Читать книгу - "Приказ есть приказ - Игорь Берег"

— Н-да, незадача, — американец потеребил свой тройной подбородок.

А Евгений решил еще чуть-чуть накалить обстановку. Он чувствовал, что играет правильно, и обстоятельства складываются в его пользу.

— Представляете, какой теперь скандал разразится? Газетчики трубить будут по всему миру: ЦРУ устроило охоту на русских инженеров!

Генри внезапно схватил Миронова за плечо и уставился ему в глаза сквозь стекла своих круглых очечков. И взгляд его Евгению очень не понравился.

— Откуда вы знаете про ЦРУ?

— От него, сам представился, мол, координатор ЦРУ в республике Перу Джеймс Стивенсон.

Толстяк в ярости обернулся к коллеге.

— Джим, я ошибался! Вы не идиот, вы — преступник! Вас судить надо! И закатать в тюрьму пожизненно, в одиночку, чтобы не смогли никому ничего сболтнуть!

Стивенсон в ответ только глухо застонал.

— Ну, так что делать будем, господа хорошие? — вопросил Евгений.

Он чувствовал себя почти хозяином положения. Хотя, если призадуматься, эти «господа хорошие» сейчас, чтобы скрыть свой прокол, могут обвинить его в чем угодно: от шпионажа, до мелкого воровства в местной галантерейной лавочке. И пусть потом удастся доказать, что все это — клевета, перед родными органами советский инженер не отмоется уже никогда. Первым же рейсом отправят в Союз, и станет он невыездным настолько, что даже в Болгарию, на Золотые пески не выпустят. Это, конечно, в том случае, если бы он в действительности был инженером-вертолетчиком Петром Свиридовым. Но для американцев он-то таковым и являлся! Так что изо всех сил давить на ЦРУшников сейчас не стоило. А если вот такой вариант попробовать?…

— Послушайте, Стивенсон, вы и вправду вызвали сюда представителя нашего посольства? — обратился он к координатору проколовшейся организации.

Тот поднял на него непонимающий взгляд, и Миронову пришлось пояснить:

— Ну, в советское посольство вы сообщили о нашем задержании?

— Н-нет, — покачал тот головой. — Этого мы еще не успели сделать.

— Отлично, — с облегчением вздохнул «Свиридов». — Как я понимаю, претензий ни ко мне, ни к моим спутникам вы больше не имеете?

— Нет, абсолютно никаких, — кивнул Генри. — Нам теперь надо думать, как выйти из этого дурацкого положения с наименьшими потерями.

— Отлично! Вот что я вам предлагаю. Сейчас вы тихо и спокойно выпускаете меня и моих друзей, сажаете в наш автомобиль и машете нам вслед ручкой. А мы продолжаем нашу поездку и не сообщаем своему руководству о произошедшем недоразумении. Вы же должны знать наши порядки? Начнется расследование… Оно нам надо? Вы же решайте сами, сообщать вашему начальству об этой досадной ошибке или нет. Хотите совет? Я бы не стал. Что в вашем, что в нашем руководстве дураков хватает. Так зачем их радовать и добровольно подставлять свою шею? Если и вы, и мы будем держать языки за зубами, все обойдется. Тем более что моим товарищам осталось работать в Перу всего по месяцу, можно надеяться, что они не проболтаются.

— А вы? — живо перебил его Стивенсон. — Вы будете молчать?

— Я же сказал, — огрызнулся Евгений, — что мне неприятности ни к чему! Я приехал сюда заработать денег, и я их заработаю! Главное — чтобы вы не болтали. Ну, как мое предложение?

Американцы, казалось, были в замешательстве. С одной стороны, служебный долг. Они обязаны доложить о глупейшем происшествии. И неизбежно получить нагоняй от начальства. А с другой стороны, этот неглупый русский предлагает хорошую сделку. Ему самому не нужны неприятности, нравы русских общеизвестны. В ГУЛАГ, конечно, не загонят, но и по головке не погладят. Следовательно, он будет молчать. Другой вопрос, можно ли ему доверять? Никуда не денешься, если согласиться на его план, то придется. Остается проблема взаимного доверия американцев. Джеймс и Генри испытующе смотрели друг на друга. Первым решился Стивенсон.

— Послушайте, Генри, вам не кажется, что в словах этого русского есть рациональное зерно? — промолвил он и впервые за все время закурил.

Толстяк тоже, было, потянулся за сигаретой, но потом отдернул руку. Курить он недавно бросил, что ли?

— То, что он предлагает, — разумно. И я склонен ему довериться. Но как быть с вами? В конце концов, прокол ваш, и ответите за него вы.

— Генри, Генри, — взмахнул сигаретой Стивенсон. — Давайте будем реалистами! Отвечать придется обоим. Ладно, ладно, пусть мне — в большей степени. Но ведь и вам не пряники дарить станут! А тут есть возможность сделать хорошую мину при плохой игре. Так надо ею воспользоваться! Ну, что, соглашаемся?

— Ах, Джим, вы меня уговариваете, как девочку-школьницу. Ну, конечно, будем соглашаться. Этот русский — не дурак, и будем надеяться, что он не проболтается. Но учтите, за вами хороший обед, когда мы вернемся в Вашингтон, в ресторане, который я укажу. Договорились?

— Договорились! — обрадовался Стивенсон. — Значит, начальству — ни слова? А если что-то просочится, всегда можно свалить вину на местных дураков-полицейских, дескать, проявили рвение, схватили похожего на де Куэльяра человека, но мы приехали и во всем разобрались. Ведь так?

— Абсолютно верно! — подтвердил Генри с самым честным выражением лица. Но Миронов мог поклясться, что Джеймс одним обедом не отделается. Теперь он наверняка будет у Генри на крючке. Но это уже их проблемы, ему до взаимоотношений американских шпионов нет никакого дела.

— Ну что, господа, вы решили, как поступить? — спросил он. Было страстное желание слупить с этих господ еще что-нибудь, хотя бы денег — в возмещение морального ущерба, но он сдержал себя. Не надо зарываться, он выходит сухим из этой передряги, товарищей тоже вытягивает, да еще и… Может быть, инцидент этот потом, много позже можно будет использовать против двух ЦРУшников, а то и завербовать их, шантажируя тем, что они упустили советского разведчика. Но опять же не ему об этом судить, пусть у начальства голова болит.

— Да, мистер Свиридов, — согласился Стивенсон. — Мы считаем, что вас можно отпустить за недоказанностью вашей подрывной деятельности в республике Перу.

Успокоившись и поняв, что теперь ему ничего не грозит, координатор ЦРУ обрел прежние высокомерие и наглость. Евгений чуть не выругался вслух. Ах ты, зараза американская! Только что чуть не рыдал, а теперь — «за недоказанностью»! Ну, я тебе покажу!

— Отлично! В таком случае попрошу привести сюда моих друзей и проводить нас до машины. И чтобы никаких наручников! Кстати, верните все, что вы у нас отобрали!

Затем он сгреб со стола пачку с оставшимися сигаретами, прихватив и «Зиппо» Стивенсона. А в ответ на недоуменный взгляд владельца зажигалки, заявил ему:

— Пусть этот маленький сувенир останется у меня на память о нашей приятной беседе!

Про себя же подумал: «Это тебе, гад, за "подрывную деятельность"! В счет репараций и контрибуций!».

И координатор не нашелся, что ответить нахальному русскому. Толстяк Генри же, оценив юмор ситуации, довольно расхохотался и, хлопнув по плечу растерянного Стивенсона, сказал: