Читать книгу - "Стреляющие горы - Геннадий Ананьев"

На всякий случай, прежде чем открыть дверь, все же спросила:

— Ты, Керим?

— Да.

— К тебе гость. Из твоего аула.

— Кто?

— Мальчик.

— Странно. Я предполагал, что гость оттуда непременно будет, но не мальчик же.

— Он хочет разговаривать только с тобой. Говорит: тайна.

— Что же, сначала поужинаем, потом выслушаю его.

Поздоровавшись с мальчиком, подполковник поинтересовался:

— Как добрался?

— До асфальта пешком. Потом дошел до следующей развилки, к соседнему аулу, и там остановил грузовик. Дедушка предупредил, что никому не нужно знать, из какого я аула.

Наспех поужинав, Керим Нуралиев позвал мальчика в гостиную, плотно прикрыв за собой дверь.

— Рассказывай.

— Ваши родители зарезаны, как жертвенные овцы. Ваша дочь — наложница человека, живущего в вашем доме. Его все зовут Турком.

Из груди Керима вырвался стон.

— Какой я осел — поверил посланцу жестокого охотника!

Немного совладав с собой, почти спокойно спросил:

— Ты не проговорился об этом моей жене?

— Я — не ребенок. Понимаю, — с обидой в голосе ответил мальчик.

— Да-да. Конечно, — рассеянно подтвердил Керим. — Жизнь заставляет детей становиться прежде времени взрослыми.

— К Турку уже два раза приходил Хасан. Сейчас он тоже у него. Но дедушка не велел тебе приводить ОМОН. Наверное, Хасан уйдет завтра. Шум без толку.

— Твой дедушка прав. Он мудрый аксакал. Месть, чтобы свершиться без промаха, должна быть умной. Скажи мне, кто приходил к дедушке?

— Он не велел говорить. Двое. Тоже хотят за что-то отомстить Турку с Хасаном. Они, как сказал дедушка, надежные люди. Нельзя, чтобы их заподозрили. Дедушка сказал, что мы придумаем, как нам вовремя получать от них нужные сведения.

— Передай дедушке, чтобы не рисковал. Никаких сведений мне не нужно — я и так многое знаю. Главное, сразу же известите меня, как только в следующий раз появится у Турка Хасан. Впрочем, мне нужно время, чтобы лучше обо всем подумать и решить, как будем держать связь. Завтра побудешь у меня, вечером всё и решим.

— Нет. Я должен уйти из вашего дома до рассвета.

— До рассвета, говоришь? Ладно, — подполковник задумался, но ненадолго. — Посиди немного, я сейчас.

В комнату Нуралиев вернулся действительно скоро, с мобильником в руках.

— Вот. Для связи со мной.

Объяснил, как вызвать его, как заряжать аккумулятор, чтобы телефон всегда был в рабочем состоянии.

— Все понял?

— Да.

— Отключи… Теперь включи и вызови меня.

Мальчик всё выполнил правильно, и мобильник Нуралиева зазвонил. После этого Керим объяснил, что следует делать дальше.

— Когда позвонишь, дождешься моего ответа и скажешь: я на месте. Больше ни слова. Сразу же выключай мобильник. Первый вызов сделай на отвилке дороги в наш аул. Через каждые полкилометра снова вызывай меня. Запомни хорошенько то место, откуда твой вызов дойдет до меня, и оставь на нем метку. Понял?

— Да.

— Когда к Турку пожалует Хасан, поспешишь на то место, откуда можно меня вызвать. Скажешь мне вот что: у нас всё хорошо, все в сборе. Но обязательно дождись, пока я не отвечу: хорошо. Ясно, ничего не перепутаешь?

— Всё понял. Не перепутаю.

— Повторяю: до этого ни в коем случае не вызывай меня. Ни в коем случае. Только следи, чтобы у мобильника не села батарея. А теперь — спать.

Спустя месяц после выписки Меркульева — теперь уже капитана — из госпиталя его пригласил на беседу начальник управления кадров погранслужбы. Он сразу же огорошил Прова заключением медкомиссии:

— Что будем делать? Медики определили: годен к службе вне линейной пограничной заставы. А вы проситесь на прежнюю?

— Я знаю о заключении, но я в корне не согласен с таким выводом. Я вполне годен к службе на переднем крае, непосредственно на границе, и я буду там служить.

— Я уважаю такое стремление, но перечить комиссии я не вправе.

— Маресьев летал без ног, а у меня и ноги при мне, и руки целы. Оружие держать могу. Ни зрения, ни слуха я не потерял.

— Тогда объясните, в чем сомневается медкомиссия?

— Врачи считают, что мышечной ткани на ногах недостаточно, и прежнего состояния мне обрести не удастся. А я уверен, что полностью смогу восстановить мышцы.

— Может быть, и так. Но на это необходимо время. Думаю, не один день и даже не один месяц, — стоял на своем хозяин кабинета.

— Это можно сделать и по ходу службы. Когда мне вручали Звезду Героя, я дал слово, что вернусь в строй.

— Мы же вас никуда не гоним. Вы остаетесь в строю. Вам предлагается выбор места службы: в Москве или в штабе Регионального пограничного управления. Имейте только в виду, что генерал Протасов хочет видеть вас у себя.

— Давая слово, я ясно говорил о переднем крае. О службе на границе.

— Но мы не можем идти против заключения медкомиссии.

Беседа пошла по замкнутому кругу, но Меркульев продолжал упорствовать:

— А я не готов к штабной работе. Я еще молод для этого. Пользы от меня там будет мало. У меня нет опыта ни аналитической, ни организаторской работы. Мне еще служить и служить в низовых звеньях. Академию нужно закончить. Вот тогда можно будет и потяжелей груз взваливать на мои плечи. Пока же — избавьте. Пока — только граница. Поймите, я не отступлюсь от своего.

— Да, крепкий орешек, — главный кадровик пограничной службы задумчиво постучал пальцами по столу. — Ну, ладно, поступим так: поедете в родной пограничный отряд. Начальником отдельной группы спецразведки.

— Согласен. Но только на полгода. Мне этого времени хватит, чтобы полностью восстановиться.

— Мы, товарищ капитан, не на восточном базаре. Назначаем вас на ответственный участок в надежде, что не подведете.

— Согласен, — отступил Меркульев. — Но есть маленькая просьба.

— Слушаю.

— Определите ко мне в группу сержанта Османова и ефрейтора Абдуллаева. Мы — кровные братья. Их согласие я гарантирую.

— Это выполнимо. Сегодня же будет подписан приказ. А завтра — в отпуск. В санаторий, к морю. И чтоб вернулся, как огурчик.