Читать книгу - "Акула - Андрей Кивинов"

– Разрешите? – Сергей вошел в кабинет, но прежде, чем закрыть за собой дверь, счел необходимым спросить разрешение.

Прокурор молча кивнул, а Катышев из-за его спины показал оперу увесистый кулак. Костяшки пальцев Бешеного были сбиты и вымазаны зеленкой.

Сергей взял свободный стул и пристроился на углу, выложив перед собой три ОПД. Воробьев немедленно проявил к делам интерес:

– Позвольте, Сергей Сергеевич…

Волгин, естественно, позволил – хотя делать это не очень хотелось. Пролистав первые страницы, прокурор заметил что-то интересное, почитал, подняв одну изогнутую бровь, и обратился к Поперечному:

– Константин Александрович, приготовьте уголовные дела. Свое и ваших коллег. Ну что, Анатолий Васильевич, приступим? Поскольку следователей у нас трое, а оперативник по всем убийствам работает один, предлагаю, чтобы он и сделал доклад. Как, Сергей Сергеевич, справитесь?

Волгин кивнул, отметив, что прокурор наконец-то запомнил его имя-отчество. Назначенный в район меньше года назад, в течение первых месяцев своего правления Воробьев, встречая Сергея в кабинетах и коридорах учреждения, неизменно его останавливал и интересовался: «А вы, простите, кто? Я – прокурор!».

Ни вставать, ни, по привычке литературных героев, расхаживать за спиной у начальства или садиться на подоконник, Волгин не стал.

– Все преступления совершены на пустыре между улицами Чкаловской и Горьковской. Условно говоря, этот пустырь представляет собой прямоугольник размерами примерно километр на полтора. В левой части пустыря расположена заброшенная стройплощадка – подвальный и первый этажи нового кожно-венерического диспансера. Стройка никем не охраняется. В этом же месте, до того как заложили диспансер, располагались корпуса больницы такого же профиля, дореволюционной постройки, от которых остались полуразрушенные подвалы и подземные переходы. Место, конечно, облюбовано бомжами. Никакого строительного или архитектурного плана этих катакомб не существует. Собственно, помимо недостатка финансирования, это явилось одной из причин, по которым стройка была заморожена.

В пятницу, 21 июля, недалеко от тропинки, пролегающей по правой части пустыря, был обнаружен труп неизвестного мужчины с открытой черепно-мозговой травмой. Смерть наступила примерно за два часа до обнаружения тела, то есть около 21– 22 часов. Личность трупа до настоящего времени не установлена, в карманах – ни денег, ни документов. Предположительно, это один из бомжей, обитающих в районе места происшествия. Во вторник, 25 июля, примерно в том же месте прохожими был обнаружен гражданин Ратников Петр Сергеевич, пятьдесят четвертого года рождения, находившийся в бессознательном состоянии. Доставлен в больницу, через несколько часов скончался, опросить его не успели. Опять – ОЧМТ и обширные повреждения внутренних органов. Потерпевший ранее четырежды судим, за кражи, последний раз освободился полтора года назад, болел туберкулезом, проживал у сестры в доме 19 по Горьковской, нигде, естественно, не работал. Хорошо известен среди алкашей, собирающихся возле ларьков на Чкаловской. Последний раз его там видели где-то за час до обнаружения тела, он собирался идти домой. В среду, 2 августа, в том же практически месте милицейским патрулем был обнаружен труп Городецкого Евгения Михайловича, семьдесят второго года рождения. Приехал в наш город из Ташкента в 94-м году, был осужден за разбой, освободился этой весной. Где проживал и чем занимался после освобождения – неизвестно. Вероятно, оказал преступникам активное сопротивление: левый кулак основательно разбит, в правом осталась зажатой рукоятка сломанного ножа. Нож – «выкидуха» зоновской работы. Недалеко от трупа нашли лезвие, на нем – кровь второй группы и частицы эпителия.

– Какая группа крови у потерпевшего? – спросил прокурор.

– Четвертая положительная. Смертельный удар был нанесен кирпичом, уже после того, как Городецкого сбили с ног. В кармане его куртки обнаружили более шести тысяч рублей и ключи от квартиры. Была поначалу версия, что он «засветил» деньги у ларьков и местные пропойцы решили его «опустить», но не подтвердилась.

– Думаете, они вам так бы сразу и признались? – хмыкнул Воробьев.

– У ребят из 13-го отделения есть хорошие подходы к тому контингенту. Городецкий им неизвестен, в день смерти его там никто не видел. Есть предположение, что он снимал квартиру где-то неподалеку. Участковым поставлена задача, обходят жилмассив, пока – безрезультатно. Вчера вечером, примерно в том же месте, был обнаружен еще один гражданин. Находится в третьей горбольнице, я к нему ездил, пытался поговорить, но он в таком состоянии, что… У Кузенкова из 13-го есть информация, что это – некий Бондарев, проживающий в том же доме, что и Ратников. Звонила его жена, заявила, что он пропал, но до отделения пока не доехала. Повреждения Бондареву – если это, конечно, он, были нанесены каким-то твердым предметом наподобие дубинки или металлической трубы. Место происшествия осмотрели тщательно, но ничего не нашли. Незадолго до того, как его обнаружили, в ларьках на Чкаловской он приобрел две бутылки пива. Продавщица помнит его как постоянного покупателя, но ни имени, ни адреса сказать не может. Каких-либо конфликтов она не видела, говорит, купил пиво и сразу ушел, по ее мнению, очень торопился. Был один. Свидетелей ни по одному из преступлений обнаружить не удалось. Кроме ножа Городецкого, с мест происшествий изъяты отпечатки обуви, но на них надежды мало…

– М-да. – Прокурор постучал линейкой по столешнице. – Какие выдвинуты версии?

– Версии, к сожалению, самые стандартные. Кто-то из местных… пошаливает. Судимые, малолетки… Проверяем всех. Если в нападении на Городецкого еще можно предположить мотив ограбления – хотя он парень был не самый дохлый, с одного взгляда понятно, что мог постоять за себя,-то с остальными…

– Я вижу, у вас вопросов больше, чем ответов. – Воробьев посмотрел на опера строго. – Хорошо, зайдем с другой стороны. Что позволяет нам объединить все эти преступления в одну серию?

– Собственно, я не склонен так уж безоговорочно считать, что мы имеем дело с серийным преступником… или преступниками. Одно и то же место происшествия, схожий способ насильственных действий – вот, пожалуй, и все. Может быть, рано или поздно эксперты по отпечаткам обуви дадут заключение и появится какая-то ясность. В то же время невозможно предположить, что в течение двух недель четверо человек, не сговариваясь, на одном «пятачке» замолотили четыре аналогичных преступления.

– А вы не думали, что убить собирались кого-то одного, а остальных «положили» лишь для того, чтобы сбить нас со следа?

На несколько мгновений в кабинете стало тихо. Прокурор, требовательно глядя на Волгина, ждал ответа.

«Он это серьезно? – подумал Сергей, пытаясь не выдать эмоций. – Господи, каких он книжек начитался?»

– Мы рассматривали такую версию, но она представляется нам слишком сложной. На мой взгляд, такого рода маскировка себя не оправдывает: при каждом новом эпизоде риск только возрастает. Да и кого хотели убрать? Городецкого? Мы, конечно, будем проверять его прошлое, но я сильно сомневаюсь, что за ним может тянуться какой-то… таинственный след.