Читать книгу - "Подрывник - Юрий Корчевский"

— Ты не заболел ли часом?

Саша отшутился.

Он вышел сразу, как стемнело. С хозяйкой не попрощался, пообещав вернуться. Ушёл с автоматом и сидором. Случись обыск — ни к чему в избе оставлять опасные предметы.

Через пару часов он был уже на месте, у приметного деревца. Не зря зарубки ставил, нашёл сразу. И мешок выкопал в пять минут.

На часы поглядывал часто, а время тянулось медленно. Он уже подмёрз в телогрейке и сапогах. Наконец часы показали пятнадцать минут двенадцатого. Пора!

Саша вышел из леса, но потом вернулся. Снял автомат, расстегнул ремень — снял кобуру с пистолетом. Повесил оружие на сук. Если он в аэропорту окажется, то как будет выглядеть с оружием? Да ещё после взрыва! Моментально повяжут — и в кутузку. Только нож в чехле во внутреннем кармане остался. Снаружи не виден, а расстаться с ним жалко — уж больно хорош. Конечно, среди пассажиров аэропорта он будет выглядеть белой вороной — в заячьей шапке, телогрейке и кирзачах. Да тьфу на них, лишь бы домой добраться!

Саша забросил мешок с драгоценностями за спину, вспомнил о сидоре с подрывной машинкой. Сидор пристроил рядом с оружием, на суку, и вышел в поле.

Часы показывали 23.40. Сашей овладело беспокойство. Он стоял, как столб в чистом поле, и вертел головой по сторонам. Плохо, если шар появится далеко, придётся бежать. А насколько он помнил, шар появлялся ненадолго — на считаные минуты.

Внезапно на Сашу дохнуло волной тёплого воздуха. Он обернулся. Знакомый зеленоватый шар был от него в полусотне шагов.

Саша бросился к нему, бежал — как на кроссе в армии. Перед шаром встал, обернулся, глубоко вдохнул, успокаивая дыхание, и вошёл. Шар стал бледнеть, и Саша неожиданно увидел перед собой стены аэропорта, лежащих на полу убитых и раненых людей, чёрный дым; до него донеслись крики о помощи. Видение страшной картины побледнело и исчезло. На секунду перед Сашей появилось зеленоватое свечение и — темнота. Просто кромешная. И холодно. Где он?

Саша вытянул перед собой руки. Он что — в преисподней или где-то в подвале? Удивился, что не чувствует тяжести мешка с ценностями, присел, пошарил вокруг себя руками. Никакого мешка не было.

Ощупывая пространство перед собой, он осторожно двинулся вперёд. Под ногами что-то хрустело, и явственно ощущался запах — запах тления и горелого. Саша споткнулся о какую-то железку, но устоял. Впереди смутно белел дверной проём.

Едва он вышел, как почувствовал под ногами ступеньки. Спустившись, он обернулся посмотреть, и из груди едва не вырвался звериный рык — это была сгоревшая заброшенная мельница, где погибли его друзья, где он принял свой последний бой и откуда исчез в зелёном шаре.

Саша в полный голос стал материться. Даже сам удивился, как много матерных слов и оборотов он, оказывается, знает. Его обещали вернуть в его время, в будущее, в Москву. А вернули сюда! Обманули, сволочи! Мешок-то с ценностями получили, и всё! Кому ты нужен, лох и чмо!

Саше было плохо, как никогда — даже закружилась голова и затошнило. Он уселся на ступеньки мельницы и обхватил голову руками. Похоже — в Москву, в своё время ему вернуться не суждено.

Разочарование его было столь сильным, что хотелось напиться или застрелиться, а с собой — ни водки, ни пистолета. Вот когда Саша пожалел об оставленном на дереве оружии и сидоре! Из оружия нож, еды — никакой. Придётся ждать утра, а там идти на базу.

За десять дней его не забыли, и вопросов возникнет много. В первую очередь — где группа, и почему его не было десять дней? Почему он без оружия? Надо срочно придумывать хоть какую-то версию.

Сначала рассказать правду о мельнице — как полегла группа. Про шар молчать, конечно, всё равно никто не поверит. Сказать, что из мельницы удалось сбежать? Тогда вопрос — а где пропадал все дни?

Пока Саша раздумывал, стало светать. Он замёрз от неподвижности и вошёл внутрь мельницы. Стены, пол, потолок были закопчены от пожара. Здесь же лежали его погибшие товарищи, вернее — не тела даже, а головёшки. Небольшие, обугленные, прижавшие руки и ноги к телу, как будто они хотели спрятаться от огня, свернувшись в клубок. И оружие рядом валялось — закопченное, с оплавленными ручками.

У Саши на глаза навернулись слёзы. Похоронить бы их по-человечески надо. А с собой — ни лопаты, ничего. «Ладно, — решил он, — пойду в отряд, вернусь с партизанами и лопатами, похороним ребят».

Снег в Белоруссии ещё не выпал, но лёгкий морозец уже был. Деревья стояли с пожухлыми листьями, не успев их сбросить.

Прячась от немцев, идя по лесным тропинкам, Саша добрался до отряда.

И здесь его ожидал ещё один удар. Схрон был взорван, от деревянной баньки остались одни головёшки, вокруг — россыпи стреляных гильз. Немцы на отряд наткнулись или предатель привёл? Сразу на память пришёл Янек. Он на мельницу не явился, вместо него немцы нагрянули. Теперь вот и отряд разгромлен. Не предатель ли он? И вдруг испугался. Ведь таким же предателем могут считать его! Группу сгубил, сам исчез. А может — и расположение отряда выдал! В гестапо даже сильные люди иногда не выдерживали — у немцев мастера пыточных дел были. Таким образом, подозревать могут не только Янека, но и его! Вот дела! Всего десять дней, а столько плохих новостей. Вдобавок ко всему крышу над головой искать надо и оружие. Диверсант без оружия — как голый на улице, среди прохожих.

Ладно, оружие-то он добудет, не впервой — отберёт у любого немца вместе с жизнью. Но вот куда пойти?

Для начала он решил наведаться в соседнюю деревню. Если везде гильзы валяются, наверное — в деревне слышали стрельбу, и, может быть, знают подробности. Рискованно, конечно, без оружия в деревню соваться, наверняка полицаи есть, а может быть, и немцы. Но всё-таки пошёл.

Ещё не доходя до деревни, Александр встретил деда, ведущего на верёвке козу.

— Здравствуйте, — поприветствовал его Саша.

— Добрый день, милок.

— Деда, не слыхали ли вы, что здесь произошло?

— А ты кто, что интересуешься?

— Прохожий.

Дед хитро прищурился.

— Тоже из этих? — дед показал рукой на лес.

— Из этих, — не стал скрывать Саша.

— А где же твоё ружьё?

— Дед, ты если знаешь что, расскажи, — обозлился Саша.

— Так я ведь почти не видел ничего. С неделю назад, может — поболее чуть, в деревню приехали два грузовика, солдат полно. Жители сперва подумали — облава. А немцы в лес пошли. Потом слышим — стрельба! Да долго, едва ли не на полдня. Стихло всё, потом немцы грузовики к лесу подогнали, покидали убитых партизан в один грузовик, своих убитых — в другой. Грузовики уехали, а немцы давай лес прочёсывать цепью.

— И сколько немцев было?

— Много, кто их считал? Может, полсотни, может — поболе.

— И что, сразу с машин — и в лес?