Читать книгу - "Объект насилия - Борис Седов"

– Опять мама? – изучает ее недоверчивым взглядом Михаил.

– Нет, это мой босс. С работы.

Лица Василисы не видно. Экстерьерная камера снимает ее со спины. Но мне не составляет большого труда представить, с какой невинной мордашкой девочка с едко-лиловыми волосами сейчас признается во лжи: и вовсе она не бездельничает со времен окончания школы. О каком безделье может быть речь, если есть работа…

…с которой звонят в полчетвертого ночи!

И даже есть босс…

…который звонит в полчетвертого ночи!

Бред! У любого на месте Михаила от общения с Василисой задымились бы мозги. Но наш положительный герой держится достойно.

– А ему-то чего не спится? – без особого интереса спрашивает он. И тут же спохватывается: – Послушай, какой босс, какая работа?!! Ты же говорила, что отдыхаешь.

– Угу, – абсолютно бесстрастно! – Я наврала.

Михаил ядовито хмыкает (мол, этим ты меня, девочка, не удивила; что ты мне врешь, я подозреваю давно), вновь упирает подозрительный взгляд в экстерьерную камеру и с ехидцей в голосе высказывает, казалось бы, невероятное предположение.

– А эти трое на «Жигулях» твои сослуживцы.

– Ага, – еще бесстрастнее! – Сослуживцы. – Не оборачиваясь, Василиса поднимает руку и кокетливо приветствует пальчиками экстерьерную камеру. – Мы с телевидения, с НРТ, Миша. Уж извини, но снимаем тебя скрытой камерой. И показываем это в прямом эфире.

– Что, ночью? – усмехается Михаил. Его невозмутимости можно только завидовать. – А почему именно меня?

– Сам виноват. Нечего было ко мне подходить. Смотрел реалити-шоу «Подстава»? Слышал про новый проект «Объект насилия»?

По-видимому, слышал – об этом можно судить по широкой улыбке, которой тут же расцвечивается Мишина физиономия. Так улыбаются не обделенные чувством юмора люди, готовые посмеяться вместе с другими над розыгрышем, жертвой которого вдруг оказались.

– Так вот почему ты одна болталась по городу и таскала за собой этот дряхлый «Жигуль». У НРТ нет денег на что-нибудь поприличнее?

– «Жигуленок» не так бросается в глаза, как иномарка. Впрочем, завтра мы его сменим, и я буду таскать за собой какой-нибудь джип, – с полной уверенностью, что так и будет, говорит Василиса. – Ты не сердишься, что тебя так развели?

– Я, скорее, разочарован. Обрадовался было: вот, повезло познакомиться с такой симпатичной девчонкой! Но оказалось, что это знакомство было подстроено, а меня, ко всему прочему, приняли за насильника. – Миша тяжко вздыхает. Миша старательно корчит печальную мину. Но глаза его выдают – в них ярко искрятся смешинки. Ситуацию, в которую его втянули провокаторы-телевизионщики, этот молодой человек воспринимает без малейшего раздражения. Скорее, она его забавляет. Неудивительно, что Ольга в своих комментариях не скрывает симпатии к сегодняшнему герою «Объекта насилия».

«Не бери в голову, Миша! Ну, приняли и приняли. Так ведь только в самом начале. Но потом исправились и принесли свои извинения в эфире. Всем простым смертным свойственно ошибаться, даже ментам, но не всем свойственно признавать эти ошибки. Мы признали и, надеюсь, заслужили прощение.

И не выдумывай, что обломался со знакомством с симпатичной девчонкой. И вовсе не обломался! Будь я на месте Оксаны, дурой себя посчитала бы, если бы по окончании эфира махнула тебе на прощание ручкой: «Спасибо за участие в нашем телепроекте, Миша. И прощай. Больше не свидимся». Хрен там прощай! Хрен там не свидимся! Найти на берегу горной речки золотой самородок и швырнуть его в воду может только душевнобольной. Но душевнобольных не берут в космонавты. И уж тем более не берут в исполнители главных ролей нашей программы. Оксана нормальная, а поэтому она никогда не выкинет золотой самородок. И никогда не махнет ручкой: «Прощай» такому классному парню, как ты. Так что будь спок, дорогой. Подходит к завершению наш эфир, но уверена, еще ой как не скоро подойдет к завершению ваше знакомство!»

– Оксана – это твой псевдоним? – спрашивает Михаил.

– Ага.

– А свое мирское имя ты мне, конечно, не выдашь?

– Почему не выдам? Легко, заяц! Погоди, вот только закончится эфир.

«"Заяц". – Я ощущаю довольно болезненный укол ревности. Так Василиса звала меня в первые дни знакомства. Потом, после совместного мытья в ванне, „заяц“ трансформировался в „зайку“. – Интересно, а сколько потребуется времени, чтобы подобная трансформация произошла в случае с Михаилом? Вертихвостка!»

«Видишь, Миша? Я же предупреждала, что еще не все сказано, – ликует Ольга. – Все еще в самом дебюте. Все впереди. Погоди, вот только закончится эфир».

– С-стервоза Оленька!

– Не осуждай ее строго, Денис. – Никита поворачивается ко мне, ядовито улыбается. – Девочку можно понять. Девочка просто мечтает сплавить кому-нибудь конкурентку.

«Притом, конкурентку не по работе. Ты отлично понимаешь, Никита, здесь дело в другом. Проницательный, гад! – не могу я не отдать должное программному выпускающему. – От тебя не укрылось то, что я считал нашим с Ольгой секретом. Может быть, оставалось бы и дальше. Но слишком уж откровенно Оля в четверг жгла Василису недвусмысленными взглядами, слишком уж едкие замечания позволяла себе в ее адрес. Одним словом, вела себя так, как большинство баб ведет себя со своими соперницами. Неудивительно, что сейчас ее голос прямо-таки звенит от радостного предчувствия, что (чем черт не шутит!) девочку с едко – лиловыми волосами от меня уведет положительный молодой человек в черном костюме.

Не обольщайся, Оленька, – стараюсь я изобразить на лице бесстрастную мину. – Ты не знаешь о загадочном Василисином характере того, что знаю я. Эта крошка, воспитанная на принципах Дао, оценивает людей совсем по другим категориям, нежели обычные бабы. И на все достоинства Миши, которые, Оленька, приводят тебя в такой бурный восторг, ей глубоко наплевать. Она стремится разглядеть в каждом новом знакомом нечто неведомое ни мне, ни тебе. Никому! Кроме нее самой. И именно наличие или отсутствие этой загадки и определяет ее отношение к человеку».

– Вот ведь сучка!

– Так все-таки сучка или стервоза? – хмыкает Никита. – Ты уж определись, Денис.

Надо, несмотря ни на что, сохранять бесстрастную мину!

Нельзя сейчас показать, насколько мне все это… мягко сказать… не по душе!