Читать книгу - "Лютая мораль - Михаил Серегин"

— О чем речь! — расплылся в улыбке Бухман. — Только я думаю, что ежели ты за это дело возьмешься, то от моего гонорара останется пшик — все достанется тебе.

— При условии, что твоя подзащитная действительно невиновна и что будет пойман настоящий убийца твоего друга, — подытожил Танин, — но, Игорь, берусь я за это дело только из уважения к тебе.

— Лена не пожалеет денег… — торопливо сказал адвокат.

— Я говорю о моем посещении ее, — уточнил Танин. — Ладно, когда произошло убийство?

— В половине первого ночи. Соседи с третьего и четвертого этажей подтвердили, что выстрел прозвучал примерно в это время. Олег умер мгновенно. Соседи вызвали милицию и «Скорую».

— И Елену тут же заключили под стражу?

Бухман удрученно кивнул.

— Как она себя вела?

— Рыдала, кричала, билась в истерике — это мне лейтенант Горелов рассказал, — Игорь горестно покачал головой из стороны в сторону, — сидела посреди комнаты на полу, пистолет валялся рядом… Вся сжалась в комок. Пыталась оказать сопротивление милиции… — Он невесело усмехнулся.

— Елена с самого начала отрицала свою вину? — Танин затушил сигарету в пепельнице и тут же взялся за другую.

— Да. Попросила лейтенанта связаться со мной. Я нашел ее в ужасном состоянии: она дрожала так, что зуб на зуб не попадал, и плакала. Ничего путного от нее так и не услышал, — Игорь с сожалением вздохнул, — только начинала говорить, и — молчок… Смотрит, как затравленный зверь. Глаза — как у безумной, руки и губы трясутся, язык еле ворочается.

— Ты ознакомился с протоколом задержания? — Владимир нетерпеливо взглянул на дверь, потом крикнул: — Лиза!

В приемной было на удивление тихо. Эта тишина ясно свидетельствовала об отсутствии секретарши. Обычно она либо шелестела бумагой, либо стучала на клавиатуре компьютера, либо звякала посудой. Тишина в таком случае была живой — и как бы не прерывалась этими знакомыми звуками, а плавно перетекала в них или оттенялась ими. Они, эти звуки, составляли вместе с Лизой некое единство, являясь привычным атрибутом рабочей обстановки.

— Черт, куда она подевалась? — Китаец перевел недоуменный взгляд на Бухмана.

— С отчетом я знаком. — По поводу отсутствия секретарши Игорь промолчал. — Про отпечатки я тебе уже говорил. Но вот что интересно! — Адвокат поднял вверх указательный палец. — В кармане халата у Олега был обнаружен нож. Зачем человек, по-твоему, в домашнем халате прячет нож? Это что, привычка?

— Какой нож? — заинтересовался Танин.

— С выкидным лезвием. Я его узнал: Олег мне его как-то показывал, говорил, что это — подарок приятеля. Тот отсидел срок…

— Это же важная деталь! — Глаза Владимира заблестели. — Не думаю, что карман домашнего халата — привычное место для хранения холодного оружия. Хотя не исключено, что твой друг кому-нибудь его недавно демонстрировал и забыл переложить из кармана в более подходящее место. — Китаец выпустил дым к потолку и снова посмотрел на дверь.

На этот раз в его взгляде мелькнула тень раздражения, и он буркнул:

— Да куда подевалась эта чертовка? Я же просил ее принести кофе!

— Не волнуйся, а плесни-ка мне лучше коньяка, — адвокат благодушно улыбнулся.

Танин снова наполнил опустевшую рюмку Бухмана на треть. Тот взял ее обеими руками и принялся греть.

— Полагаешь, — снова оживился он, — что Олег почувствовал опасность и приготовил нож?

— Скорее всего. Но это пока ничего не меняет, — невозмутимо констатировал Танин.

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Игорь.

— Что он мог, например, не доверять жене и принять меры предосторожности.

— Бред какой-то! — вознегодовал Бухман.

— Я стараюсь не обольщаться, только и всего, — хмыкнул Владимир.

— Зачем ей было его убивать? — приподнял густые брови адвокат.

— Месть за измену, может быть, — Китаец скептически улыбнулся, — или меркантильный интерес…

— Насчет второго… Елена могла ведь развестись с Олегом… — Бухман пожал плечами.

— А насчет первого?

— Мы не в театре, мамуся. Это там бушуют сильные страсти, со сцены произносятся эффектные монологи и так далее.

— Хорошо, — пошел на уступки Танин, — у Олега и Лены был брачный контракт? Прости, что интересуюсь такой прозой.

— Думаю, что был. Я просто дружил с ними. Я оказывал Олегу консультативные услуги — он судился с одним хамом, задумавшим лишить его какого-то помещения. А вот насчет брачного контракта, прости, не могу сказать тебе ничего определенного.

— Ладно, я выясню у нее самой. — Владимир сломал в пепельнице недокуренную сигарету. — Лиза! — снова крикнул он.

Точно в ответ на этот настоятельный призыв приемная наполнилась веселым цоканьем торопливых каблучков. Дверь открылась, и секретарша, часто дыша и распространяя вокруг себя сияние жаркого полдня, затараторила:

— Кофе кончился. Я еще утром хотела сходить, да забыла. Пришлось обежать полквартала… Я купила «арабику» и двести граммов «робусты»…

— Лиза, — с недовольной усмешкой остановил это словоизвержение Китаец, — мы тут, между прочим, разговариваем.

Девушка сразу сникла. В ее синих глазах затаилась обида.

— Да я просто так…

— Предупреждай, пожалуйста, когда уходишь. А пока приготовь Мамусе «робусты». Крепкие люди должны пить крепкий кофе. — Владимир обнажил в улыбке зубы.

— Слушаюсь и повинуюсь, шеф, — с фамильярной интонацией ответила Лиза, берясь за ручку двери.

— Больше никаких интересных деталей в протоколе задержания не значится? — вернулся Танин к прерванному разговору, когда девушка исчезла.

— Опрос соседей ничего существенного не дал. Большинство спало мирным сном, когда раздался выстрел. Да там всего-то восемь квартир, считая квартиру Монаховых.

— Элитный дом?

— Ага. — Бухман осушил рюмку.

— Домофон, кодовый замок, консьерж, охранник? — осведомился Танин.

— Последнее, — нехотя пробурчал адвокат, ласково глядя на бутылку «Дагестанского».

— Что он говорит?

— Никого не видел. Никто не входил и не выходил.

— С ним я тоже побеседую. — Китаец закурил новую сигарету. — Наливай себе еще.

Бухман налил полрюмки и безо всякой снобистско-виртуозной медлительности выпил.

— Если б не это, — кивнул он на бутылку, — мы бы давно с тобой в сумасшедшем доме отдыхали.

— Я так не думаю, — улыбнулся Танин, — что еще?

— У Лены есть сестра. Если что, ты можешь к ней обратиться, — адвокат закурил, — живет на Вольской. Я дам адресок.

— Хорошо.