Читать книгу - "Двойная засада - Сергей Самаров"

– Без обеда не значит – голодными… Генерал Рябушкин сказал, что мои парни слишком тяжелые люди, много трупов оставляют…

– Откровенная неправда… Это они пытаются свои беды на нас списать… – возразил я категорично. – За два дня мы столкнулись с одиннадцатью боевиками и оставили только три трупа. ФСБ за два дня девятнадцать наворочало, а самостоятельно захватило только четверых… Пятерых мы им добавили: двоих вчера, троих сегодня… Процентное соотношение не в их пользу… Признаю судейство необъективным и готов дать справедливый отпор клеветникам…

– Буду знать, как в следующий раз ответить… – кивнул полковник без улыбки, хотя явно понимал, что я говорил шутливо, пусть и с серьезной физиономией. – Садитесь все… Нам есть что обсудить…

Мы разобрали стулья за длинным приставным столом. Капитан со старшим прапорщиком сели по одну сторону, я по другую, на обычное свое место – субординацию все же соблюдали.

– Я уже трижды сегодня с ГРУ разговаривал по твоему, Андрей Васильевич, делу. Там тоже не в восторге, что боевики так настойчиво рвутся тебя похоронить. И очень интересуются причинами…

– Если это вопрос, то я, Валентин Георгиевич, ответить на него не могу… – сказал я. – Но надеюсь, что смогу ответить уже там, в Чечне, потому что меня очень стараются туда не пустить. Если стараются, то имеют, должно быть, причины… Резоннее всего предположить, что я видел нечто такое, что может сказаться на каких-то событиях или на чьей-то, допустим, судьбе…

– Группа аналитиков в ГРУ уже несколько часов сидит над твоими рапортами по последней командировке. Подняли архив, читают, сверяют, ищут причину… Если ничего не найдут до утра, надежда останется только на твое личное присутствие там, на месте…

– Надеюсь, что меня не убьют до того, как я что-то узнаю… – Я не шутил и равнодушия к своей безопасности не проявлял, но, как человек военный, знал, что случиться может всякое.

– Вот этого мы и опасаемся…

Полковник тоже не стал меня утешать. Он ситуацию знает не хуже чем я.

После короткого стука в кабинет вошел начальник штаба бригады полковник Ломакин. Кивнул всем, здороваясь, и без приглашения сел рядом со мной, положив перед собой стопку бумаг, среди которых были и листы принтерной распечатки, и термобумага факсов, и толстая телетайпная рулонная бумага, постоянно норовившая свернуться в трубочку. Похоже на сводки из разных мест. Или ответы на запросы. И если Всеволод Юрьевич сюда эти бумаги принес, то они касаются меня напрямую.

Так и оказалось, потому что Баргузинцев, показывая взглядом на бумаги, спросил:

– Есть что-то?

– Ничего конкретного и ясного. Никакого откровенного намека не просматривается, в то же время почти каждое событие в той или иной степени можно соотнести с сегодняшним днем…

Валентин Георгиевич объяснил:

– Мы все свои архивы подняли и по всем бригадам, чьи группы в твой отряд входили, тоже запросы рассылали… Видишь, задал ты нам работы…

– Значит, все же предстоит рыбалка «на живца»… – констатировал я факт.

Я на такую «рыбалку» уже настроился и потому проявил обдуманную готовность.

– Значит, предстоит, – согласился командир. – Иного выхода не просматривается… При этом считаю допустимым вариант, про который ты, Андрей Васильевич, давеча по телефону говорил… Что кто-то там, в Чечне, уже знал, что ты должен ехать, и потому отдал срочный приказ о твоей ликвидации. Это говорит о том, что ехать следует тем более, хотя такая поездка, несомненно, дело опасное. И, чтобы шум там, в отряде не поднимать, придется тебе с собой брать сопровождающих, которые уже в курсе событий… – взгляд Баргузинцева перешел на капитана Ламберта, потом на старшего прапорщика Волоснякова.

Оба встали.

– Сидите, сидите… Ехать готовы?

– Так точно, – без раздумий согласился Ламберт.

– Так точно, – без эмоций, хладнокровно ответил и Волосняков.

В принципе, я и не сомневался, что оба согласятся, как согласились они минувшим вечером. Я для них не только старший офицер, но и товарищ, и я бы точно так же согласился помочь любому своему сослуживцу. И никто даже слова не сказал о том, что оба только-только, как и я, вернулись из Чечни. Видимо, подполковник РОСО Капустин прав был, когда говорил, что у спецназа особая группа крови. И именно эта группа крови делает нас похожими друг на другу. Конечно, не все люди одинаковы. И в спецназ приходят служить личности разные, что солдаты, что офицеры. Но общая обстановка влияет на каждого, и все чувствуют себя единым организмом. И это в службе помогает…

– Вот и хорошо, – сказал Баргузинцев. – Я, по правде говоря, и не сомневался. Итак, подполковнику Буслаеву ставится основная задача – обеспечить руководство сборным отрядом, его боеспособность и жизнеспособность, а капитану Ламберту и старшему прапорщику Волоснякову задача отдельная – обеспечить своему командиру возможность выполнять возложенные на него обязанности и при этом остаться живым… У нас не принято, вообще-то, к командирам охранников приставлять… Но вы – не охранники, вы, скорее, в данной ситуации следователи… Это не я придумал… Это из Москвы указание, из диверсионного управления…

– И к утру уже должны быть в аэропорту… Самолет с отрядом ФСБ вылетает в Ханкалу в ноль семь восемнадцать, – добавил полковник Ломакин. – Накладные в канцелярии… Кладовщики складов ждут вас, чтобы выдать необходимое имущество – машина вам выделена. В ноль три пятнадцать все должны быть здесь… Сразу в дорогу… Провожать вас в торжественной обстановке не будем, чтобы оркестром не будить городок, но дежурный обеспечит отправку… В ноль пять пятнадцать автобусы в аэропорт отходят от здания областного управления ФСБ. Опоздавших ждать не будут…

– С богом, ребята… – сказал командир…

* * *

Втроем, все вместе, мы уже в третий раз в течение суток проделывали один и тот же путь, только в этот раз мы не сами ехали, а сидели на жестких сидениях дежурного «уазика».

Чтобы время даром не терять, я снова пытался вспомнить события минувшей командировки в Чечню, но теперь уже не для того, чтобы восстановить в памяти события, которые могли бы стать причиной для покушений на меня, а только для того, чтобы подготовиться к возвращению на старую должность после кратковременного отсутствия, восстановить в голове задачи, которые мы выполняли и которые остались для выполнения нашим сменщикам. Имена и фамилии должностных лиц, с которыми мне следовало контактировать, вспомнились легко. Что касается географии, по поводу ориентирования в районах непосредственного действия, с этим у меня вообще никогда проблем не возникало. Если я однажды бывал на месте, то уже мог там ориентироваться и через десять лет так же легко, как через день. Так было всегда. И всегда мне хватало кратковременного, но внимательного и подробного знакомства с картой, чтобы знать, где что расположено и как туда добраться. Это был обыкновенный профессионализм…

Не знаю, как для капитана Ламберта и старшего прапорщика Волоснякова, но для меня лично за такими воспоминаниями и размышлениями время пролетело незаметно, и скоро мы уже въехали в ночной город. На посту ГИБДД вместе с сотрудниками милиции дежурил и наряд военной автоинспекции. Нашу машину остановили, но проверка документов длилась недолго, поскольку мы втроем вышли из машины, чтобы продемонстрировать бронежилеты, автоматы, камуфлированные косынки на голове, и это на наряд произвело впечатление. К зданию областного управления ФСБ, где уже стояли три автобуса с зажженными габаритными огнями, мы приехали на пятнадцать минут раньше запланированного времени, и я сразу позвонил подполковнику Капустину. Игорь Евгеньевич ответил сразу, словно трубку держал в руках.