Читать книгу - "Дойти и рассказать - Сергей Владимирович Анисимов"

Расслабленно двигаясь за провожатым в сторону хорошо уже знакомого штабного домика, Николай внезапно ощутил нехороший укол в сердце, какое-то неясное предчувствие. Возможно, дело было просто в безотчетной ассоциации с прошлыми разами, когда периоды пассивности и безделья сменялись переменами в жизненной ситуации, причём кардинальными. Он покосился на сопровождающего – крепкого бойца, небрежно покачивающего раскрытой ладонью в такт своим шагам. Боец был постарше других – возможно, контрактник. Хотя кто его знает, бывают ли контрактники в морской пехоте. Знаков различия, насколько можно было разглядеть в скупо освещающем двор электрическом свете, на его форме не имелось.

– Сюда, – коротко показал солдат, когда они поднялись на знакомый уже второй этаж. Обычная дверь, ничего особенного в ней не было, но сердце почему-то заколотилось. Уже остановившись перед дверью, Николай сумел рассмотреть провожатого чуть получше. Лет тридцать с небольшим, лицо спокойное – и, пожалуй, усталое. Это всё. Остальные детали лица и фигуры ничем его от остальных военных не отличали. Да и усталость-то была здесь характерна почти для всех, даже ничего особого в данный момент вроде бы не делающих.

Обстановка в комнате тоже оказалась привычной. Вероятно, предстояла очередная «беседа». Откинувшись к стене, за столом в вольной позе сидел мужик лет сорока, тоже почему-то без значков и звёздочек – хотя, как Николай мгновенно прикинул, по общему типажу он тянул, пожалуй, на подполковника. На столе лежал широкий лист плотной бумаги, приподнимающийся на сгибах – скорее всего, карта. Рядом – нетолстая пачка чистой бумаги и пара ручек.

Всё это Николай успел охватить взглядом, пока сидящий, не меняя позы, разглядывал его самого, а сопровождающий запирал за собой дверь.

– Ну что, Аскольд Олегович, – сидящий принял, наконец, нормальную позу, перестав раскачиваться на ножках стула. – Вечер добрый.

– Добрый, – согласился Николай. Приветствие получилось не очень приличное, но начинать его сначала было бы теперь глупо.

– Садитесь, чего стоять?

Свободный стул, для разнообразия, находился сейчас не за партой в дальнем углу комнаты (откуда допрашиваемому, скорее всего, было бы трудно прыгать на следователя), а рядом, на углу того же самого стола. Примета не очень весёлая, ну да чего уж там. Сел.

– Мы тут с вашим товарищем побеседовали пару часиков. Хороший у вас товарищ…

– Грех жаловаться.

Николай чувствовал собственное напряжение, но пытался демонстрировать если не расслабленность, то хотя бы спокойствие. Насколько это хорошо получалось, судить ему было трудно.

– Ну что, и с вами побеседуем?

Сидящий за столом опёрся на локти и начал изучать лицо бывшего студента с каким-то уж особо демонстративным вниманием – так смотрят в зоопарке на экзотическое, но безопасное животное.

– Можно и побеседовать. Только представьтесь, пожалуйста.

Николай счёл для себя огромной удачей, что его голос при этих словах не дрогнул. Удивительно, каким количеством маленьких радостей может быть наполнена жизнь…

Человек за столом усмехнулся – слава богу, спокойно и даже, кажется, доброжелательно. Второго, стоящего сзади-сбоку и незримо давящего на спину, Николай видеть не мог – но предполагал, что тот усмехнулся тоже.

– Меня зовут Евгений Евгеньевич. Я офицер Федеральной Службы Безопасности России. Это вас устроит?

– Вполне.

Николай коротко и уважительно кивнул. Контора была серьёзная, даже слишком – для его масштабов. Мораль?..

– Ну, тогда начнём. Покажите, Аскольд Олегович, как и откуда, по вашему мнению, вы бежали, – он перевернул карту и расправил складки тяжёлой ладонью.

– Товарищ подполковник – если я не ошибаюсь…

Второй эфэсбэшник сзади явственно хрюкнул, и назвавший себя Евгением Евгеньевичем кинул на того быстрый взгляд.

– Ошибаетесь, – сказал он, – Но не намного. А что, меня кто-то подполковником назвал?

– Нет, – Николай пожал плечами. – Извините, если ошибся. Мне просто показалось так.

– Ну, так и называйте меня по имени отчеству, чтобы не казалось чего лишнего. Евгений Евгеньевич.

– Хорошо, Евгений Евгеньевич, – на этот раз эфэсбэшник кивнул. – Мы по темноте два дня бежали. Откуда – не знаем, название нам как-то не затруднились сообщить. Бежали просто вдоль течения реки, ночью в овраге отлёживались. Так что спрашивать, откуда – это не очень…

– А вот смотрите.

Он крутанул в руках ручку и указал на точку на карте.

– Вот сюда вы вышли перед самым рассветом девятого. Бежали и ехали, по вашим росписям и словам Шалвы Мамедовича, вы ровно две ночи плюс несколько часов предшествовавшего дня. Кстати об «ехали»…

Офицер стукнул об стол пистолетом, который быстрым движением достал откуда-то с колен. Это был тот самый.

– Машину, по вашему замечательному рассказу, вы не то нашли, не то угнали. Нехорошо, конечно, но бывает. У конвоира вы отняли «Калашников». Откуда взялся пистолет?

Николай помолчал секунды две, собираясь с мыслями. Сказал им Шалва про водителя, или нет?

– Из машины. В бардачке лежал…

Приподняв предупреждающе ладонь, эфэсбэшник достал снова откуда-то из ящика тумбы стола листок бумаги и с выражением зачитал, то и дело поднимая глаза и вставляя свои комментарии:

– Пистолет марки «Чешска Зброевка 100», согласно заводскому номеру, относится к партии, захваченной в ходе некоей операции конторой под названием «Straz Graniczna», то бишь пограничной охраной Польской республики. Операция та имела место быть на границе с Литвой и проводилась, соответственно, в тесном с ней сотрудничестве. 16-го января 1998 года, в ходе операции по задержанию группы контрабандистов… Угу, оказали сопротивление, было применено оружие, погиб szeregowy, то есть рядовой этой самой пограничной охраны… Понимаете, к чему я веду?

– Да.

– Это пистолет из тех самых. Партия до сих пор нигде не всплывала, и пока вы с грузином не вышли на полк, все, имевшие отношение к этой старой истории, что называется «по умолчанию» предполагали, что стрелковка тихо-мирно лежит где-нибудь на складе в Польше или Литве. А теперь я в последний раз спрашиваю вежливо, Аскольд Олегович: откуда взялся пистолет? Если вы не отвечаете и в этот раз, этот разговор сам собой не закончится, но он будет проводиться в совсем других условиях, и совсем другим тоном.

Второй эфэсбэшник шевельнулся за спиной, давя на нервы. Хотелось обернуться – но этого явно не стоило делать, если не хочешь, чтобы тебя начали ломать грубо.

– Хорошо, Евгений Евгеньевич. Если можно, употребляйте слово Николай, мне оно как-то привычнее. И можно без отчества.

– И то и другое, и можно без хлеба. К делу, юноша, к делу!

– Пистолет мы действительно взяли из бардачка машины, водителя которой я убил.

Николай остановился, ожидая, что его всё равно прервут, но никому это в голову не пришло,