Читать книгу - "Капкан для Бешеной - Александр Бушков"

– Поскольку тут есть несколько маленькихнесообразностей, – сказал старик, нагнулся, почти заботливо подсунулладонь под голову мертвой. – Я не берусь вам с маху делать гениальныеумозаключения, но отчего-то перелом шейных позвонков мы в наличии имеем, но неимеем сопутствующих травм вроде деформации черепа. Грянувшись так вот с маху,человек не только сломает шею, но и затылок проломит скорее качественно, чемнет. А у нас, кроме перелома позвонков, ничего и не прощупывается. Конечно,будем еще смотреть… Но я бы на вашем месте призадумался всем вашим молодыминтеллектом. Ну как, мне уже можно?

– Приступайте, – сказала Даша, – Отпечаткиуже снимали? У нее подушечки пальцев в краске…

– Только с правой руки, – кивнул Чегодаев. –Очень удобное положение, не понадобилось трогать труп…

Даша распахнула дверь, кивнула санитарам:

– Валяйте.

Вернулась в кухню, не прикасаясь, оглядела бутылку: винокачественное, не из слабеньких, отпито не менее трети, по похмельным мозгамдолжно было стукнуть неплохо…

Чегодаев вошел следом. Даша, не оборачиваясь, спросила:

– Пропало что-нибудь?

– Неизвестно еще. Ни следов борьбы, ни беспорядка.Разве что шкатулка посреди комнаты, но она ее с тем же успехом могла спьянусбросить сама… На бутылке только ее отпечатки, никаких сомнений…

– Здорово, – сказала Даша задумчиво. – Это,значит, успели в молниеносном темпе сравнить? А откуда такая оперативность? Оначто, губернаторская дочка?

– Вы ее не узнали? – хмуро спросил Чегодаев,нацеливаясь извлечь из мятой пачки очередную сигарету. Даша прекрасно знала егоманеру давить окурочки – именно его «бычки» составляли чуть ли не половинусодержимого пепельницы.

– А что, я должна ее знать?

Чегодаев страдальчески поморщился, не поднимая глаз. Грузносидел в распахнутом пальто на изящном табурете и молчал. Даше понемногустановилось неуютно. Она напомнила себе, что перешла уже из сыскарей вначальники и орать за неуспехи будут на кого-то другого, на Славку в первуюочередь. Легче не стало. Во-первых, Славка – старый друг и соратник, аво-вторых, свою порцию выволочки непременно огребет и Даша, разве что в другойупаковке.

В ванной негромко переговаривались, послышался знакомый шум– ворочают тяжелый предмет, строго определенный.

В голове кое-что забрезжило. Ассоциации улеглись на законноеместо, как кусочки головоломки. Как-никак она порой и телевизор смотрела, и окультурной жизни града Шантарска имела представление, пусть пещерное…

Платиновая крашеная блондинка, кукольное личико. И – картинана стене, а рядом с картиной…

Даша вышла в комнату, жестом велела коллегам не обращать нанее внимания. Остановилась перед ближайшей картиной – тем самым портретом,ядовитыми красками и всем стилем смахивавшим на иноземную рекламу какого-нибудьпаршивого шоколада, – у них там в таких случаях и к кисточке никто неприкасается, все ляпает компьютер. А вообще, похоже на нетленные полотна БорисаВаледжио, чьи репродукции отчего-то полюбились сыскарям помоложе и красуютсякабинетах в трех. Даша тоже купила себе одну в прошлом месяце – безтрупно-зеленых драконов, с рыжей, почти голенькой амазонкой, лихо махавшейзатейливым мечом. Кое-кто говорил, что она на Дашу определенно смахивает.

Здесь на переднем плане расположилось как раз чудо-юдо –слава богу, не зеленое, золотисто-серое. Незнакомый зоологам ящер недружелюбнооскалился в сторону зрителя, а за спиной у него, скрытая по колено могучимчешуйчатым хвостом, расположилась хозяйка квартиры, лежавшая сейчас мертвой вбелоснежной ванне. Голенькая, конечно, волосы распущены, ладонь лежит начешуйчатой спине, взгляд не вызывающий, скорее умиротворенный: «Попробуй-каменя обидеть, пока я возле этой зверушки стою…»

А рядом с картиной – огромный, многоцветный плакат. На яркоосвещенной сине-алыми огнями небольшой эстраде изогнулась в весьмапрельстительной позе та же самая женщина, покойница: микрофон в руке,коротенькое платьице обнажает аппетитные ножки и смачный бюст, сверкают зубы,волосы после лихого пируэта стелются за левым плечом…

А имя и фамилия – вот они, пропечатаны огромными буквами.

– Мать твою… – прошипела Даша сквозь зубы.

Ничего удивительного, что фамилия показалась ей незнакомой.Она и была незнакомой, Даша ее в жизни не слышала, как многие тысячи другихшантарцев. В самом деле, «Лямкина» звучит совершенно по-деревенски, любая на местеубитой озаботилась бы срочными поисками благозвучного и красивого сценическогопсевдонима… Примеров масса.

Маргарита Монро, звезда шантарской эстрады номер один.Женщина, беззаветно влюбленная в Мерилин Монро, – даже до Даши доходилислухи о прямо-таки патологическом стремлении Риточки вылепить из себя двойникаголливудской дивы. Псевдоним, прическа, цвет волос, старательно скопированныесо старых снимков Мерилин платья – как утверждали злые языки, с регбистом изшантарского «Шемрока» Маргарита-дубль крутила пару месяцев роман исключительнооттого, что первая Мерилин когда-то вышла замуж за тамошнего спортсмена. По темже слухам, в последнее время Монро-два в подражание кумиру намереваласьобзавестись любовником-драматургом, беда только, что среди практикующихшантарских драматургов не было ни одного моложе семидесяти (а один вдобавок ивовсе педераст)…

«Вляпались», – подумала Даша с безнадежной тоской.Маргарита Монро – сие означает массу знакомых среди самого неожиданного народа,рехнешься, вычерчивая схемы и составляя списки. Ресторан «Золото Шантары», гдепокойная, главным образом, подвизалась определенной группировкой неконтролируется, вовсе даже наоборот – исполняет функции этакой ничейной земли,нейтральной территории, где по неписаному уговору запрещены разборки и сведениесчетов. Но от этого не легче, наоборот, умножает число версий и гипотез,несказанно и однозначно.

Даша вернулась в кухню, присела на изящный табурет под парутому, что приютил Чегодаева, потянула из кармана сигареты.

– Прониклась? – спросил Чегодаев скореесочувственно.

– Прониклась, – кивнула Даша не беззлорадства. – Крайних тут не будет, прокуратура непременно удостоитсясвоей доли выволочки.

– Вообще-то, еще не факт, что ее грохнули…

– Не обольщайтесь, – сказала Даша сердито. –Вы что, нашего одессита не знаете? Раз он вслух сказал про несообразности –значит, уверен, что несообразности есть. И в самом деле, когда так грохаютсяголовой о край ванны, в первую очередь проламывают череп, а уж потом, далеко невсегда, ломают шейные позвонки… Постоянное присутствие в квартире какого-нибудьхахаля, часом, не обозначено?

– После беглого осмотра не прослеживалось, –сказал Чегодаев хмуро. – Только женские шмотки. А по ящикам еще не лазили,только начинают. К ней тут ходила девчонка, нечто вроде приходящей горничной,за ней с полчаса как поехали. На Монтажную.