Читать книгу - "Рота уходит в небо - Александр Тамоников"

— Кость? Видал, как десантники духов шуганули?

— Как же я увижу, если они действовали за скалой? Да и ты не мог видеть.

— Я и не видел. Но ведь шуганули? И пленных притащили. А эти, которые со скалы на веревках? Какая пальба там была. Вот пацаны деловые! И в рейд ходили. Уважаю. Надо разузнать, может, к ним как-нибудь переметнуться? Уж больно ребята геройские.

— Да, бойцы что надо, слов нет. Но ты же видел, и у них троих убило.

— Убило. Согласен. Но как? Вот вопрос? В бою. А наших прямо в окопе замочили. Блин, хоть кровь кто бы убрал?.. А эти, Кость, снайперы наши, ну десантники? Видел, как хитро сработали? Сами не высовывались, а через зеркальца смотрели. Я бы ни за что не допер. Вот это, понимаю, – класс! Потом только р-раз, по выстрелу – и кранты тому козлу, обозначили местонахождение снайпера. Не-е, Кость, что ни говори, чуваки умеют воевать. Мы им не ровня. Да и смотрят они на нас, как на чуханов. Как думаешь, если попроситься, возьмут к себе?

— Они контрактники, Коль.

— Ну и че? И я контрактником стану.

— Тебе что, нравится здесь?

— Нравится не нравится, не в том дело. Пацаны они геройские, и служба боевая, без всяких выкрутасов. Такому научишься, на гражданку придешь – орлом ходить будешь, ни одна падла не заденет. Их всему учат. И в бой идут видел как? Без базара. За это и платят им. Я у одного из них спросил как-то: сколько они получают? Он сказал, у меня аж глаза навыкат, знаешь, какие бабки? Пять тыщ «зеленых», так и сказал, зуб даю. Это значит пять тыщ долларов в месяц, прикидываешь? Да еще приплачивают за каждого духа. Тут за год можно так заработать, что в деревне у нас всем скопом никогда не заработаешь.

— И ты поверил? Купили же тебя. Не платят им столько.

— А ты знаешь? Да? Че молчишь? Вот и то-то, что не знаешь. А мне мозги забивать этому десантнику какой резон?

— Ну ладно. Но и служба у них, сам видишь, не то что у нас. Год этот можно и не прослужить.

— Э-э, наши вон и месяца тут не протянули – получили по пуле, и гуд бай. Если думать о том, что можешь ласты склеить, то и жить нечего. Сиди и жди, когда копыта откинешь. Я же тебе сколько уже примеров приводил? Кому какая судьба, понял? А убьют в бою, то и черт с ним, я-то этого не почувствую. Умирать все один когда-никогда, а придется, вечных еще не было на свете, только в кино. Так что, Кость, что бы ты ни бакланил, а я этот вопрос перетру как-нибудь с их капитаном. Мужик он, сразу видать, с понятием. Мне в казарму, в часть желания особого нет. Че я там забыл? На тумбочке этой гребаной торчать? И орать, как клиент дурдома: «Дежурный по роте, на выход», когда какой-нибудь чухан, вроде нашего лейтенанта, будет туда-сюда шастать? И твердить, как попугай длинноклювый: «Подтяни ремень, обезьяна»? Нет уж, мне такой расклад без кайфа.

— Эх, Коля, Коля, отсюда еще вернуться надо. Видишь, что вокруг что-то затевается?

Подошел Гольдин. За время пребывания в Чечне гонор его заметно поубавился, и солдат он особо не доставал. Проходя через позицию недавно погибших сослуживцев, сержант невольно пригнулся.

— Ну чего разбазарились? Ветров, кто разрешал оставить позицию? Вы на войне или как? – копировал Гольдин лейтенанта Лузгина.

— А кому ты кланялся, Голь? – вопросом ответил за друга Николай, который уже привык вести себя вызывающе с теми, от кого мог ожидать неприятностей. – Снайперов давно уже перебили, или че, по привычке?

— Пошел ты… – Гольдин повернулся и ушел.

— Понял? Как я на него удила накинул? Знает теперь свое место. Я ему, козлу, сортира, когда тебя били, в жизнь не прощу. Тоже командир нашелся. Как пацанов завалили, побледнел как смерть, он тут рядом тогда тусовался. Перессал, короче.

— Можно подумать, ты – нет?

— Я виду не показал, поэтому никто ничего не может мне предъявить.

Ребята покурили, и Костя вернулся к себе.

Колонна «БМП-2», заранее предупрежденная об опасности, исходящей от аула возле высот, обошла его стороной и к 15.00 встала на дальних подступах, со стороны заминированной балки, остановленная по связи Дорониным. По минному проходу навстречу вышла боевая машина десанта и провела взвод «БМП» на позиции.

Старшим прибывшей группы являлся капитан, по военным меркам, в годах. Ему было на вид лет под сорок. Очевидно, к карьеристам он отношения не имел, но службу продолжал, имея, наверное, свои веские причины.

— Капитан Ланевский Георгий, – представился он подошедшим Доронину и Егорову, – в настоящий момент командир взвода.

— Ну, скорее уж командующий взводом, – пошутил Валера, – в твои годы оставаться взводным – это поступок.

— Здесь ты, капитан, прав. В армии, наверное, больше командиров полков, чем взводных в тридцать семь лет. Ну да это вопрос второстепенный и личный. Принимайте груз и грузите свой. На все про все у нас не более часа.

— Торопишься, капитан?

— Извини, друг, регламент не я устанавливал.

Из десантных отсеков появился прапорщик Мамедов, с ним еще один прапорщик-артиллерист, два сержанта-контрактника с большими санитарными сумками и лейтенант-медик. Доронин был рад прибытию Мамедова.

— Рад видеть тебя, Акиф! Ты здесь нужен.

— Знаю, командир. Учитывая обстановку, о которой вы докладывали в штаб, принял решение и добился получения большего количества боеприпасов. Немного пришлось сэкономить на продовольствии, но думаю, что патроны и гранаты здесь нужнее тушенки.

— Правильно сделал. С тобой, как понимаю, санчасть и корректировщик?

— Так точно!

Подошли остальные прибывшие.

— Лейтенант медицинской службы Молодцов Евгений Петрович, со мной два санинструктора. Раненые на настоящий момент есть?

— Один. На КНП.

— Кто убит из наших, командир? – спросил прапорщик.

Доронин назвал фамилии.

— Совсем молодые, из последнего призыва. – Мамедов выругался на своем языке. – У десанта тоже потери?

— И у них двое.

— Дела-а. А со стороны вроде все тихо, солнце светит, птички поют? Я слышал, тревожная тут обстановка, командир?

— Потом объясню. Принимай командование, бери людей – разгружай машины. А вас, товарищи медики, и вас, товарищ прапорщик, прошу пройти на командный пункт. Расположитесь пока там. В дальнейшем определимся.

Егоров между тем разговаривал с капитаном, к которому проникся симпатией. Тот осмотрелся.

— Слышал, горячо тут у вас было?

— С утра да, пришлось пережить немало неприятных мгновений.

— Людей много потерял?

— Четверых. Вместе с ротой.

— А чехов сколько уделали?

— По общим подсчетам – около шестидесяти, плюс рейд тут один организовали, где завалили Хабиба, там еще около тридцати.