Читать книгу - "402 метра - Константин Костин"

Бред? Моряки — самый суеверный народ, и они убеждены, что какое имя дать кораблю, так он себя и проявит. Если суперсовременный крейсер назвать "Корыто", то он и в болоте начерпает воды, а "Бравый" пройдет через любые шторма, потопит любого противника. Так и с машиной. Обзываться на нее "ведро с гвоздями", "ржавая драга" — последнее дело. Она обидится, и никогда не будет служить верой и правдой. Потому свою крошку я всегда называл "зайка", "красавица".

О чем говорить? Даже Татьяна ревновала меня к машине. Была уверена, что стоит отвернуться — и я свою малышку в постель затащу. Какая гадость! У нас была чисто платоническая любовь. И нечего опошлять.

Дрожа от нетерпения, я прыгнул в кресло, давно продавленное под мое тело. Трясущимися, словно у алкоголика, добравшегося до заветной чекушки после недельного воздержания, руками я вставил ключ в замок зажигания. Лапонька, обиженная этим негодяем Сергеем, но им же и вылизанная, завелась с пол-оборота, огласив двор сервис-центра утробным рыком настроенного выхлопа. Благодать…

Потомственный армянин пытался что-то сказать, но я лишь сделал ручкой на прощанье и выкатил на улицу. "Шахид" Андрея все еще стоял у края тротуара. Ему заняться больше нечем, кроме как меня караулить? Завидев мою зайку, таксист, сидевший на капоте своей гордости, мгновенно побледнел, кубарем скатился на асфальт и запрыгнул в автомобиль. Открыв окно, я помахал рукой, успокаивая водителя. Интересно, чего он так перепугался? А, Черный Расер… вот всегда так — напридумывают сказок, а после своей же тени боятся.

— Елы-палы! — облегченно вздохнул Андрей. — Ты, что ли…

— А ты кого ждал? — усмехнулся я.

— Да ну тебя, — отмахнулся бомбила, поняв мой намек.

Старый знакомый несколько раз обошел вокруг моего болида, погладил его по антикрылу, словно убеждая себя, что эта 2110 — настоящая, а не плод чьего-то больного воображения. Вопреки опасениям лохмача, крошка его не укусила и не растаяла в воздухе.

— Она что, еще живая? — удивился расер.

— Живей некуда, — заверил я.

— Ей же лет десять уже!

— А твоей — двадцать, и что?

— Да ничего, просто…

— Не ожидал? — закончил я за него фразу.

— Не ожидал, — согласился Андрей.

— Твин? — предложил я.

— Ага, твин, — ехидно ответил таксер. — Я лучше с МиГом зарублюсь — шансов больше будет.

— Как хочешь, — пожал я плечами.

Я никогда никого не заставляю. Последнее это дело. Процесс, протекающий под нависшим кнутом — далеко не самый продуктивный, это еще Карл Маркс понял.

Вырулив на проезжую часть, я поиграл педалью акселератора, прогревая Ванкеля и давая всему мусору, скопившемуся в двигателе, вылететь через сопло выхлопной трубы. Кайф! Нет в этом мире лучшего звука, чем голос любимой.

Насытившись вдоволь нетерпеливой дрожью малышки, я врубил передачу и отпустил педаль сцепления. Оставив на асфальте четыре дымящихся дыры, автомобиль сорвался с места, молниеносно набирая скорость. Стрелки приборов разменивали насечки циферблатов, соревнуясь в скорости с секундной стрелкой часов. Полный оттяг! Усталость как рукой сняло. Кто-то утверждает, что есть вторая такая? Ну-ну. Кто в это верит — тот никогда не любил. Не любил по-настоящему. Оставляя позади себя шлейф пыли и кружащего в воздухе мусора, красавица понеслась по городу. Двести — не предел. Далеко не предел.

Закладывая невероятные виражи, делая переставки на запредельной скорости, я наслаждался жизнью. Счастье? Что такое счастье? Вот оно — счастье. Эту толику счастья я не завоевывал, я построил сам, и никто не в силах отнять ее у меня.

Почти поставив машину на передние колеса, затормозив с безумным ускорением замедления, я остановил зайку на стоп-линии перед светофором, грозно смотрящим красным цветом. Рядом, на одном уровне со мной, не посчастливилось оказаться Honda Civic. Самонадеянный любитель иноведер рыкнул пару раз прямотоком, предлагая, попросту говоря, "зарубиться". Что же, он и будет моей первой жертвой после столь долгого перерыва. Я ответил раскатистым гулом выхлопа Remus. Сделать этот тазик — что два пальца обмочить. Находясь в отличном расположении духа, я даже был не прочь дать ему небольшую фору — корпусов пять.

Красный сигнал сменился на желтый. Японец завизжал двигателем, набирая обороты. Я же просто выжал сцепление и включил первую передачу, твердо зная, что РПД, обладая малой инертностью, разовьет максимальную мощность в доли секунды. Водитель соседней "Газели" осуждающе покачал головой. Где ему, трактору, понять веселых расеров?

Зеленый. Хонда стартанула с оглушительным визгом резины, и с ревом, ныряя носом на переключениях, начала уходить в точку. Сзади настойчиво посигналили. Пожалуй, и мне пора. Бросив сцепление, я до упора утопил газ, и, спустя ничтожное количество мгновений, не прекращая давить акселератор, нажатием педали расцепил зубья муфты и шестерни коробки передач. Вторая! В зеркале заднего вида клубился дым жженой резины. Болид, способный преодолеть километр всего за двенадцать секунд, настиг японца одним махом. Тот, от удивления, даже забыл переключить скорость, доводя свой мотор до критических оборотов. Лишь вид кормы "червноца" привел соперника в чувство. Цивик продолжил разбег, высунув нос на пару дюймов.

Смешно! Я приготовился врубить третью, как вдруг стрелка бустера резко упала. Что за черт! Неужели, обе турбины решили поиграть со мной, и одновременно накрылись? Разгон, от которого резало глаза, прекратился. Автомобиль словно попал в стену густого желе, изо всех сил препятствующее положить стрелу спидометра в нокдаун.

На такие фокусы я согласия не давал! Разумеется, слегка заточенный Civic, конечно, не конкурент "десятке" с Ванкелем. Это аппараты совершенно разного класса, как болид F1 и Revolution-TMS.

Соперник, обезумев от счастья, продолжал давить гашетку, отвоевывая дюйм за дюймом. Наддув не подавал признаков жизни, и я, яростно скрипнув зубами, не отпуская газа, воткнул третью, круша синхронизаторы коробки, вгоняя обороты в оптимальный частотный диапазон. Если японец, повизгивая от радости, вел счет на дюймы, то продукт Российского… тьфу, отечественного автопрома, не размениваясь по пустякам, отыграл сразу десяток футов.

Развивать события абсолютно не хотелось, и не потому что обе турбины приказали долго жить. Вроде, уже взрослый человек, пора кончать заниматься такими глупостями — выяснять, у кого палка больше. И, вообще, не в том я возрасте, чтобы на "слабо" меня каждый встречный и поперечный цеплял. Я сделал эту Хонду, чего еще? Ради чего продолжать гонку? Японовод остался в глубоком отстое и хватит с него.

Дернув ручник, крутанув руль, я практически на месте изменил направление движения авто на сто восемьдесят градусов. Хватит впечатлений на сегодня, пора домой.

В родном дворе почти ничего не изменилось: та же не просыхающая лужа на въезде, те же ямы, выдолбленные мусоровозом. Хотя асфальт явно меняли, и не раз. Вместо привычной гладкой, словно зеркало, дороги — шероховатое противобуксовое покрытие. Кому оно здесь нужно? Припарковав малышку на нашем излюбленном месте, пикнув сигнализацией, я поднялся на свой этаж. Интересно, здесь лампочку вместо той, что еще перед моим отъездом стырили, хоть раз меняли?