Читать книгу - "За кулисами в Турине (Плохая война – 7) - Алексей Вячеславович Зубков"

— Он не местный, люди его не местные. Свита у него невелика, и ему совсем не с руки нарушать порядок в гостях во время перемирия. Если не отобьемся, то убежим, — ответил Фуггер.

2. Глава. 23 декабря. Дон Убальдо

Двадцатого декабря утром Марта Циммерман и Антонио Кокки выехали из Милана в Турин. Поскольку обеспечением поездки занималась Служба Обеспечения банковского дома Фуггеров, то четырехдневный путь проделали за три дня, и к вечеру двадцать третьего были уже в Турине.

Гости города, которые продолжали приезжать по сей день, уже страдали от недостатка мест для ночлега. В небольшом Турине сдавался уже каждый угол, и с каждым днем цены росли. Многие гости, приехавшие заранее и снявшие комнаты, сдавали в субаренду углы в этих комнатах.

Служба Обеспечения озаботилась подготовкой, как только прошел слух, что в Турине состоятся переговоры. Для Фуггеров цены на жилье не имели особого значения, и резидент, работавший под легендой торговца миланским и нюрнбергским оружием, снял для агентов несколько комнат и домов по всему городу и сдавал их в субаренду в полтора раза дороже с условием, что временные жильцы освободят помещения, когда приедут настоящие арендаторы.

На постоялом дворе, известном как «Немецкое подворье» к северу от городской стены Марта заселилась в заранее оплаченный номер. Маленький, но приличный. Ни с кем не делить комнату это роскошь.

Кокки сразу сказал, что ночи будет проводить со своей семьей, а Марте достаточно просто запереть дверь на засов. Убедился, что Марте здесь ничего не угрожает, и поспешил к любимой жене.

Как он и предполагал, Филомена страшно возмутилась, что он взялся охранять даму. И настояла самой «заглянуть в лживые глазища этой старой немецкой шлюхи перед тем, как отец ее живую закопает». Кокки посмотрел на тестя. Дон Убальдо пожал плечами и предложил встретиться.

К себе, в известное всему городу разбойничье гнездо посреди предместья с говорящим названием «Гадюшник», Ночной король приличную даму не пригласил. Встреча состоялась в гостях у некоей тети Сильвии.

— Тетя Сильвия хорошо готовит, — объяснил Марте Кокки, — Есть, конечно, в городе повара, которые вообще ого-го, но они все кормят господ. К тем, которые для нормальных людей остались, не протолкнуться. И провизия сейчас в дело пошла вся, какую привозят. А тетя Сильвия кормит братву тем, что братва сама же сперла у богачей.

— Очень приятно, фрау Циммерман, — поздоровался Убальдо Тестаменто, Ночной король Турина.

— Очень приятно, дон Убальдо, — ответила Марта.

— Моего зятя Антонио Вы знаете. Его жена Филомена…

Филомена, хотя и мать двоих детей, выглядела не старше двадцати лет. Яркая брюнетка, очень красивая, но злая, что искры из глаз сыплются.

— Их дети Лоренцо и Франческа.

Мальчику лет шесть, девочке поменьше. Хорошенькие, в мать. Может и отец в детстве был таким же, но глядя на него, представить сложно.

— Мой сын Гвидо. Не сказать, что мастер меча, но достойный подмастерье.

Ага, меча он мастер. Разбойник с большой дороги. Лет двадцать пять и с серьезным боевым прошлым. На шее шрам как будто от петли, нос сломан, зубов не хватает. Но в главном здоров. Пялится на сиськи прямо внаглую.

Для начала тетя Сильвия подала равиоли.

— Аньолотти дель плин, — гордо сказала она, — Не с объедками! С капустой и сыром кастельманьо. Макайте в соус.

На столе появился соусник с еще кипящим содержимым.

— Что это? — спросила Марта, глядя в булькающий горшочек.

— Банья кауда, — ответил дон Убальдо, — Соус из коровьего масла с чесноком, зеленью и анчоусами. Постный.

По католическим правилам скоромное только непосредственно мясо, а насчет молочных продуктов и даже яиц ограничений нет.

За неспешным ужином Марта рассказала про жизнь в полевом лагере, про новости Милана, про покойного мужа. В мирном Турине Маркус не отметился, но истории о расправах с ворами и грабителями в далеких краях дон Убальдо и Гвидо принимали близко к сердцу. Чуть ли зубами не скрипели.

Убальдо упомянул, что детей у него больше, но всю семью он соберет только на Рождество. Вы уж извините, фрау, праздник чисто семейный, Вас не пригласим. Один сын погиб, один пропал без вести, один в бегах от правосудия. Зато три дочери замужем. Нет, это не от одной жены. От трех.

Гвидо ненавязчиво клеился к Марте. В это время Филомена сидела, прижавшись к мужу и держа его за запястье.

— Не желаете ли трюфель? — предложил Гвидо и потянулся за тарелкой с тонко нарезанными светлыми ломтиками.

— Прямо настоящий трюфель? — удивилась Марта.

— Самый настоящий белый трюфель, — гордо сказала Филомена, — Дети у свиньи отобрали. Она их чуть не покусала, но детки у нас ловкие, убежали.

Трюфель хорош. Похож на нормальные грибы со шляпками, но отдает орехом и чуть-чуть чесноком, только без чесночной резкости.

— Признайтесь, Вы хотели соблазнить Антонио? — как бы между делом поинтересовалась Филомена.

— Я приличная женщина и не пристаю к мужчинам, — нагло соврала Марта, — Если бы Антонио за мной ухаживал, я бы, наверное, согласилась. Но в его вкусе, как я вижу, совсем другие красавицы.

— В его вкусе одна красавица! — поправила Филомена.

— Как Вы думаете, наш Гвидо привлекательный мужчина? — спросил дон Убальдо.

— Гвидо будет кому-то хорошим мужем, но не мне, — ответила Марта, — Я предпочитаю кавалеров с более высоким положением в обществе. С титулом. Дневным титулом, я имею в виду. Или хотя бы с должностью.

— А внешне? Сойдет любой урод с титулом или должностью?

— Пусть не смазливый, но хотя бы без видимых недостатков. Целовать женщину удобнее неразбитыми губами, а ласкать — несломанными пальцами.

— Уж извините, — сказала Филомена и погладила мужа по тыльной стороне кисти, — Редкий настоящий мужчина доживает до Вашего возраста без десятка-другого шрамов, и все такие мужчины уже женаты на красавицах помоложе.

— Согласна, — сказала Марта, — Не уверена, что прилично об этом говорить, но я надеюсь, что один мой молодой ухажер приедет сюда на каникулы.

— И у него чистое небитое личико? — нахмурился Гвидо, — Он человек меча с титулом или толстозадый бюргер с должностью?

— В недавнем прошлом он лейтенант городской стражи, — с улыбкой ответила Марта, — Его выгнали за то, что он недостаточно жестко решал вопросы с