Читать книгу - "Парни в бронежилетах - Сергей Самаров"

Сохно тормозит. Левая фара и подфарники разбиты, на крыле неглубокая, но обширная вмятина.

Согрин с Кордебалетом открывают правую дверцу. На сиденье – пленник. Смотрит на них с насмешливым презрением. Ноги перевязаны окровавленными тряпками – остатками чьей-то камуфлированной куртки. Сохно с пленником не церемонится, он ничего не говорит, только сильно прижимает того спинкой к передней панели, освобождая место для посадки на заднее сиденье. Пленник стонет, но молчит.

Согрин с Кордебалетом устраиваются.

– Пост на перекрестке? – спрашивает полковник, имея в виду разбитые фары и вмятину.

– Да... Пришлось остановиться и пристрелить... Чтобы не мучился... Выбежал на дорогу, автоматом машет. Я даже притормозить не успел. Еле вывернул, чтоб в стекло мне не влетел...

– Он хотел сказать вам, что вы все покойники, – на чистом русском языке, совсем без акцента говорит пленник. – И зря вы не захотели его выслушать...

На слова пленника внимания не обращают. Въезжают в село. Людей не видно. Навстречу идет только одна женщина. Сворачивает на обочину, уступая машине место. Сохно сбрасывает скорость и тормозит рядом с женщиной. Открывает дверцу.

– Здравствуйте... – его не слишком привлекательное лицо старательно излучает приветливость.

Женщина останавливается, смотрит, чуть прищурив глаза, подходит ближе.

– Здравствуйте, – говорит с сильным акцентом. – А вы кто?

И осматривает машину. Она отлично, должно быть, знает эту машину, знает, и кому она принадлежит.

– Я майор российской армии, – отвечает Сохно. – Что тут у вас творится? Анзор безобразничает?

– Ой, и не говорите... Вы не ездите туда. Их там человек тридцать, а то и больше... Понаехали...

– Откуда столько? У Анзора всего чуть больше десятка, – удивляется Сохно.

– Пришлые, пришлые все... Большая банда...

Пленник вдруг взрывается длинной тирадой, поднимает связанные руки, словно замахивается. Но женщина не понимает, на каком языке он говорит. Связанные руки пленника только больше язык ей развязывают.

– А этот вон... За главного у них... Он командует... Они вон в том доме сидят, где антенна-тарелка. Хозяина и всех мужчин в подвале закрыли...

– В самом доме или в сарае? – полковник соображает вдруг, что одна из женщин в самом деле носила в корзине много посуды. В сарай носила...

– Я не знаю...

– Спасибо. Вам лучше дома закрыться. Здесь могут стрелять, – советует Сохно и закрывает дверцу.

– А я не боюсь... У меня два сына у Рамазана Кадырова служат, – отвечает она, но все же спешит к своему дому. Он предпоследний на улице.

Сохно не торопится тронуться с места. Оборачивается, встречается взглядом с Согриным и Кордебалетом. Все прикидывают ситуацию про себя и не спешат выложить ее при пленнике.

– Что там за группа? – спрашивает, наконец, Согрин.

– Сдаваться хотим... Решили сложить оружие... – пленник смотрит вдоль улицы в надежде, что кто-то выйдет из ворот дома, где сидит его группа, и заметит машину.

– Разворачивайся, – приказывает полковник. – Выезжай за сопку. Там лес не густой...

Сохно не надо повторять приказ. «Нива» тем и хороша, что развернуться может на небольшом пространстве. Оставив новый шлейф пыли, они быстро покидают опасное село. Уже в лесу останавливаются. Дальше не проехать, начинается тот самый бурелом, через который они пробирались, спускаясь с точки наблюдения.

– Толя, займись пленником... Он хочет поговорить откровенно... Он обещает много рассказать, – приказывает полковник. – Шурик, наверх, за мной, разворачивай рацию...

Рация в группе миниатюрная, не больше ноутбука, но сильная. Кордебалет сразу, опережая командира, направляется вверх, на ходу снимая с плеч ранец рации. Согрин еще присматривает, как Сохно заботливо выводит из машины пленника, с трудом передвигающего простреленные ноги, и ставит того к дереву, чтобы было обо что опереться. А сам садится на поваленный ствол ели, вытаскивает длинный нож и демонстративно принимается со старанием и любовью оттачивать его. Начинается психологическая обработка, дальше эта обработка включит в себя вербальное воздействие. Полковник ухмыляется, зная, что допросы Сохно проводить умеет. И догоняет Кордебалета, который уже развешивает по веткам антенну.

– Связь желательно не со штабом операции... Сумеешь связаться со штабом группировки?

– Думаю, без проблем... Они всегда сидят на приеме...

– Отправляй с категорией «срочно»... Запрашивай, кто есть поблизости боеспособный... Где-то, я слышал, в этих местах работал спецназ ВДВ... Может, их не успели еще вытащить?..

Кордебалет настраивает рацию.

А сам Согрин поднимается выше, на прежнее место наблюдения, вытаскивает из футляра бинокль, устраивается поудобнее и начинает снова и с большим вниманием изучать каждую деталь двора, который уже осматривал, казалось, тщательно...

Здесь предстоит серьезно работать...