прислушивались.

— Возможно, нам еще удастся взять этих подонков, — продолжал командующий. — Но на всякий случай… Эвакуация Кремля начнется через два часа. Путь — подземный. Какие будут соображения?

«Он все время спрашивает чужое мнение, — подумал с раздражением полковник. — И решения принимает только исходя из чужих мнений. Когда уж все это закончится? Майор, ради бога, найди поскорее этих уродов, чтобы можно было заняться делом…»

* * *

Дорога была пустынна. «РАФ» несся со скоростью урагана. Суматошно мелькали деревья, спокойно, спринтерски проплывали мимо дома. Виктор свое дело знал и гнал вовсю. Он видел выезжающую из двора «трешку» и понимал, что «жигуленок» быстро настигнет микроавтобус. Однако это произошло даже скорее, чем можно было ожидать. Через десять секунд «трешка» болталась у заднего борта, едва не цепляя грязный хромированный бампер «рафика», а усиленный мегафоном голос вещал: «Водитель… остановитесь! Водитель машины… приказываю остановиться!»

Виктор и не думал подчиняться. Он азартно увеличивал скорость, бросая машину то влево, то вправо, не давая преследователям обойти фургон. «Жигуленок» тоже неожиданно принял вправо, резко увеличил скорость и, поравнявшись с «РАФом», ткнул грязновато-голубым крылом в немытый борт микроавтобуса. Получилось весьма внушительно. Фургон тряхнуло и повело к обочине.

— Ты чего делаешь, баран?! — завопил Виктор.

Переполняемый праведным гневом, он крутанул баранку влево, и высокий микроавтобус гулко ударил «Жигули». Завизжали тормоза, но уже через секунду «трешка» вновь пристроилась рядом. После столкновения правое крыло легковухи выглядело так, словно его ожесточенно клевали птицы. Слева из-за деревьев вынырнула стандартная коробка универсама, приземистый зеркально-кирпичный магазинчик «Автозапчасти» и узкий поворот. «Трешка» ушла немного вперед, отсекая «РАФ», не давая ему повернуть.

— Он гонит нас к Ленинградке, — сказал Марафонец. — А там наверняка блокпост.

— Да вижу я! — досадливо пробормотал себе под нос Виктор.

Справа из-за соломенно-желтых пригорков показался еще один поворот, на Лавочкина. Водитель «трешки» не мог его увидеть, высокий борт фургона загораживал обзор. Виктор резко вывернул руль. Сидящий в «Жигулях» оперативник среагировал молниеносно. «РАФ» понесло. Правые колеса оторвались от земли и теперь крутились в воздухе, не касаясь асфальта. В кузове что-то загрохотало, полетели бухты с кабелем. Испуганно взвизгнула Вероника. Микроавтобус навалился бортом на хлипкую крышу «трешки», обретая необходимую опору, и Виктор тут же крутанул баранку влево, выравнивая машину и одновременно нажимая на газ. «РАФ» рванул по Лавочкина к Петрозаводской.

Легкую «трешку» отбросило на столб светофора, и Виктор возликовал в душе, но его надежды не оправдались. Водитель легковухи совладал с ситуацией. «Жигуленок» резко принял влево, вылетел на тротуар, тормознул, легонько тюкнув серебристый столб, и, выкатившись на проезжую часть, вновь начал набирать скорость. Беглецы получили фору в пару секунд и полторы сотни метров, но это не могло исправить положения. За домами вдруг грозно и гулко заревел вертолет.

— Черт! — ругнулся Виктор. — У них «вертушка». Влипли, братцы. Посадят поперек дороги, и хана. Не таранить же.

Марафонец повернулся к бледной, как сама смерть, Веронике.

— Это твой район! Думай! Какой-нибудь двор, где можно укрыться. Желательно на коротком отрезке дороги.

Вероника, тяжело дыша, покачала головой. На лбу у нее выступили бисеринки пота.

— Укачало, — пробормотала она. — Ребята, если мы не остановимся, меня стошнит.

— Чего? — проорал Виктор. Он не разбирал ни слова за надсадным воем движка.

— Ее сейчас стошнит! — крикнул в ответ Марафонец.

— Пусть слюни глотает!

Впереди замаячил перекресток.

— Я буду поворачивать! — завопил Виктор. — Держитесь, а то поушибаетесь.

Вероника потрясла головой.

— Все. Сейчас.

Марафонец нагнулся, подхватил с пола короткий увесистый штатив и саданул им в окно. Стекло взорвалось серебристыми осколками. Слюдяные кубики забарабанили по асфальту, будто капли дождя. Свежий ветер ворвался в салон и принялся озорно хлестать людей по щекам, трепать их за воротники, щекотать ледяными пальцами, забираясь за пазуху. Продолжая веселиться, он выдул на улицу желтую занавеску, и та забилась, словно знамя.

— Так получше?

— Да, спасибо. — Девушка жадно глотала холодный воздух.