Читать книгу - "Афганские каскадеры - Сергей Соболев"

Уилер, двое «частников» и встречающий их мужчина в форме военного медика остались стоять в небольшом «приемном» помещении с рифлеными стенами. Чуть дальше, в глубине ангара, видна такая же сдвижная перегородка, что и на входе. Двери за ними закрылись, отделив их группу от двух стоящих на часах близ ангара парашютистов. Но вот другой проход, ведущий куда-то внутрь медблока, так и остается пока что закрытым.

– Ну и как там наш особый пациент, доктор? – своим обычным сухим бесцветным голосом спросил Уилер у встретившего их медика. – Он в сознании?

– Да, сэр, как я вам и докладывал. Уже около часа находится в полном сознании. Только что оправился в «судно»…

– Можете опустить такие подробности.

– А совсем незадолго до вашего приезда его покормили питательной смесью…

– Значит, он идет на поправку?

– Об этом говорить пока преждевременно, сэр.

– Он что-нибудь еще рассказал сверх того, о чем мы с ним говорили вчера, во второй половине дня?

– Почти ничего, сэр.

– Вы сказали – «почти»…

– Я задавал тестовые вопросы. Обычные, как те, что задавал при вас… «Как вас зовут?»… «Где вы родились?..»

– И что? – перебил его генерал. – Что-то вспомнил?

– Я спросил, помнит ли он обстоятельства того дня, когда их вертолет был обстрелян…

– Кхе! Кхе!! – Уилер громко и, кажется, предупреждающе откашлялся в кулак. – Мы не знаем, так ли это… Ну, так что он вспомнил?

– Сказал, что в каком-то месте…

– Кхе!!

– …их должен был подобрать вертолет. И даже назвал его марку – Bell…

– И это все, доктор?

– По сути, да, сэр. Это все, что он смог вспомнить об обстоятельствах, предшествовавших… всему прочему.

Генерал поскреб пальцем подбородок.

– Помните, о чем мы не так давно говорили, доктор?

– Напомните, о чем речь, сэр?

– Вы сказали, что у нашего пациента… Забыл, как вы это называете? Эти его проблемы с памятью?

– Транзиторная глобальная амнезия[31], – пришел на выручку врач. – Это лишь предварительный диагноз, сэр, – уточнил он.

– Это следствие осколочного ранения в голову, не так ли?

– Мы сделали исследования при помощи нашего компьютерного томографа, – несколько уклончиво, как показалось Козаку, отреагировал доктор. – Одного этого недостаточно. Нужны детальные стационарные исследования. Как я уже говорил прежде, необходим консилиум с привлечением опытных нейрохирургов… Думается, без операции не обойтись, но это мое личное мнение. В любом случае больного необходимо отправить самолетом в…

– Не начинайте! – жестко обрезал медика Уилер. – Ваш нынешний пациент пробудет здесь столько, сколько потребуется.

– Да, сэр, – глухо ответил медик. – Как скажете, сэр.

– Если понадобится, – Уилер поднял вверх большой палец, – то мы готовы пригласить сюда, в ваш госпиталь, любого из наших британских светил… Кстати, я задал вам вопрос.

– Частичная потеря памяти может быть результатом как полученного ранения, так и травмы, либо даже контузии. Возможно… – медик смотрел только на Уилера, – возможно, сэр, речь идет о комбинаторном воздействии этих факторов.

– Хм… Каковы шансы, что этот человек обретет свои воспоминания вновь? И как скоро это может произойти?

– Видите ли, сэр, – задумчиво произнес медик. – Это может случиться в любой момент. А может и не случиться… никогда.

– Вы говорили во время моего предыдущего визита, что память к страдающему синдромом амнезии может вернуться в результате некоего толчка…

– Не обязательно в полном объеме. Хотя и такое случается.

– Доктор, нас интересуют события, помещающиеся в двадцать четыре часа… То есть речь идет о конкретном событии и определенном промежутке времени.

– Я понимаю, сэр.

– Мальчишка все еще с ним?

– Да, как вы и велели.

Доктор словно только сейчас заметил еще двух присутствующих при разговоре мужчин. Коротко оглядел – поочередно – двух мужчин в экипировке «частников». Их форма, кстати, отличается от армейской полевой лишь нашивками да бейджем, крепящимся либо поверх нагрудного кармана, как у Козака, либо носимым на шнурке, как у Грэя. Медик сухо произнес:

– Доброй ночи, джентльмены.

Грэй слегка кивнул. Козак промолчал. Генерал Уилер, кивнув в его сторону, сказал:

– Этот достойный, мужественный человек спас нашего товарища. Я вам, кажется, рассказывал об обстоятельствах произошедшего в минувшую субботу? Поврежденный вертолет сел на минное поле… вынужденная посадка. Не представляю, как пилот мог посадить машину… Он ведь был смертельно ранен и фактически сажал «Белл», уже будучи мертвецом. Рассказывал?

– Да, сэр, в общих чертах.

– Возможно, Айвен последний, кого ваш пациент видел до того, как он получил осколочное ранение в голову.

– Скорее всего, сэр. Когда за ним прибыла наша команда, он уже был без сознания.

– Вернемся к нашему разговору.

– Сэр?

– Итак, вы говорили о некоем «толчке». Если пациент вспомнит этого человека… своего спасителя, то, может, вслед за этим по цепочке вспомнит и все то, о чем он, к большому сожалению, сейчас не может нам поведать.

– Я помню этот наш разговор, сэр. Да, это может послужить неким толчком для процесса «перезагрузки»… пользуясь компьютерной технологией. И может возыметь нужные последствия.

– Прекрасно, – сухо произнес Уилер. – Именно это я и хотел от вас услышать.

Спустя короткое время Козак, приодетый в халат, сетчатую шапочку и бахилы, прошел вслед за медиком в палату. На руках у него тонкие перчатки. Сетчатую «маску» надевать не пришлось. Внутри блока тепло, сухо. Освещение комфортное для глаз: не слишком яркое, но достаточное, чтобы, не напрягая зрения, можно было разглядеть любую деталь.

Помещение довольно просторное для одного-единственного пациента. На специальной кровати, поднятой под небольшим углом, лежит накрытый по грудь пациент с закрепленным полосками пластыря на выстриженной голове тампоном. Поверх черепа, что не сразу рассмотрел Козак, надета еще и тонкая эластичная сеточка. Внешне этот человек здорово напоминает мумию.

Шея и грудная клетка больного зафиксированы специальной конструкцией. Установлена капельница, от оголенного запястья правой руки к аппаратуре тянутся проводки датчиков. Лицо бледное, вид у него не очень здоровый. Но это и неудивительно. Бедняга сначала пережил авиакатастрофу (если еще до этого не было чего-то зубодробительного). А затем, после жесткой посадки, получил ранение от осколка той самой мины, что оторвала ступню его коллеге.