Читать книгу - "Бой против своих - Сергей Зверев"

— Машинное отделение, единственное место, где возможно хоть что-то спрятать.

Лавров приказал своим людям не спускать глаз с китайцев, а сам, вооружившись фонариком, полез вниз. В машинном отделении было грязно, под ногами хлюпала вода. Луч света выхватил сплетение труб, топливный бак, в прикрученных к стеллажам металлических ящиках покоились десятки перепачканных в мазуте гаек, болтов, прокладок и гаечных ключей. Майор прошел чуть вглубь. Нагнул голову, прополз под трубой и очутился в кормовом отсеке. Практически все его пространство занимал двигатель. То, что двигатель карбюраторный, а не дизельный, Лавров понял еще по звуку, когда только услышал катер на реке. Тогда просто отметил это для себя, как отмечал и другие детали. Теперь же знание должно было пригодиться.

Отыскав в кармане бумагу, десантник тщательно ее прожевал и, когда та намокла, аккуратно разделил ее на три части. Пристроив фонарик на одну из труб, он вытащил разъем прерывателя, затолкал кусочки мокрой бумаги в гнезда электрической цепи. По подсчетам майора, через полчаса, максимум — сорок минут бумага должна была высохнуть и прервать циркуляцию тока в цепи, и тогда катер неизбежно остановится. Тот же самый финт, который он применил в споре с капитаном-связистом.

— Пусто! — захлопнув крышку люка машинного отделения, сказал Лавров и изобразил на лице кислую мину.

— Мы же не бандиты, — развел руками дипломат, — рыбачим…

— Счастливого пути, — уже с берега крикнул комбат.

Заурчал двигатель, забурлила под гребным винтом вода, и китайский катер готов был двинуться по реке.

— Товарищ майор, почему…

Комбат жестом остановил лейтенанта Еременко.

— Мотор у катера скоро заглохнет, но его продолжит сносить течением. Поэтому делаем бросок, не сбавляя темпа. Мы сократим дорогу, срежем изгиб русла.

* * *

В березовой роще стояла мертвящая тишина, нарушаемая только однообразным тихим жужжанием камер робота. Выдвижной штатив с шестью камерами, возвышающийся над кустарником, как перископ подводной лодки над гладью моря, неспешно поворачивался вокруг своей оси, фиксируя малейший звук, движение. Тусклый свет луны, проливающийся на металлическую трубку, предательски искрился и поблескивал. Так его могли заметить издали или с неба, поэтому Бутусов набросил на штатив плащ-палатку. Под плотной коричневой материей блестящий металл стал незаметен. Сделав ножом на плащ-палатке прорези для камер, майор-предатель осмотрелся по сторонам, чтобы найти укрытие, в котором он смог бы отсидеться до прибытия китайского катера.

Именно это место указал ему сотрудник китайского консульства во время последнего сеанса связи. О встрече с российскими десантниками не упомянул и словом. Бутусову самому пришлось вытянуть из него признание. Сделал он это осторожно, ведь говорить приходилось иносказаниями — упомянул, что слышал выстрелы. Донг Син сказал, что беспокоиться незачем, десантники не успеют подойти раньше катера.

Отыскать в березовой роще надежное укрытие было нелегко, если вообще возможно. Это в горах всегда найдется какая-нибудь пещерка, выемка или камень. А роща, где сейчас находился Бутусов, буквально вся была пронизана лунным светом. Не прятаться же за стволом или в колючих кустах?

Но такое место здесь все-таки нашлось. Бутусов обнаружил его почти случайно, когда его нога неожиданно провалилась в пустоту. Десантник включил фонарик и нагнулся. Луч света осветил припорошенную сухими листьями ложбину. Она была глубокой и узкой, как окоп. Трава буквально сходилась над ней сводом.

Майор осторожно спустился в нее и прислонился к земляной стенке. Достал ноутбук, откинул крышку и виртуозно защелкал пальцами по миниатюрной клавиатуре, как пианист по клавишам рояля. Экран компьютера разделился на шесть ровных частей, в каждой из которых появилось свое изображение. Изображения были зеленоватого оттенка, так как камеры робота автоматически перешли в режим ночного видения. Потом лег на спину и закурил. Над ложбиной поднялась струйка белесого дыма, затем еще одна. Они сплелись, словно две нитки, и поплыли по воздуху к верхушкам деревьев. Но на полпути налетел ветер, и они тут же разорвались. Конечно, курить, когда ты скрываешься, это недопустимо для разведчика, но Бутусов не боялся быть обнаруженным первым. Технические характеристики робота позволяли выявить противника на большом расстоянии — прежде, чем тот почувствовал бы запах сигаретного дыма или засек тлеющий огонек.

Бутусов вдавил окурок в землю и мечтательно посмотрел в звездное небо. С минуты на минуту мог прибыть китайский катер, который заберет его с этого забытого богом места. Он получит деньги, «чистые» документы, купит билеты, а там…

Вдруг на одном из сегментов экрана что-то мелькнуло. Ноутбук завибрировал, предупреждая об опасности. Майор сперва подумал, что ему померещилось, но тут же ввел режим укрупнения. Нет — не померещилось. К нему подбирались со стороны невысокого холма. Теперь и другие камеры зафиксировали появление противника. Все они развернулись к холму. Теперь во всех секторах экрана можно было разглядеть светлые пятна — лица с горящими глазами. Бутусов занервничал, худшие его ожидания начинали сбываться. Десантники, вооруженные автоматами, шли цепочкой, держась друг от друга на расстоянии шагов десяти-пятнадцати.

Бутусов выругался и переключил робота с ручного на автономное управление. Теперь «Т-191» был предоставлен самому себе и должен был стрелять во все, что движется и напоминает собой человека. Единственным исключением был сам майор — разработчик программы предусмотрел этот момент. Робот не открывал огонь лишь по тому, у кого в руках находился пульт-ноутбук.

До прибытия китайского катера оставалось совсем немного.

* * *

Десантники продвигались молча, напряженно вслушиваясь в звуки ночного леса. Время от времени останавливались, обмениваясь условными знаками. И тут к звукам природы добавился еще один — в разбавленной лунным светом темноте что-то зажужжало, завибрировало, словно зазуммерил невидимый мобильник. Командиру группы даже не пришлось отдавать команду, десантники мгновенно залегли, вжались в землю, прислушиваясь к тревожному звуку, который не мог издать ни один лесной зверь, а только…

Из бездонной темноты, в которой тонули, исчезали стволы вековых деревьев, полыхнул ярко-оранжевый вращающийся крест, и обманчивое ночное спокойствие рассыпалось, разбитое вдребезги стрекотом пулемета. Пули срывали мох, впивались в землю, лишь немного не доставая до залегших десантников.

— Не стрелять! — крикнул Барханов, поняв, что стоит кому-то приподнять голову, и робот моментально попадет в цель.

Однако умную машину-убийцу обмануть было сложно. Если цель была недостижима, робот менял позицию. Огненный крест погас так же внезапно, как и возник.

— Все целы? — не поднимая головы, прохрипел старлей и выплюнул набившиеся в рот сухие иголки.

Отозвались все, кроме одного, того, кто лежал справа от старшего лейтенанта. Извиваясь ужом, Барханов пополз, вслушиваясь в еле различимое жужжание, доносившееся из темноты. Рука старлея тронула липкий мох.