Читать книгу - "Троянская Одиссея - Клайв Касслер"

Джордино ухмыльнулся.

– Я мог бы упомянуть, что адмирал обожает дорогие сигары.

Мортон молча уставился на Джордино. Он не мог понять, как вести себя с этими людьми. Они без предупреждения свалились на него с неба и спокойно заявили, что собираются спасти отель и всех, кто в нем находился. По виду их никак нельзя было принять за благословение небес.

Наконец он сдался.

– Сообщите мне, пожалуйста, джентльмены, что вам потребуется.

* * *

«Морская фея» отказывалась умирать.

Она погрузилась в пучину глубже, чем можно себе представить. Невозможно было поверить, что какое бы то ни было судно способно нырнуть так глубоко и уцелеть. Все судно целиком, от носа до кормы, было погребено глубоко под водой, и никто уже не верил, что «Морская фея» сможет вернуться. На несколько бесконечных мгновений она, казалось, неподвижно зависла в серо-зеленой пустоте. Затем медленно, с огромным трудом, ее нос начал чуть приподниматься; «Морская фея» упрямо рвалась к поверхности. Ее винты вспенили воду и толкнули судно вперед. В конце концов она вновь вырвалась под яростные удары урагана – буквально выпрыгнула из воды носом вперед, как дельфин, и рухнула обратно. Каждый лист корпуса, утяжеленного дополнительно многими тоннами воды, содрогнулся от удара. Вода целыми водопадами обрушилась с палубы обратно в море.

Демонический вихрь нанес «Морской фее» самый страшный удар, но храброе маленькое судно сумело уцелеть в этом кипящем котле. Время от времени на него вновь обрушивались массы воды, перемешанной с воздухом. «Морская фея» вела себя совсем как человек – так, как будто твердо знала, что море уже ничего не сможет противопоставить ее упорству и решимости.

Мэверик, белый, как бумага, неподвижным взглядом смотрел сквозь ветровое стекло ходовой рубки, уцелевшее каким-то чудом.

– Жуть что такое, – произнес он фразу, далеко не отражающую реальное состояние вещей. – Я и не знал, что служу на подводной лодке.

Никакое другое судно не смогло бы пережить такое приключение и не затонуть при этом. Но «Морская фея» была необычным судном. Ее строили для плавания в суровых полярных морях. На ее корпус пошли гораздо более толстые стальные листы, чем обычно, ведь она должна была сражаться с ледяными полями. Но и ей не удалось выйти из этой переделки совершенно невредимой. С палубы унесло все шлюпки, кроме одной.

Взглянув на корму, Барнум пораженно заметил, что его коммуникационное оборудование каким-то образом уцелело. Тем, кто страдал от морской болезни в собственных каютах, было невдомек, насколько близко все они подошли к тому, чтобы навсегда остаться на дне морском.

Неожиданно ходовую рубку осветил солнечный луч. «Морская фея» прорвалась-таки в гигантский глаз урагана Лиззи. Ситуация казалась парадоксальной: над головой сияло ясное небо, а море продолжало свою бешеную пляску. Барнум чувствовал какую-то неправильность в том, что такое привлекательное зрелище может быть одновременно и таким грозным.

Барнум посмотрел на офицера-связиста Мейсона Джара. Тот стоял у стола, вцепившись побелевшими пальцами в поручни, и выглядел так, как будто видел перед собой целую армию привидений.

– Когда придете в себя, Мейсон, свяжитесь с «Океанским скитальцем» и сообщите тому, кто там распоряжается, что мы идем к ним с максимальной скоростью, возможной при таком волнении.

Все еще находясь в состоянии оцепенения, Джар медленно обернулся, молча кивнул и ушел по направлению к радиорубке. Двигался он как будто в трансе.

Барнум посмотрел на экран радара и на крохотную точку на нем. Он был уверен, что это отель. В данный момент он лежал к востоку от «Морской феи», на расстоянии двадцать шесть миль. Затем Барнум ввел курс в компьютер и снова передал управление автоматизированной системе. Закончив, он вытер лоб старой красной банданой и пробормотал:

– Даже если мы доберемся до них раньше, чем их выбросит на скалы, что тогда? У нас нет шлюпок, чтобы подойти к ним, а если бы и были, волнение не позволит ими воспользоваться. Большой буксирной лебедки с толстым тросом у нас тоже нет.

– Не особенно приятно наблюдать, как отель разбивается о скалы вместе с женщинами и детьми, – заметил Мэверик.

– Да, – тяжело согласился с ним Барнум. – Совсем неприятно.